Евгения Ру - Эпидемия. Выжить

– Ну и где вас носит? Скоро уже утро! – женщина подтянула рукав толстовки, дружелюбно шлепнула Влада по плечу и посторонилась, пропуская нас в небольшую прихожую. Вдоль стены расположился старый полированный шкаф, его дверцы отражали светлые блики на стены и потолок. Я мелком увидела в них и свое отражение.

– Мам, – обнял женщину Влад. – Все в порядке. У нас гостья. Сделай нам горячего чаю.

– И кто это? – уже более благодушно поинтересовалась она, кивнув в мою сторону.

– Здрасти, я Лиза, – пролепетала я, не забыв вежливо улыбнуться, Сергей принес меня в комнату, усадил на диван и сел рядом.

Седовласая женщина прошла за нами и остановилась напротив, разглядывая меня такими же голубыми, как у братьев, глазами. Под ее изучающим взглядом я смущенно скинула куртку и, поблагодарив, отдала ее Сергею.

– Здрасти. Мама Рита, – наконец, она представилась мне. – Я мама этих оболтусов.

Она улыбнулась и энергично пожала мою руку. Я удивилась, у этой маленькой женщины, производившей впечатление мягкой и добродушной, оказались крепкие сильные пальцы и твердая ладонь.

– Сейчас что-нибудь быстро приготовлю, вы, вероятно, проголодались. Вообще-то я замесила тесто для пирога, – начала она, но, взглянув на мои испачканные местами порванные носки, сочувственно щелкнула языком и вышла из комнаты.

Я повернулась к Сергею с немым вопросом в глазах “все ли в порядке?”, но мама Рита уже несла мне чистые носки и забавные домашние шлепанцы с заячьими ушами. Я поблагодарила ее, и почувствовав себя уютно, расслабилась. Мне хотелось растянуться на этом диване и отключиться на несколько часов. Она будто прочитав мои мысли, сказала, что я могу отдохнуть, пока она колдует на кухне и поинтересовалась какой я предпочитаю чай, зеленый или черный. Я ответила, что меня устроит любой, лучше всего тот, который они сами любят пить. “Значит, черный с мятой.” и с этими словами прошла в кухню. Сергей радушно сообщил, что у них мировая мама и поднялся, унося с собой еще теплую внутри куртку. Я слышала, как в коридоре чуть скрипнула дверца шкафа, стукнулись друг о друга вешалки, из кухни доносились приглушенные голоса, шум воды. Щелкнула крышка, чайник зашумел, и вот уже электричество делает свое дело. Да, крепкий чай – это то, что сейчас нужно. Я вытянула гудящие ноги и поняла, что несмотря на боль, сейчас засну, так я была вымотана случившимся.

Я удобно расположилась на диване и огляделась. Небольшая комната с простой мебелью советских времён, про которую можно было сказать только одно слово “добротная”. У стены напротив возвышался массивный дубовый сервант с фарфоровыми сервизами, которые горделиво выглядывали из-за стекла, на полу раскинулся старый, местами вытертый ковер. С годами его теплый терракотовый оттенок побледнел, а крупные пшеничные узоры стали палевыми, и лишь по краям сохранился первоначальный цвет. Мозаичный ночник на столе отбрасывал разноцветные блики на потолок и рельефные обои, и казалось, будто художник внезапно взмахнул кистью и разбрызгал все цвета радуги, добавив комнате щепотку волшебства. Сбоку от дивана стояли картонные коробки. Я потянулась и аккуратно приоткрыла одну из них. Гречка. Интересно, что еще они припасли? Я заглянула в другую и обнаружила там жестяные банки говяжьей тушенки. Ну что ж, о вкусах не спорят, или как там говорится. Я сняла поясную сумку, положила ее на столик рядом с ночником, прикрыла глаза и откинулась на мягкую спинку дивана.

Снег, снег, снег. Слышу смех. Папин. Он с силой толкает санки, и я несусь с горки, с самой ее вершины, оттуда, где вдоль склона еще стоят старые деревянные дома позапрошлого века. Я обгоняю мальчишку на ледянке, он свистит мне вслед, а я смеюсь, ведь мой папа такой сильный! А горка такая крутая и длинная! Я так счастлива! Я узнаю это место. Папа ребенком возил меня туда кататься. Он без устали толкал и толкал мои санки, а я с визгом и хохотом мчалась вниз, словно летела в ракете. До того, как все снесли и застроили многоэтажками, а мы переехали на другой конец города.

– Лиза, проснись, – кто-то тряс меня за плечо.

Я вздрогнула и открыла глаза. Ноги болели после моего сумасшедшего побега из окна второго этажа, но ступни горели так, словно мне приложили по ним дубинкой. Дважды.

– Мама готовит тебе омлет. Вот возьми, – протянул Влад мне свою серую толстовку, и я с благодарностью натянула ее на тонкую футболку. – А вот еще тапки мама нашла для тебя. Смешные.

Розовые шлепанцы с заячьими ушами. Забавные.

Запах омлета витал по всей квартире, и я поняла, что очень голодна, я же давно не ела. В больнице я только и делала, что спала. Запах омлета сводил с ума мой желудок, который трижды перевернулся, пока мне накладывали в тарелку омлет и посыпали сверху тертым сыром. Ммм… Божественно. Я даже забыла, что сижу в кухне с абсолютно незнакомыми мне людьми, стрелявшие в человека в черном около часа назад.

– Не торопись, ешь спокойно. Еще чай с пряниками будет.

– Мам, не смущай человека, – Влад перехватил взгляд матери, когда она собиралась что-то сказать и ее слова повисли в воздухе, прерываемые стуком моей вилки по тарелке в попытках быстрее поймать ускользающий кусок омлета.

Сережа разлил чай по бокалам. Мама Рита делала вид, что я всего лишь гостья, которая забежала выпить пару чашек чаю и поболтать о том, о сем. Но я спиной чувствовала напряжение в ее теле, сковывающее ее движения, отчего они казались резкими и угловатыми. Плотно поджатые губы только подчеркивали морщины у рта, накидывая ей лет пять к возрасту.

Омлет из тех блюд, которые я могу есть в любое время суток, в любом месте и в любом количестве. Я проглотила большой горячий кусок и почувствовала, как разливается тепло по телу. Как я согреваюсь и успокаиваюсь. Сережа поставил мне бокал, до краев наполненный чаем. Не расплескать бы. С каждым его глотком я оживаю. Вот уж действительно, чай – это лекарство от всех невзгод.

– Лиза, как ты себя чувствуешь? – мама Рита смотрела на меня в упор.

– Спасибо, мне намного лучше.

– Влад сказал, что ты убежала из больницы. Может, ты расскажешь мне, как ты там оказалась? И чем ты больна? – слова резко прозвучали и повисли в воздухе, смешиваясь с ярким ароматом свежезаваренного чая. Рот ее выбросил вопросы и снова плотно сжался.

– Мам! – попытался отвлечь ее Влад и бросил взгляд на брата в поисках поддержки, но тот молча смотрел в свою чашку с остывающим чаем, к которому даже не притронулся.

– Что мам? Чёртова зараза гуляет по городу! Я хочу знать, что происходит! Никто ничего толком не может объяснить, люди умирают, а нас просто сажают по домам и вводят патрули! Что ты там видела в больнице? – мама Рита вперила в меня жесткий взгляд и холод подкрался к спине несмотря на лето и горячий чай.