Наталья Бахтина - Люк у моря

– Что же мы теперь будем делать?

– Работать, девочки и мальчики. Работать! – Клавдия Васильевна как будто стряхнула с себя оцепенение и превратилась снова в знакомую всем деятельную и громогласную заведующую. – Все по местам. В торговом зале кто-нибудь остался?

Всех, кроме Глеба и Романа, как ветром сдуло. Клавдия Васильевна поинтересовалась:

– Что скажешь, Глеб? Ничего не слышал в своих кругах – кто теперь будет?..

– Мне один знакомый парень говорил ещё год назад, что, скорее всего, после Брежнева будет Черненко. У него отец в ЦК работает, а живут они в Староконюшенном переулке. Это тот самый дом, где одно время жил Хрущёв, после того, как его сняли. В том же доме была квартира у Долорес Ибаррури, пока она не вернулась в Испанию. Кстати, моей нянечкой в детстве была сестра-хозяйка Долорес, Аграфена Филипповна. Такая была чудесная бабуля! Я как-то в восемьдесят первом году гостил в этом самом Староконюшенном, и дома был отец моего знакомого. Разговорились. Он и рассказал, что Генсеком после Леонида Ильича изберут Константин Устиныча. То-то одна из моих сестёр будет рада! Она училась с Леной Черненко в одном классе. Помните, я вам рассказывал про Кратово? В Кратово они тоже дружили: сестра часто ходила к Черненкам в гости.

– Черненко так Черненко. – Клавдия Васильевна решительно встала и одёрнула на себе и так прекрасно сидящую кофточку. – Я в торг, на Арбат, а вы поболтайтесь тут немного, а потом можете ехать домой. Сегодня уже завоза товара не предвидится.

* * *

Следующие три дня для жителей Кутузовского проспекта ознаменовались беспрерывной ездой чёрных машин представительского класса. Они сновали туда-сюда от Кремля и обратно. Видимо, наверху решали вопрос о власти.

Утром 15 ноября, когда Глеб пришёл на работу, Клавдия Васильевна уже ждала его в торговом зале.

– Соколов, у меня для тебя есть поручение, – заговорщическим тоном начала она, зайдя в кабинет. – Сходи в «Голубой экран» и купи у них переносной телевизор. Какой-нибудь. Подойди к директору и скажи, что от меня. Вот тебе деньги, двести пятьдесят рублей. Потом мы им телевизор вернём, а они нам деньги отдадут. Я так уже делала. Посмотрим здесь похороны Ильича…

Глеб положил деньги в карман и вышел на улицу. Кутузовский проспект был почти пустой. Ни машин, ни людей. Лишь на противоположной стороне, у входа в магазин «Голубой экран», колыхалась небольшая толпа. Перейдя через подземный переход, Глеб вскоре влился в неё. С трудом протиснулся внутрь. Огляделся. В магазине было битком, как сельдей в бочке в соседнем рыбном. Откидная доска, ведущая в недра магазина, плотно загорожена затылками, спинами и прочими частями тел. Пробиться внутрь никакой возможности. «Бедная Клавдия Васильевна! – подумалось Глебу. – Придётся остаться ей без исторического зрелища». Придя к этому заключению, Глеб облегчённо вздохнул и протиснулся среди толпы, заняв позицию, с которой мог видеть один из многочисленных включённых экранов. На них уже мелькала Красная площадь. И более крупным планом – Мавзолей. За ним, очевидно, всё было готово. Прошло немного времени, и вот зазвучали первые торжественные звуки государственного гимна. Гроб с телом вождя стал опускаться вниз. Под гимн принято вставать. Пробудившиеся патриотические чувства граждан, которые сидели перед экранами на корточках, вынудили их приподняться. Однако сзади стоящие граждане отреагировали на это резко отрицательно: зашипели и начали махать руками сверху вниз, побуждая встающих вновь занять прежнюю позицию. Увидеть момент опускания гроба хотелось всем…

«Ну, вот и всё», – думал Глеб, протискиваясь к выходу. В его памяти возникла поздняя осень 1964 года. Тогда он, ученик третьего класса, вышел из дому со свежим номером «Пионерской правды». В «Пионерке» печатали с продолжением приключенческую повесть «Ночной орёл». Глеб предвкушал, как он прочтёт следующий отрывок. Однако на первой полосе он сразу увидел текст важного сообщения о назначении Леонида Ильича Брежнева на пост Первого секретаря ЦК КПСС. «Как быстро пролетели восемнадцать лет!» – мелькнуло в голове. В душе Глеб был всегда признателен Леониду Ильичу за подаренную им физическую свободу, в буквальном смысле слова. Дело в том, что при Никите Хрущёве весь двор его тридцатого дома с утра был плотно забит чёрными персональными «двадцать первыми» Волгами. Протиснуться сквозь их череду было очень сложно. А после назначения Леонида Ильича через пару недель их словно ветром сдуло, и Глеб спокойно, с гордо поднятой головой, шествовал по утрам в родную двадцать седьмую школу.

– Клавдия Васильевна, дорогая, какой там директор! – сказал Глеб заведующей, возвращая деньги. – В зале ни одного продавца не видно было. Сплошь зрители.

– Ну что ж, подождём. Вечером по «Времени» покажут. Пойди принеси немного «Балтики» 1 1 В советское время «Балтика» была не пивом, а очень вкусным мармеладом за 1 р. 10 к. килограмм. . Помянем. – Посмотрев на Глеба, добавила: – Не прав оказался твой знакомый. Председателя КГБ Генсеком назначили.

Глава 2. Зелёный луч на закате солнца

Почти всё лето восемьдесят второго, за четыре месяца до описываемых событий, Роман провёл в Кацивели, на Южном берегу Крыма. Наблюдения не тяготили его, он любил свою работу и с удовольствием проводил ночи, а если надо было, то и дни у телескопа. При этом удавалось совместить приятное с полезным: радиотелескоп буквально нависал над пляжем, и можно было в свободное от работы время поплавать или просто полежать на берегу среди других отдыхающих, попеременно подставляя бока умеренному послеполуденному солнышку.

В один из таких дней Роман попросил у местного рыбака лодку и направился в море на закате солнца. В чистом прозрачном воздухе пахло морской солью и водорослями. Заплыл довольно далеко от берега. Никого вокруг, только чайки кричат над волнами. Солнце почти ушло за спокойную гладь моря. И тут, с последним лучом заходящего солнца, Роман увидел, как зелёное пламя вырывается из-за горизонта. В этот же момент раздался крик чайки, спикировавшей на чёрное пятно в нескольких десятках метров от Романа. Пятно издало свистящий скрежет, отпугнувший чайку. Она метнулась прочь и пропала вдали.

Роман вгляделся. К его лодке подплывал дельфин, толкающий перед собой надувной матрас с человеком. Роман начал грести навстречу. Дельфин пригнал носом матрас к самому борту лодки, щёлкнул пару раз, прощебетал на прощанье только ему одному понятную мелодию и скрылся в глубине.

На полуспущенном матрасе лежала испуганная девушка в одном купальнике. Роман помог ей перебраться в лодку и усадил на корме. Матрас тоже втащили в лодку.