Диана Ва-Шаль - Зарево. Оправдание хаоса

– Ничего хорошего, – услышали нам в ответ, – все, что оставалось от города, за ночь скосила какая-то зараза. И теперь нужно поскорее искать безопасное место.

Скосила город? Я пошатнулась и замерла на месте. Скосила город … Слова эхом отдавались в моей голове. Скосила город . Всего ночь прошла. Вчера все было нормально. Вчера все было сравнительно нормально!

Военные быстро приближались к нам, а Сэм внимательно смотрел на них. Я понимала, о чем он думал. Военным не было резона помогать нам, разве что, если они могли бы извлечь из этого какую-то выгоду. Надеяться на бескорыстие и добрую душу не приходилось, ведь в наше время люди не особо-то этим славились.

– Вы ранены? – спросил один из военных, когда те почти подошли. Сэм отрицательно мотнул головой.

– Нет, но, похоже, раненные есть у вас, – осторожно начал он, – а мы знаем, где есть более–менее безопасное место; мы провели ночь вот в этом магазине, – тут же лихорадочно выпалил Сэм. – Нам нужна помощь и…

– Обсудим все по дороге и на месте, – не дал договорить Сэму один из военных. Это был мужчина лет сорока–сорока-пяти; короткие засаленные черные волосы, кое-где тронутые сединой, темные изогнутые брови, узкие губы. Он уверенно шел впереди остальной группы, прижимая к груди автомат. – Если постараетесь завести нас в ловушку – пожалеете.

– Тогда идите за нами, – и Сэм потянул меня, бесцеремонно рассматривающую военных, назад; группа состояла из мужчин и двух девушек, одну из которых, раненную, несли на руках. Ее куртка была повязана на бедрах, футболка пропиталась кровью – плечо сильно кровоточило, но девушка еще была жива: она изредка дергалась, рвано глотая воздух.

Мужчина, за которым следовали остальные, поравнялся со мной и Дортом, и взгляд его был не менее выжидающим и заинтересованным, чем мой собственный. Военный был чуть выше Сэма; от него на каком-то физическом уровне веяло твердостью и уверенностью. Краем глаза я заметила, что в нашу сторону направлено несколько оружейных стволов.

Я бросила быстрый взгляд назад. Военные как военные. Черные костюмы, тяжелые высокие берцы, увесистые рюкзаки за плечами, разгрузочные жилеты, куртки, наколенники и налокотники. На поясах военных – ножи, подсумки; у кого-то была кобура на груди, и кого-то на ногах.

– Как вам удалось пережить эти сутки? – хрипло и отрывисто спросил идущий рядом с нами мужчина. – Или для вас все происходящее стало открытием сегодняшнего утра?

– Мы не были снаружи со вчерашнего дня, – ответила я резче, чем хотела. – Вчера, около полудня, мы закрылись в книжном магазине с сотрудницей. Цокольный этаж. Окон нет. Нас не видно, и нам не видно. И только сегодня решили выбираться. Мы ждали помощи, но ее не было, и пришлось рассчитывать только на себя. Откровенно говоря, мы вообще не до конца понимаем, что происходит.

–Что ж, тогда скажу, что вам крупно повезло, – с небольшой паузой проговорил мужчина. – Окажись вы на улице вечером или ночью, то, скорее всего, не выжили бы, – военный задумчиво махнул головой, а я старалась не поддаваться панике.

– Роберт, – один из группы, высокий темноволосый и темноглазый мужчина, подошел к шедшему рядом с нами военному и что-то тихо ему сказал.

– Делай все, что в твоих силах, – ответил тот, чье имя было Роберт; как я поняла, это был командир группы. Второй военный качнул головой, сжимая губы.

– Слишком много крови, – коротко отрезал он. Роберт помолчал, затем посмотрел на нас.

– Аптека там есть?

– Да, – кивнул Сэм, – прямо у входа. Первый павильон налево.

– Возьми Стэна и собери что нужно, – Роберт махнул вперед. – Мы будем на цокольном. И, Михаэль, – командир придержал военного на мгновение, – сделай все возможное в нынешних обстоятельствах.

Двое военных устремились вперед. Роберт продолжал задавать нам короткие односложные вопросы, в основном касающиеся того, как мы прибыли в город, сталкивались ли с зараженными, как удалось пережить ночь. На мой ответ, что мы журналисты, и прибыли сюда собирать материал, военный горько усмехнулся, затем внимательно всматриваясь в наши лица. Он ничего не сказал, но я видела, что это информация нашла в нем прямой отклик.

Передвигались быстро. Сэм был будто опьянен, а сама ситуация казалось не более чем разыгранным спектаклем. Военные доверились незнакомым людям, в то время как мы слепо надеялись найти помощи. В голове кавардак. Я сама чувствовала себя не более чем какой-то куклой. Беспрекословно следовала за Сэмом. Не спрашивая, надеялась на что-то и чего-то боялась. И эта неизвестность была хуже всего.

С тяжелым сердцем я вновь входила в магазин. Затем по лестницам вниз.

Один из военных пошел вперед нас, прицелившись в темноту, другие также держали оружие наготове. Все молчали. Гробовую тишину разгоняло лишь гудение мигающих ламп.

А я все думала о том, почему не предпринималось никаких централизованных и обширных действий "сверху". Если весь Север погрузился в этот оживший кошмар, этот хаос; если эта зараза, – инфекция, вирус или помешательство, – захватывала с такой скоростью все вокруг: почему никто не старался помещать? Почему затыкали рот прессе? Почему жертвовали здоровьем и жизнями людей?

Что за напасть, если выжить ночью в городе было чем-то запредельно возможным?

Опять книжный. Опять жуткий зал продуктового. Опять кровь на полу… А ведь буквально сутки назад все было иначе, я и представить не могла, что попаду в такую передрягу. Еще сутки назад солнечный свет мягко проникал через разноцветные жалюзи в салон трейлера. Я помню, в какой эйфории мы выезжали – очертания нашего города еще даже не скрылись за горизонтом. Впереди нас ждала долгая дорога, но я радовалась ей, радовалась тому, что нас ждет работа. Тем более, такое интересное дело! Уже предвкушала, как буду вести расследование, брать интервью у врачей, у пациентов. Эндрю громко подпевал под радио, находясь в бодром расположении духа. Я сидела на постели и весело болтала с Сэмом. Тот постоянно шутил, отмахиваясь от работы – в его голове были игры, сериалы и тусовки с друзьями.

Еще сутки назад трейлер быстро уносил нас от дома в неизвестность. Что было в наших сердцах? Азарт? Да, азарта было много! Хотелось показать, кто мы, на что способны. Хотелось оказаться лучше всех. Хотелось привезти такой материал, который никто не мог раздобыть, который никто еще не мог озвучить и опубликовать. Думали мы о том, что это может быть опасно? Да, безусловно, но далеко не так все представлялось. Мы целый месяц выбивали разрешение у шефа, чтобы он именно нам отдал это дело. Репортаж обещал быть интересным, насыщенным… Мы ехали вперед, передо мной была толстая тетрадь с вырезками из газет и моими собственными заметками по делу. Передо мной была толстая папка с выданными нам пропускными документами. В голове созревает план дальнейшей плодотворной работы. В голове – осознание, какую ответственность на нас возложили; что хотели получить от нашей поездки.