Сергей Надымов - Калейдоскоп

Даниль провел указательным пальцем правой руки по верхней грани обелиска, активируя его. Перед ним тут же развернулась укрупненная версия голографического экрана, рассевшись перед которой на удобном кресле гораздо проще наблюдать за происходящим в Долине, чем на ходу. Он мог вызвать инструментарий Центра и из дома, но никогда не поступал так из соображений секретности и безопасности, да и случая не подвернулось для такого риска. Даниль вытянул ноги и, откинувшись назад, уставился на карту.

Теперь следовало набраться терпения и быть внимательным, ведь если что-то пойдет не так, в дело должен будет вступить он, выполняя пресловутый план «Б». До такого еще не доходило ни разу, и он надеялся, что не дойдет никогда, как бы эгоистично по отношению к Андрею это не звучало. За все прошедшие годы тот даже не заикнулся о том, что к границе в следующий раз может отправиться Даниль. Гонял до седьмого пота на тренировках по рукопашному бою, заставлял часами неподвижно лежать в засаде, вслепую собирать и разбирать оружие и еще много, бесконечно много всего другого. И эти постоянные его монологи о том, что будет, если с Андреем что-то случится. Даниль терпеть их не мог, и всякий раз пытался съехать с темы, но Андрей снова и снова затрагивал ее, в самые неудобные моменты, будто специально подбирая их.

Сейчас Даниль все смотрел на точки на карте, и прямо-таки задницей чувствовал, что сегодня разговор повторится. Они оба расслабились, позволили себе на какое-то время поверить, что все кончилось, просто ради иллюзии свободы. Он видел это в глазах Андрея, что бы тот не говорил. При всей важности их дела для Поселка, оба они ощущали его груз, который все копился и копился, из года в год. И это стоит обсудить, обязательно. Но потом, а сейчас наступало время заняться рутиной, без которой все грозило покатиться под гору в любой момент. Рутиной, которая спасала от мыслей о том, что они творят. От мыслей, которые одновременно и выжигали Даниля изнутри, и отталкивали от края безумия, давая понять, что он еще человек, что ему еще страшно и больно видеть смерть другого существа, чем бы она ни оправдывалась.

Подавшись всем телом к голограмме, Даниль пальцем очертил на карте новую границу, уже внутри Долины. Она охватывала всю ее западную оконечность и правильным полукругом вдавалась вглубь осколка на пятнадцать километров, верхним краем упираясь в купол с искусственным солнцем. Для этой новой территории он задал за основу все параметры от оставшейся части Долины, и быстро начал вносить в них правки.

Для начала он включил полное подавление сигналов, как извне, так и изнутри, кроме сигналов датчиков, Андрея и своих собственных. Если кто-то в Поселке надумает запустить дрон на расстояние ближе пятисот метров к зоне вторжения, то потеряет с ним связь сразу, как только он приблизится к этой невидимой черте, а с видеосигналом начнутся проблемы еще раньше, примерно за километр. После этого Даниль полностью остановил циркуляцию воздуха между основной частью Долины и зоной вторжения. Помедлив секунду, внес запрет на перемещение микрочастиц тоже. Визитеры могли принести вирус, который распространяется воздушно-капельным путем. В общем-то, несколько раз уже приносили, и каждый раз штамм оказывался настолько опасным, что мог уничтожить все живое в Поселке за считанные часы. При этом сами они и близко не выглядели смертельно больными, так что не следовало никогда оставлять возможность заражения без должного внимания.

Закончив с этим, Даниль постепенно начал наращивать температуру воздуха в зоне вторжения, догнав ее до тридцати шести по Цельсию. Защитный костюм Андрея скорректирует внутреннюю температуру, и он даже не заметит манипуляций Даниля с погодой, а жара – это хорошо, она делает людей вялыми и невнимательными, особенно после сильного холода. Они снимут костюмы. Все рано или поздно снимали, как только их приборы показывали пригодность Долины для жизни, а они обязательно показывали.

Долина всегда оказывалась невероятным образом пригодна для жизни любого гуманоидного существа, попадавшего в нее, моментально перестраиваясь под его потребности, оберегая и лелея, как заботливая мать. Когда они начали изучать логи Центра после того, как заселили Поселок и разобрались в местных технологиях, оказалось, что воздух в Долине первоначально вообще не был пригоден для дыхания. Она просто моментально провела анализ и сначала создала нужный объем пригодного воздуха в точке их проникновения, а потом и вовсе полностью изменила его состав на всей своей территории. То же самое произошло с водой, травой, вообще со всем, что могло причинить людям вред.

И после этого каждый раз, когда в Долину попадал визитер, пространство вокруг него начинало меняться, подстраиваясь под него, и прекращало это делать только тогда, когда он погибал. Механизм этих изменений, никак не связанный с функционалом Центра, так и оставался загадкой. Это, откровенно говоря, пугало, и ни у кого не наблюдалось желания проверять, как далеко они могут зайти. Зато, Даниль с Андреем смогли бросить еще один камень на весы своей совести.

Маркер Андрея остановился. Сейчас он должен замаскировать свой глайдер и выйти на наблюдательную позицию, на холме в трех километрах от границы с Ледником, где у него подготовлена одна из нескольких десятков снайперских точек. Еще некоторое время желтая точка на голограмме слегка подрагивала и вот, наконец, застыла на одном месте. Даниль кивнул сам себе и переключил внимание на Ледник.

Потянулись долгие минуты ожидания. Сердце от волнения отбивало неровный ритм, сбиваясь, гулко ломясь изнутри в грудную клетку, как вернувшийся ночью домой алкаш в запертую дверь квартиры. По-хорошему, в таком случае стоило принять успокоительное, но оно отупляло, затормаживало мысли, а Даниль не хотел этого. Не хотел, потому что желал мыслить абсолютно ясно, не стесняясь признаться в некотором садизме по отношению к самому себе, как и в необходимости этого садизма ради пресловутого спокойствия. Самобичевание ради утешения. Смешно. Страшно.

Даниль ерзал на месте, хрустел пальцами, цыкал зубами и жевал губу, словно намеревался собрать в коллекцию все компульсивные действия, какие мог вспомнить, но бег времени это не ускоряло. Зато, позволяло меньше думать, сосредоточившись на механическом повторении. Когда на часах перевалило за обед, красные точки визитеров приблизились к границе Долины, и застыли возле нее, не торопясь покидать пространство Ледника. Даниль приблизил изображение и, выделив их рамкой, запустил детальное сканирование, выведя новую картинку на отдельный экран сбоку от основного интерфейса. Появилось трехмерное голографическое изображение визитеров, состоящее из множества оранжевых точек. Теперь их удалось разглядеть куда детальнее.