Сергей Надымов - Калейдоскоп

– Я, если честно, им даже завидую.

– Да они ведь исчезли, ты не заметила? – Людмила многозначительно вскинула брови, и похлопала по пустому креслу рядом с ней. – Сидел тут Хозяин, которому ты завидуешь, а потом пшик, и нету. И все изобретения, все знания, ничего ему не помогло. И остались его творения, услужливые, одинокие и потерянные дожидаться новых хозяев, взамен старого. Все еще завидуешь?

– А знаешь, завидую. Они построили и изобрели все это, а мы просто пришли на все готовенькое. У них был мир, у нас войны. У них достаток, у нас голод. У них всеобщая свобода, а у нас кучка быковавших как гопники государств, замкнутых на чувстве собственного превосходства. Тебе не кажется, что жить так, как они, стоило того, чтобы рано или поздно исчезнуть? А жить так, как жили мы, не стоило того, чтобы оставаться?

– Андрей на тебя плохо влияет, разводись, – Людмила фыркнула, уперлась руками о столешницу и встала, одернув платье. Снова потянулась, аж привстав на носочки и глубоко зевнув, так что Ирина не удержалась, и зевнула следом за ней. – И вообще, откуда ты знаешь, может, в базовой реальности все стало бы в итоге так же, если бы не Раскол. Лет, эдак, через тысячу. Ну или две, если не так оптимистично. Ну или через три, на крайний случай.

– Или вообще бы ничего не стало.

Людмила пожала плечами.

– Или так, откуда мне знать.

Ирина последовала примеру коллеги, и тоже поднялась, после долгой работы оглядывая помещение так, словно первый раз его увидела. Она как ребенок не уставала удивляться чудесам Долины, тем более что благодаря Андрею знала о них куда больше остальных жителей Поселка. И все равно, как же было, по сути, чуждо и странно прикасаться ко всему здесь, ходить по этим дорогам, жить в этих домах, пользоваться технологиями, к которым они не имели никакого отношения.

Так могли бы себя чувствовать археологи, откопавшие Трою. Ну, если бы из руин к ним вышли голограммы троянцев, и на пальцах рассказали про чудеса жонглирования атомами или управление гравитацией. Будь все здесь ветхим, забытым, древним, наверное, Ирина восприняла бы это гораздо проще. А сейчас она словно жила в каком-то ярком фантастическом фильме с невероятно реалистичными декорациями, и уже несколько лет укладывала у себя в голове факт того, что это реально. К ее чести, вполне успешно.

– Люд, а помнишь, что Хозяева сделали первым, когда расщепили атом? Начали строить электростанции и запретили использование технологии в военных целях. А люди разбомбили два города, а потом почти век трясли друг перед другом фаллическими символами превосходства, меряясь, у кого ракета толще, длиннее и траектория полета у какой из них хитрее. Видимо, компенсировали недостатки. И дальше продолжили бы трясти. И дотряслись бы.

– Бла-бла-бла-бла.

Людмила демонстративно закрыла уши ладонями и закатила глаза. Ира только головой покачала и беззлобно продемонстрировала напарнице средний палец, на что та моментально ответила таким же жестом, но на всякий случай присовокупила к нему высунутый язык.

– Балда малолетняя. Не хочешь слушать, не спрашивай.

– Я поддержать разговор хотела, а ты устроила мне лекцию с чтением морали.

– Ты уже большая девочка, сама разберешься, что морально, а что аморально.

Людмила коварно улыбнулась и стрельнула Ире глазками, старательно начав имитировать деревенский выговор.

– Ой, Ирка, да ты чо! Я же главный аморальный элемент на Поселке то.

– Сама так решила, аль нашептал кто, а, Людк?

Ирина усмехнулась, подыграв подруге, и принялась собирать со стола блоки данных, аккуратно укладывая их в небольшой герметичный контейнер с глянцевой поверхностью серого цвета, размером примерно с коробку для домино, сделанный из того же материала, что и сами блоки данных.

Складывалось такое ощущение, что у Хозяев он был универсальным, ведь и блоки портативных интерфейсов, и столы, и даже сами стены в помещении были сделаны из него же. Или, учитывая назначение здания, это могло быть символизмом. Здание, вмещающее знания, построенное из материала, на который эти знания записываются. А еще, если попросить интерфейс здания включить верхний свет, то потолок начинал светиться. Короче, мультизадачность как она есть.

Людмила решила помочь ей, правда помощь состояла исключительно в прицельном катании своих блоков по гладкой столешнице в сторону коллеги с крайне хулиганским видом.

– Тише ты, коза, не в боулинге.

– Да ладно тебе, Ир, они же небьющиеся. А по поводу «нашептал», тебе еще самой Верка в уши не накапала?

– А ты ей еще повод дала? – Ирина уложила последний блок в контейнер и аккуратно закрыла его, надавив на крышку до легкого щелчка, заблокировав напоследок наручным интерфейсом. Просто на всякий случай, мало ли кому придет в голову побаловаться. В Библиотеке отсутствовали замки, благо до вандализма никто в Поселке еще не дошел. Андрей вот, правда, уверял, что это явление, скорее всего, временное. В итоге его совету поставить блокировку на контейнеры с блоками данных Ирина все-таки последовала.

– Я еще не совсем морально разложилась, родная моя, чтобы из семьи с двумя детьми мужика уводить. Вот если бы один, тогда…

– Да ну тебя, честное слово. Я-то понимаю, когда ты стебешься, а вот Верка та же самая, похоже, нет. Удивляйся потом, что это она на тебя зуб точит.

– А это не моя проблема, что у нее чувства юмора нет.

Пока Ирина возвращала на место контейнер и отключала ее настольный интерфейс, Людмила уже дошла до двери в холл Библиотеки, и теперь стояла возле нее, сцепив руки за спиной, нетерпеливо покачивалась с ноги на ногу в ожидании подруги.

– Ох, Люд, поверь, в основном проблемы у людей с юмором именно от людей без него, а никак не наоборот.

Ирина прошлась мимо ровных рядов с такими же контейнерами, как тот, что она вернула на место и, поравнявшись с подругой, в пару щелчков по интерфейсу выключила свет в архиве, взяла Людмилу под руку, и вышла с ней в ярко освещенный холл Библиотеки.

Он оказался круглым залом, диаметром примерно в шестьдесят метров, с прозрачным куполом вместо крыши. Ночью на этом куполе горели встроенные в него фосфоресцирующие кристаллы, накапливающие заряд в течение дня. Они изображали звезды, повторяя созвездия на куполе Долины. Правда, здесь картина была куда как более полной, из-за того, что искусственный небосвод Библиотеки не пересекали граница и вкрапления осколков. Это в том числе помогло им понять, что раньше Долина простиралась намного дальше той границы, в которую ее втиснул Раскол.

С наступлением темноты, рукотворное звездное небо разгоралось все ярче и ярче, пока не начинало отражаться в наполированных до блеска мраморных черных плитах, которые выстилали пол холла, а его такие же черные стены создавали ощущение бесконечности вокруг человека, который стоял в самой середине зала. Светиться они могли много часов подряд, но как только включалось солнце, постепенно угасали.