Денис Ружников - Спермилк

Безумие матери передалось и дочке. Кара росла очень замкнутым ребенком, хоть она и не была обделена лаской и заботой. Бёрди и Вэл старались никогда не ругаться при ней, но Кара всё равно чувствовала, что они не любят друг друга и что возможно виновата в этом она. Когда девочке исполнилось одиннадцать и у неё начался переходный возраст, её отношение с матерью ухудшилось. Однажды в соре с дочерью Бёрди проговорилась, что Кара испортила всю её жизнь и не имеет права себя так вести. Тогда Кара поняла, что она нежданный ребёнок и причина страданий матери. Девочка тогда перекрасила свою комнату в чёрный, закрасив заодно и окна, оставив лишь тонкую полоску наверху. Однажды, задыхаясь от темноты своей камеры, Кара поднялась на крышу и увидела фермерские дома, простирающиеся на многие километры. Она жаждала свободной свежести, но увидела и почувствовала то же, что и в своей комнате. Она видела огромные высотные вольеры, с запертыми в них людьми. Сколько их было? Сотни тысяч? А может и миллионы? Людей было слишком много и все они были одинаковы в своём безволии, лености и апатии. Никто ни к чему не стремился. У всех был свой дом, вдоволь пищи, некоторые развлечения, а в районе было безопасно. Сфера даровала своим работникам доступ ко всем основным потребностям человека. Были даже публичные дома. И вот с человеком случилось то же, что и с дикими кошками – они одомашнились. Им стала не интересна охота и новые территории, они беззаботно лежали на мягком коврике, зная, что в мисках всегда есть и будет еда и вода, не нужно бояться нападения стай собак, бояться за котят, спасаться от непогоды, драться, одним словом, выживать. Рабочим нужно было лишь выполнять не сложную работу и следовать определённым правилам и мисочки всегда будут полны. Люди в Жирауме просто существовали, наслаждаясь беспечной жизнью. Если раньше на ферме и были те, кто пытался что-то творить, заниматься творчеством, то сейчас, спустя столько времени, таких людей не осталось, люди считали это пустой тратой времени и не хотели отвлекаться от безделия. Каре часто снились кошмары. В одном из них она попадала на равнину, заполненную людьми до самого горизонта. Свободного места не было совсем, люди заняли всю землю, стоя на каждом клочке поверхности и даже бултыхаясь в океане, как пластиковые бутылки, в тесноте, словно на переполненных пляжах Китая. Давка. Шум. Воздуха не хватает. Люди были немы, но всё же не умолкали ни на секунду, они мычали и стонали. На равнинах были трёхметровые холмы, на которых стояли тенеподобные существа и выборочно хватали людей, разрывая их. В том кошмаре личность человека терялась, но эгоизм оставался, никто никого не слышал, каждый хотел что-то рассказать соседу о себе, о своих любимых делах и вещах, но способность говорить утратилась, осталась только способность мычать. Люди не хотели слушать других, они хотели мычать, пытаясь сказать что-то только им интересное. В глазах людей была паника и предсмертный ужас. Не было никакого смысла. Всё – стон.

Кара просыпалась и плакала, будучи зажатой в пластиковой будке и ограничена длиной цепи. Она осознавала себя крохотной частицей огромной толпы, тоненькой шестерёнкой в невероятно огромном, гудящем механизме. Она не принадлежала самой себе и ничего не могла с этим поделать. Её предки продали весь свой род Сфере. Связи с другими городами не было, люди не знали, что происходит в мире, не знали, как вообще живут другие люди и есть ли они. Сфера говорила, что весь мир состоит из таких же городов, как и Жираум и между ними вечная борьба. Дельцы потом пожалели, что вовремя не пресекли действия мэра Жернака. Он провозил контрабанду из-за стены и очень хорошо зарабатывал на этом. Дороже всего стоили экраны с фото и видео. Мэр не продавал их кому попало, только надёжным людям из Милордовского района, но однажды один человек не смог сдержаться и рассказал своим друзьям о том, как устроен мир за стенами, а те, в свою очередь, передавали эти знания другим, пересказывая то, что видели на фотографиях. Кара однажды подслушала разговор родителей.

– Слышал, что говорят?

– Слышал.

– Что думаешь об этом?

– Что всё это выдумки, какая-то безумная фантазия, сама то, как думаешь?

– Да, звучит смешно… что все люди свободны, могут жить, где и как захотят, могут делать что захотят и… даже умеют не беременеть, а если и беременеют – могут прекратить, звучит невероятно, слишком хорошо.

На этом моменте Кара дёрнулась и выдала себя. Она тогда поссорилась с матерью, говоря ей: «Так вот что для тебя главное? Там столько всего рассказывали, а тебе только одно важно? Лучше бы ты отдала меня Сфере, я бы лучше с ними жила, чем с тобой!»

Тогда-то в городе и началась вторая психологическая эпидемия. Первая прошла и закончилась через пять лет после основания города. Люди заболевали болезнью, расстройством, названным сферийцами «подёнка». Представьте, что бы вы испытывали, если б срок вашей жизни составлял всего двадцать четыре часа? Вот вы родились уже сформированным и телом и разумом и знаете, что у вас всего сутки, что скоро умрёте. Нет смысла что-то начинать – закончить не успеете. И что же остаётся? Если подёнка после короткого соития может бессмысленно лететь, и до самой смерти любоваться красотой природы, то люди на ферме красоты никакой не видели. Тогда болезнь в основном поражала взрослых людей, а сейчас, после новостей из-за стены начали заболевать подростки. Люди проснулись. Они ощущали нечто схожее с тем, что ощущала бы птица, рождённая в клетке и выпущенная в мир, который был так необъятно велик и опасен, так непонятен, но при этом бы завораживал безграничными возможностями и свободой выбора. Мэр Жернак смог избежать наказания, подставив другого человека, но сферийцы усилили контроль над районом и выступили с разоблачающими речами о том, что все эти слухи – просто байки и выдумки, и люди успокоились. Люди и не хотели ничего менять. Сферийцы сказали, что есть в мире такие места, где люди живут сами по себе, туда их отправляют в наказание, в тех местах у людей не остаётся времени на саму жизнь, ибо всё их время уходит на выживание. Там людям не приносят еду каждый день, им приходится самим её добывать или забирать у других, пищи и воды на всех не хватает, людей тех поражают страшные болезни. Они показали жителям разрушенные города мира за стенами, пески, пожирающие земли, повсюду трупы людей и животных, но не сказали, что так выглядит практически весь мир. Сферийцы не хотели прекращать производство, даже если на планете не останется покупателей. Жители успокоились и вернулись к работе, опасаясь, что их изгонят в такие места. Сферицы снова победили, но после этого появился один девятнадцатилетний парень – Солн, который начал распространять по городу веру. Религия была запрещена в городе и большинство понятия не имели что это такое. Солн говорил, что если умереть здесь, в городе Жираум, до двадцати лет, то человек возродится за стенами и проживёт счастливую, свободную жизнь. Солн записал свои тексты, и они распространились по всему городу. Он сказал, что умрёт и родится за стенами и будет встречать всех прибывших. Дельцы хотели схватить его на улице, но Солн успел вспороть себе шею, крикнув перед этим: «Увидимся на той стороне!» Кара хотела умереть и возродиться за стеной, в свободном мире, но записаться на смерть можно было лишь после своей замены. После рождения, воспитания и празднования выпускного своего ребёнка. Столько ждать она не могла, ведь нужно было успеть уйти до исполнения двадцати лет, да и обрекать ребёнка на рабство она тоже не хотела.