Владимир Атомный - Школа Высокого боя – 1. Ничтожный

– Один раз под дых дадут и обосрёшься, – выдал Мох.

– Разве что тебе на стол, – огрызнулся Борис.

– Что верно, то верно, – насмешливо зыркнул он, – три дня под себя обделывался. Воняло так, словно пещерная крыса сдохла в дерьме.

– За меня платят, а вместо ухода, ты поручил Орлёшке и Гаврику выносить за мной!

– Ну-ну! Такой благодарный, шо их мамку с батькой поминаешь каждый день. И грозишься бока намять.

Борис сплюнул от досады и отвернулся.

– Когда-нибудь ты здохнешь и никто не станет возится с тобой – скормят пещерным крысам.

– Суп из них сварить не забудь после, – с каркающим смехом, отозвался Мох.

Сначала Бориса мучило бессилие и он даже простил друзьям крысиное мясо, так хотелось скорее окрепнуть. Теперь же маялся от безделья. Мох запрещал закалять тело. Борис изнывал и срывался на Орлёнке с Гаврылой. Стал настолько невыносим, что они перестали приходить в барак.

От тоски Бориса понесло на прогулку по пятому ярусу. Он хорошо понимал, что это может быть чревато: ребят, мечтающих вернуть ему многочисленные должки полно и не все они заняты честным трудом в дневное время. Выбор у Борьки был небольшой: либо идти, либо заниматься медитастикой на манер клановским умельцам. В Высоком бою это основа основ, без не неё невозможно войти во взаимодействие с местами Силы и получить Ступень. Борис ненавидел всё, что связано со знатью, потому не мог опуститься до медитастики.

Как ходит по своей территории уверенный вожак? Так всегда ходил Борис. Точнее, после того, как начал побеждать. Подземные жилые ярусы – это идеальное место для нападения исподтишка. Освещения от зеркальных шахт с каждым ярусом только слабеет, а другие способы слишком затратны, чтобы пользоваться ими в рабочие часы. Тем не менее, Борис никого и ничего не боялся до боя с Вячко. Нападений не было. В этот раз, даже самый неискушённый взгляд мог бы заметить, как он осторожничает. Шаг нетвёрдый, мелкий. Борис не выискивает с кем бы зацепиться взглядом, а словно о чём-то задумался. Ну, и всем давно стало известно, что он загремел к Моху тяжело раненным.

– Здарова, Борян! – окликнули его из-за низкого стола, где до этого шла игра в карты на мелочь.

– И тебе не хворать, Гоха.

– Шо сказал? Херова слышно. Голос у тя какой-то слабенький стал. Приболевший, шо ли…

Борис шумно вздохнул. Уже тише чем было, процедил:

– Решил рыпнуться пока я на лечении? Зубы лишние выросли, пёс?!

Лавки полетели прочь и четыре парня ринулись на Бориса. Злость уже перекрыла боль в рёбрах, он встал в стойку, счастливый, что наконец драка.

Вдруг раздался визгливый вопль и наперерез банде Гоши бросились Гаврыла и Орлёнок.

– Беги! – успел выкрикнуть первый. Началась схватка.

Борис бы никогда не побежал, а тут вообще приободрился, ведь пока друзья отвлекают на себя хотя бы двоих, он сможет раскидать оставшихся. Шагнул навстречу, готовясь принимать первый удар в блок, как вдруг раздался свист городового. Все недоумённо застыли. Гаврыла и крепыш Гоши, уже сцепившиеся, нервно оттолкнули друг друга. С пыльного пола начал подниматься Орлёнок, получивший крепкий удар.

– Стоять, шантрапа! – расслышали все. – Не двигаться!

Вражда-враждой, но с городовым дело иметь никто не хочет, так что все тут же рванули прочь. Дело ещё в том, что представители закона здесь появляются крайне редко и это всегда исключительные случаи. В такие дни можно запросто получить настолько нехилых тумаков, что сразу к праотцам полетишь. Либо инвалид на все оставшиеся…

Сзади крик, топот, но ловить местных по закоулкам подземного яруса то же самое, что крыс в пещерах.

– Потом сочтёмся, – обдал смрадом Гоша, прежде чем скрыться во тьме узкого прохода меж хижинами.

Борис отмолчался, восстанавливая дыхание. Голова прояснилась, теперь уже он сам отчетливо понял, как сильно рисковал. Друзья сопели рядом и старательно не смотрели в его сторону.

– И чо им надо было?

Молчат.

– Когда в последний раз городовой к нам спускался?

Гаврыла что-то хмыкнул.

– Ладно вам молчать… – неуверенно проговорил Борис.

– Мы тебя вытаскивать из жопы не должны, – буркнул Орлёнок, осторожно трогая синяк под глазом.

– Ну вытащили же. Мы бы их раскидали там.

– Ты совсем уже башкой треснулся?! – визгливо воскликнул Гаврыла. – Затрахал уже! Хоть бы спасибо сказал.

– Хах! – наиграно заржал Борис. – Спасибо в карман не положишь, на хлеб не намажешь.

В глубине души он понимал друзей, но что-то мешало быть искренним.

– Ну и всё тогда! – обернулся к нему Орлёнок, едва не плача. – Мы больше не друзья. Пошёл ты!

Повисла тишина.

– Идём, Рёха. Я же тебе говорил, что не надо было… пойдём…

Было понятно, как тяжело даются им эти шаги, но друзья, действительно, пошли обратно, а Борис остался сидеть на каменной скамье. Света хватает едва-едва, только ноги и видно. Борис резким движением схватил себя за большой палец, торчащий из дырки в лаптях, да давай ковырять под ногтем. Внутри у него царило полнейшее смятение, и как поступить он не знал.

Сила – это не что-то доступное только голубой крови. Народная молва утверждает, что не раз выходцы из простых становились искусниками и даже давали начало новым родам в кланах.

Всё начинается с Посвящения. К нему нужно подготовится и для этого всех детей обучают основам медитастики. Дабы Сила вошла в человека, её следует сначала почувствовать. Отличить от других смутных чувств. Одним это даётся легко, а другим могут понадобиться годы. Посвящение проводят в храме Пустоты. Это и вотчина, и школа, и замок, находящийся в самом центре Киева. В отличии от всех других, пустотники не заведуют промыслами, и не стремятся к большему доходу с производств. Их основная деятельность это преподавание наук и обучение Высокому бою. Так же они ведут летоисчисление, наблюдают небо, заведуют библиотекой и участвуют в клановых спорах в роли балансира. Не смотря на то что, фактически, их роль в Киеве довлеющая, амбиций к власти они не имеют.

Искусники клана Огня это объясняют по-своему: де-мол, если бы не клановые артефакты, то Пустота бы давно осталась единственной силой в Киеве. Ясное же дело, по чьей воле случается одноимённая болезнь.

На землях Воздуха положение дел принято воспевать и приукрашать. Считается зазорным уподобляться презренному плебсу, используя в искусстве примитив. Той самой болезни Пустоты присвоено сакральное значение, а представители клана не кто иные, как наместники Богов на бренной земле.

Если уж в среде кланов нет чёткого понимания, то о простонародье и речи не идёт. Каждую мало-мальски важную мысль опутывает целый клубок домыслов. Будет ошибкой думать, что бойцы типа Бориса могут знать и понимать положение дел. Просто им любопытно шмыгнуть за пазуху Фортуне и побеждать раз от раза.