Ураз Баева - У входа в Шахрай

Пошатываясь, он поплелся в другой конец зала, будто не замечая эскорта из двух крепких охранников. Что-то в его походке насторожило Аяна – он понял, что после объявления помолвки Эрн разговор продолжится.

– Отец, Аян не виноват, этот пьянчуга сам его завел, чего он только не говорил… – Мирас стал защищать брата раньше, чем тот сам успел что-либо объяснить. К удивлению сыновей, Сейт отмахнулся – непривычный для него жест.

– Да-да, Сейт, дорогой, я все видела своими глазами! – вдруг решила выступить старуха-родственница. «Кажется, ее зовут Жания» – вспомнил Аян. – Этот мальчишка, Эрн, накинулся на твоих ребят. Интересно, с чего бы это?

– Жания, все хорошо, здесь нечего обсуждать. Пойди собирать сплетни в другом месте, – буркнул Сейт, не поворачиваясь к ней.

Братья переглянулись: такая грубость была совсем не в духе Сейта Монке, вежливого и холодного Министра Покоя. Даже свидетели происшествия начали перешептываться. Жания, что-то обиженно ответив, задрала нос и проплыла в зал, смешно перебирая ногами в узкой юбке. Аян представил, как обрастет подробностями в ее пересказе их с Рому стычка. Но похоже, Сейта не беспокоили будущие сплетни: он взял обоих сыновей под руки и провел за колонны, в небольшую нишу, которую забыли – или не захотели – украсить. По стене спускалась тяжелая бордовая портьера, а вдоль нее стояли маленькие пуфы. Мирас сел на один из них.

– Похоже, в придачу с Ранией дают не полцарства, а кровного врага, – сказал он, поглядывая на отца снизу вверх.

– У Эрна поехала крыша, отец. – Аян пожал плечами. – Чего он добивался – что я откажусь от невесты? Он обратился не в ту инстанцию. – Он растягивал карманы брюк в ожидании хоть какого-нибудь комментария от отца.

Однако, тот не спешил говорить. Сейт был озабочен чем-то, и это явно не касалось инцидента в зале. Наконец, убедившись, что их не слушают (хотя это было маловероятно в людном помещении, наполненном любителями сплетен), он пригнулся и тихо заговорил:

– Аян, на месте Рому ты поступил бы не лучше, мы знаем твой характер. Но сейчас это не важно.

– Вы не утвердили контракт? – с надеждой спросил Аян.

Сейт пригладил волосы на висках и сел рядом с Мирасом.

– Утвердили. И… – Он тяжело вздохнул и поднял взгляд на Аяна. К своему удивлению, тот обнаружил на лице отца робкую улыбку. – Договор заключен, помолвке и браку быть.

Аян нахмурился.

– Тогда что тебя взволновало? Разве ты не ждал, что так и будет? Губернатор ведь сам предложил.

– Да-да, все верно. И все же… у меня были причины сомневаться в его окончательном решении.

Аян непонимающе уставился на отца, а затем перевел взгляд на брата. Мирас, в отличии от него не был удивлен, однако почему-то помрачнел.

Сейт тряхнул головой и улыбнулся, уже во весь рот, чему Аян поразился еще больше. Да что это происходит с его родственниками?

– Что же… Сыновья! – Он поднялся и положил руки на плечи обоим. – Сейчас вы будете представлены Губернатору, а после, Аян, о твоей помолвке с госпожой Ранией узнает весь город!

После этих слов у Аяна засосало под ложечкой. В то время, пока отец разглаживал несуществующие складки на пиджаке Мираса, он выискивал глазами Губернатора. И увидел того возле сцены, однако никакой девушки рядом с ним не было. Что же, значит, его ждет сюрприз.

Губернатор был полноватым мужчиной среднего роста с лысеющей рыжей макушкой, блестящей от пота. Он мало походил на своего отца как по натуре, так и внешне. Одутловатое лицо, покрытое россыпью выпуклых родинок, давно растеряло свои контуры и ничем не выражало статность или твердость характера. Однако, глубоко в золотисто-карих глазах сквозил острый ум, находчивость и что-то еще, отличающее облеченных властью людей.

– Мой будущий зять! Отличный парень, лучшая кандидатура! – Радушно приветствовал Аяна Губернатор, когда семейство Монке, справившись с невидимыми складками в случае Сейта, и участившимся сердцебиением в случае Аяна, наконец подошли к сцене.

Губернатор пожал руки будущим родственникам. Ладонь была пухлой и влажной. Аян незаметно вытер руку о пиджак и заметил, что Мирас сделал то же самое.

– Мы с вашим отцом замечательно все устроили! Какая хорошая выйдет пара, какой замечательный дуэт. И все так удачно, я и не ожидал, просто судьбоносное событие! – Губернатор довольно закивал головой.

– Губернатор, это большая честь для нас – породниться с семьей Шанша, – откланялся Аян.

– Тебя хорошо воспитали, сынок, – одобрительно заметил Губернатор. – Однако, ты должен помнить, что брак – это не честь, а обязанность! Наша обязанность перед Богом и его пророками Шанша и Сулу, в чьей любви и семейном уважении родился Шахрай! Ведь каждая новая жизнь, каждое семя, упавшее в благодатную почву – наша дань предкам! Так, кажется, я начал свою речь слишком рано! Сегодня просто замечательный вечер, столько планов! – Он многозначительно подмигнул и, пока Аян хлопал по спине вдруг подавившегося Мираса, подбоченился и принял деловитый вид. – Думаю, пора завлечь внимание и остальных наших гостей!

Сразу после этих слов, будто ожидая приказа, музыканты сошли со сцены. Певица, откинув в сторону длинный шлейф платья, учтиво склонила голову перед Губернатором, и Аяну показалось, что во взгляде примы было не только уважение. Однако, он не заметил, чтобы Губернатор как-то особенно нежно ответил певице. По всей вероятности, сейчас любовные перипетии не стояли во главе угла его интересов. Или Губернатор и вовсе подходил к отношениям мужчины и женщины лишь с религиозной стороны. Таких подробностей Аян не мог знать, но увидел, как угасла улыбка певицы, когда правитель помог ей спуститься со сцены и тут же отнял руку.

Мирас прошел глубже в толпу, напоследок подбадривающе хлопнув Аяна по плечу. Он показался Аяну немного взволнованным своим первым званным вечером, но Аян был слишком озабочен своими переживаниями, чтобы поддержать брата. Он стоял вместе с отцом у сцены – Губернатор предупредил, что после объявления помолвки им тоже придется подняться. От этой идеи у Аяна скрутило в животе, и он порадовался, что не разделил с Мирасом закуски. Тем временем Губернатор промокнул взмокший лоб, облизнул губы и занял место музыкантов. Свет во всем зале тут же притушили, направив оставшиеся софиты на Губернатора. Все взоры тут же обратились к нему.

– Дорогие гости! – В наступившей тишине голос хозяина дома звучал неожиданно громко и твердо. – Я рад видеть здесь каждого. Наш город, наше государство, переплетает тонкая сеть родственных связей. Все мы, наш отважный и стойкий народ – семья. Каждый ребенок, каждый мужчина и старик – мой брат, племянник и дядя, с которым я готов разделить кров, пищу и последнюю рубаху! И я рад, что в этот день, – он обвел рукой зал. – На этом скромном празднике, нас окружают родные люди. Сегодня моей старшей дочери Рание исполняется пятнадцать лет. Рания, девочка, подойди к мне, ну же! – Губернатор кивнул в противоположный от Аяна край сцены, и тот наконец-то впервые увидел свою невесту.