Ам Аль Гамма - Самый лучший апокалипсис

Проплутав десяток минут между высоток, наша компания вышла к заветной площадке, аккурат напротив больницы. Не то чтобы она была совсем рядом, но окна приемного покоя отчетливо виднелись вдали. По традиции усадив мертвого в качели, да запихнув охотников по мою душу в паровозик, принялся за дело: прошелся фомкой по головам, позабирал телефоны, пустил трупу кровь и устроил акт изобразительного искусства. Пронырливую бабку к этому делу тоже припахал, заставил рисовать на бессознательных лицах стигматы, пентаграммы и прочую сатанистскую ересь. Всё это время старуха без остановки меня проклинала, запугивала, угрожала ФСБ-невесткой, предпринимала попытки изобразить сердечный приступ, но дело делала. Как результат – управились за какие-то пять минут, и даже бабка под конец работ довольно крякнула, одобрительно поглядывая на рожу собственноручно размалеванного мордоворота.

Тем временем, я убрал пистолет, вытащил из кармана скомканные наличные – половина чужой заначки из обледенелой пельменной.

– Старая, ты заработать не хочешь? – повернулся я к пенсионерке, продолжающей разглядывать кровавые художества.

Старуха было гневно вдохнула, собираясь меня в очередной раз проклянуть, но увидав демонстрируемую кипу мятых банкнот, резко выдохнула, быстро спросила:

– А чего требуется?

Я достал мобильник, сфотографировал троицу бессознательных и скомпоновал все фотографии за эту ночь в один архив. Подписав всё это дело, выгрузил на флешку и вытащил последнюю из телефона.

– Найдешь журналистку, – я мотнул головой себе за спину. – Она где-то в соседних дворах ошивается.

– Расскажешь ей всё и отдашь это, – вручил я пенсионерке тот самый окровавленный шеврон «западных» и флешку.

– А чего рассказывать-то, соколик? – заговорщицки шепнула старуха, забирая у меня компромат и кипу наличных. – Может, надо чего конкретного рассказать?

Бабка выразительно глянула на размалеванных головорезов в паровозике.

– Расскажи, как было, – пожал я плечами.

Мне, в принципе, пофиг чего она там насочиняет. Журналистка все равно сочинит в два раза круче. Главное, чтобы наводка с шевроном сработала.

– Ну, тогда я пошла? – развернулась старуха, шустро двинула обратно во дворы.

Поглядывая в спину удаляющейся пенсионерке, я неожиданно спохватился:

– А ну стой!

– Чего ещё?! – как ужаленная, подскочила бабка.

– Сигареты есть? – подошел я, демонстрируя собственную пустую пачку «NZ».

– Есть, – хмыкнула пенсионерка, полезла в свои шубы-телогрейки и мгновение спустя протянула мне жутко дорогущие «Captain Black». – Бери одну, покурим.

Я молча закурил, разглядывая эту полную загадок бабку, выдохнул сизый дым, размышляя.

– На вот, – сунул я пенсионерке вторую половину мятых купюр. Подумав, достал из кармана ворованные кредитки, отдал старухе. – И это тоже.

– Краденые? – внимательно глянула на меня пенсионерка.

– Да, – не стал я лукавить. – Умеешь пользоваться?

– Разберусь, – хекнула бабка, – не впервой.

Я лишь удивленно покачал головой.

– Всё доставлю этой твоей журналистке, соколик, – заверила меня старуха. – И расскажу… как было!

На последнем слове бабка как-то странно на меня посмотрела, широко улыбнулась, полыхая нечеловеческим блеском из своих внимательных глаз. И только я было подумал об очередном повстречавшемся на моем пути порождении незеррилм, как старухи и след простыл. Да уж… Кажется, кого-то в самом деле сегодня ждет шок-контент. Страшно подумать чего там нарассказывает эта… это создание журналистке.

Я затушил окурок, вернулся к жертвам моего изобразительного искусства. Проделав нехитрые манипуляции с личными вещами бессознательных и трупом полицейского, разбудил бедолаг, объяснил им стандартный расклад, после чего отправил к «Фотолюксу». Воспользовавшись телефоном смазливой дурехи, вновь спутал карты охотникам за головами – сфотографировал переодетого в свой бушлат мертвяка и отправил на форум. В сообщении указал реальные координаты и клятвенно заверил, что на фото «беглый зек, которого мы ищем». А потому срочно приходите, помогайте, ибо «я одна с ним не справлюсь». Убедившись, что наживку заметили, закрыл одну страницу и открыл вторую – с отцом Виктором и его воинством.

Дела у проповедника стремительно шли по наклонной. Глава культистов все ещё брыкался и доказывал собственную святость и непорочность, но народ уже требовал вернуть внуков и внучек, угрожал отцу Виктору полицией, если тот не поторопится, и все допытывался от последнего что за паровозик такой постоянно фигурирует на снимках. Проповедник на подобные запросы отвечал резко и в матерной форме, связь между его «божьим воинством» и «сраным паровозиком» отрицал, злился и обещал меня найти и покарать настолько грубо, что святой инквизиции в её лучшие годы даже не снилось. Все эти угрозы, признаться, действовали, «грубые наказания» пугали своей неопределенностью и рабочими методиками, а потому я быстро вывалил на всеобщее обозрение очередные фото и сразу перешел к делу. Форум тут же притих в ожидании подробностей, отец Виктор посы́пал капс-локом и проклятиями, а я завел старую шарманку с участием Феофана Гаврилыча.

Рассказал, что дело швах и нужно срочно вызывать вирусологов, эпидемиологов, авиацию и бригаду экзорцистов. Народ в панике. У всех, кто контактировал с «сынами божьими» внезапно пошла носом кровь, на лице проявились странные синяки и повредился рассудок. Тамара Паллна наша, так и вовсе, взвыла нечеловеческим голосом, внезапно ухватила мертвеца за ноги, да вместе с другими прокаженными потянула труп полицейского в неизвестном направлении. Я аж кадило из рук выронил, наблюдая за происходящим. В подтверждение сказанного, предъявил фотографию, где пронырливая бабка и компания головорезов темными дворами тащат за ноги дохлую выдру. Кадр получился мрачноватый, жуткий – на кого ни глянь, то кровь из носа хлещет, глаза навыкате, рожи перекошены. Загадочная старуха вообще с высунутым языком и вздувшимися венами на лбу, словно животворный крест в подземное царство затянуть пытается. Но мы эту компашку перехватили и мертвого полицейского из лап культистов спасли. Феофан Гаврилыч с бригадой вооруженных дворников настиг Тамару Паллну у детской площадки. Прокаженные в железный паровозик запрыгнули и пыталась на этой «священной колеснице» скрыться с места преступления. Сделать мы этого им, разумеется, не позволили.

В общем, ситуация критическая. Дети воют, собаки плачут, количество буйных стремительно растет. Мы пока в подвалах забаррикадировались, но чуем, это не надолго. Феофан Гаврилыч со своими дворниками все ещё пытается сдержать натиск прокаженных, но осиновые черенки в метелках стремительно заканчиваются. Срочно нужна помощь, иначе конец.