Александр Чуев - Несостоявшийся Армагеддон

− Они что, летят прямо в Старый город? – премьер-министр был сильно удивлен и озадачен. − Так там же еще много мусульман живет, и основные мечети.

− Я не знаю, почему они так решили, но летят они именно туда. А установок в Старом городе вообще нет ни одной. Есть только с западной и южной стороны. В общем, будем сбивать, а там как получится. Сирены мы уже включили, чтобы люди успели спрятаться.

Только сейчас Авид услышал очень приглушенный стенами бункера вой городских сирен. Он был настолько в своих мыслях, что не слышал их раньше.

− Готовьте подразделения для разбора завалов, тушения пожаров и помощи раненым. Боюсь, что городские службы могут не справиться. Все. До связи, – закончил он разговор с министром обороны.

До падения ракет оставалось еще несколько минут. Он включил ситуационный экран и стал ждать.

Золотой Купол сработал, как часы. Из семи ракет, летевших к Тель-Авиву, только одной удалось достичь цели. Но, к счастью для жителей города, точность нацеливания иранских ракет оказалась не очень высокой. Ракета упала недалеко от Тель-Авива, в Бат-Яме, прямо на середину автотрассы, идущей вдоль моря. Взрыв был довольно сильным, но, по счастью, из-за воздушной тревоги машин на трассе не было. Несколько ближайших к магистрали домов были разрушены. На самой автотрассе образовалась воронка шириной около пятнадцати метров.

К сожалению, из четырех ракет, летевших в Иерусалим, удалось сбить только одну, которая направлялась в сторону парламента. Остальные три ракеты ударили в самый центр Старого города. Две ракеты ударили прямо по Храмовой площади, в центре которой стояла одна из самых древних и почитаемых всеми ветвями ислама мечеть − Купол Скалы, иногда еще называемая «мечетью Омара». Первая ракета пробила стену мечети, и взрыв произошел внутри нее.

Авид наблюдал за происходящим. На экране все выглядело так, будто мечеть взорвалась изнутри. Купол ее разлетелся на несколько частей, а стены просто вывалились наружу. Последовавший за этим удар второй ракеты довершил дело. На месте Купола Скалы образовалась огромная воронка с наваленной грудой камней и щебня вокруг. Мечеть была полностью разрушена.

Третья ракета была несколько точнее. Она ударила в правый верхний угол Стены Плача, рядом с мечетью Аль-Акса. Часть Стены сразу обвалилась, но мечеть Аль-Акса тоже пострадала от взрыва. Часть ее стены была также разрушена.

Через полчаса после происшедшего премьер-министр Израиля уже находился на Храмовой горе, которая к тому моменту была полностью оцеплена военными. Взрывы разрушили не только саму площадь. Многие лавки и дома поблизости не избежали удара взрывной волны. Пострадали и евреи, и проживающие недалеко от площади и мечети Купол Скалы арабы.

Авид Аврахам шел по разбитым камням прямо к центру храмовой площади. Он остановился у того, что когда-то было мечетью Куббат ас-Сахра, а теперь представляло собой груду камней, окружающих большую воронку в центре.

В душе его было абсолютное спокойствие. Он чувствовал собственную правоту и был твердо уверен, что сегодня Господь наказал тех, кто хотел погубить Израиль, лишив их разума.

Журналисты были уже тут как тут. Они прибыли на место едва ли не первыми. Авид кратко изложил ситуацию, особенно сделав упор на том, что сегодня удар по исламским святыням совершили сами мусульмане. Из-за желания отомстить Израилю они даже не посчитались с тем, что здесь живут и молятся их братья по вере.

Одна из местных тележурналисток задала тот самый вопрос, которого Авид подсознательно ждал.

− Скажите, а будет ли мечеть Купол Скалы восстановлена? И какова вероятность строительства на этом месте Третьего Храма?

− К огромному сожалению, здесь уже нечего восстанавливать. Иранские военные постарались просто стереть эту величайшую мечеть с лица Земли. Я даже не уверен, что сохранился краеугольный камень основания мира, являющийся священным для всех: и мусульман, и христиан, и иудеев. Что же касается того, что мы теперь будем делать с этой площадью и как вообще все здесь восстанавливать, − решать будет парламент. Туда, кстати, тоже направили одну ракету, которую мы, к счастью, сбили.

Авид говорил четко, уверенно, и его голос был твердым и даже жестким.

− Сейчас главное для нас − помочь раненым и компенсировать нанесенный ущерб всем, кто пострадал от этого ужасного удара или потерял своих близких, вне зависимости от их национальной и религиозной принадлежности.

Закончив общаться с журналистами, премьер-министр дал срочное поручение оцепить всю пострадавшую от ракетного удара территорию, включая жилые дома, лавочки и кафе. Сейчас главное было: максимально быстро навести порядок, вывезти убитых и обеспечить экстренную помощь раненым.

Уже днем во всех мировых новостях рефреном звучало: «Иран объявил войну суннитам, разрушив две священные для всех мусульман мечети». Журналисты отрабатывали свой хлеб как могли.

Волнения и антииранские выступления начались в целом ряде стран. Сначала Верховному лидеру Ирана, а потом и Президенту пришлось выступать с извинениями. Фактически признав, что в одном из ракетных подразделений командир батареи сошел с ума и потому направил несколько ракет на священный город всех религий Иерусалим.

На самом деле Президент Ирана Мирза Мохаммед Казвини был очень доволен тем, что произошло. Во-первых, это резко усилило его позиции в стране и максимально ослабило как Верховного лидера, так и руководство Корпуса стражей исламской революции. Кроме того, у него открывалась серьезная возможность настоять на демилитаризации страны и направлении большего финансирования на экономическое развитие. Фактически этот вроде бы успешный ответ стал еще одним, уже вторым после атаки Израиля, поражением Ирана. Прежде всего, имиджевым поражением перед лидерами большинства исламских государств. Внутри страны большая часть населения была также недовольна тем, что произошло, поскольку удар пришелся по очень значимым для всех мусульман святыням. В общем, Президент Казвини оказался, что называется, «на коне» и не преминул этим воспользоваться.

Самым малым из того, что он сделал, стало спасение командира батареи, который ударил ракетами по Иерусалиму. Его должны были расстрелять, но Казвини убедил всех, а кое-кому высказал свое мнение лично, что убитый горем из-за потери жены и детей офицер просто лишился рассудка, поэтому его нужно не расстреливать, а лечить. Не мог же он допустить, чтобы человека, сделавшего ему такой политический подарок, лишили жизни!

Так Мохаммад, сам того не зная, стал определенной фигурой в серьезной политической игре. Его поместили в специальную психиатрическую лечебницу, где он постепенно, хотя и очень медленно, стал приходить в себя.