МеРи Назари - Когда погаснет Солнце

Новое в лексиконе Императора оживило консилиум.

– Собаки на сене, – предложил вариант Маршал Савельев.

– Возмутительный планетоцентризм, – сказал Советник Калитин.

– С точки зрения космологии, понять явление планетоцентризма по определению невозможно, – сказал эзотерик Тюрин. – Но, по косвенным данным, церерцы угнетают своих родственников-эшбианцев. Опустошают их планету…

– Братоубийственная руина…– сказал референт.

– Бывает же.

– И судя по эксцентриситету обломков, она преследует данный регион уже не один миллион лет.

– Пришла беда – открывай ворота.

– Благодарю за прогноз, господин Калитин, – сказал Император.

– Выскажу предположение о причине этого явления, – воспрял Тюрин от внезапно пришедшей эзотерической идеи. – Она связана с иным, нежели наш, направлением развития. От Дьявола, если позволите.

– Ну уж, сразу и ругаться, мы в чертей не верим.

– Верите или не верите, Ваше Императорское Величество, дело добровольное. Но православная традиция их не отрицает.

Император поморщился и вдруг обернулся к Маршалу:

– Как покончить с агрессивной изоляцией поселян Цереры? Ставлю вопрос ребром, господин Савельев, не пора ли нам форсировать поиск средств для генетической корректировки изолятов? Не возьметесь ли вы проработать этот вопрос?

Маршал Космической Армады привстал, кашлянул, оправил мундир и произнес:

– А я что, а я причем?

– А давайте-ка, друзья, к делу.

И Маршал Космической Армады, снова кашлянув, хорошо поставленным голосом безо всякого перехода сказал:

– Закон Восхождения гласит: ты не имеешь права деградировать, ты можешь только постоянно совершенствоваться и развиваться, двигаться вверх к новым вершинам в своем пути, вовлекать в радиус своего влияния все новые и новые сферы, сообщая им импульсы развития. Ты фронт непробиваемой волны, которая при встрече с неодолимой силой, как-то: стены и скалы, – огибает их, не разбивая, а измельчая непрестанным движением потока и превращая в строительный материал для иных сооружений…

– Благодарю вас, Ваше Превосходительство, за освежение в памяти кодекса бойцов Космоэкспансии, – сказал Император и повысил тон: – К делу, друзья.

– Я понял, направление наших действий, – сказал Маршал Космической Армады. – Устойчивый эффект возможно гарантировать лишь при всестороннем изучении генома населения планет-изолятов. Гарантирую забор, отбор и хранение образцов, их последующую доставку, а также охрану персонала в процессе изучения.

– Исключено, – запротестовал Император, – Я за бесконтактные методы. По изучению состава через телескопы или по какому-нибудь цветовому смещению в спектре… Да мало ли чего может прийти в ученые головы.

– Разрешите вклиниться в диалог, – сказал эзотерик, уловив сдвиг дебатов в непродуктивную фазу. – Хочу под наш диспут подложить астрологическую мину. – Он оглядел присутствующих, настороженно смотрящих на него. Затем продолжил: – По нашим наблюдениям, к Солнечной системе приближается комета Лучия. Она подсказывает имя причинного фактора: просветленные… Есть основания полагать, что встретившись с ними, Лучия собьет с курса семь астероидов в созвездии Девы и не исключено, что они столкнутся, так сказать, в определенной точке… Точка эта, собственно, хорошо известна. – Господин Тюрин заглянул в талмуд, проверяя себя, и, приложив ладонь ко лбу, затем разведя обе руки в стороны, произнес с выражением, будто не веря собственным словам: – Одним словом, ЦЕРЕРА ДОЛЖНА ПОГИБНУТЬ.

Со стороны казалось, что серьезные люди несут белиберду. Банально, выносят друг другу мозги. Да и тем, кто случайным образом их слушает.

Поэтому Принцесса, пожав плечами, с легким сердцем отстранилась от двери и направилась в Учебный зал на занятие фрейлины Беатрис – наставницы этики и эстетики, а в последнее время, главным образом, видимо в связи с планами папА, – по флирту и обольщению мужчин.

*

…И вот занятие с занудной Беатрис позади. Ученица – с посвежевшими щечками, напудренным носом и хорошо подведенными глазами – полетела к холму со странным прозвищем "парацельс". Тут, у подножия дуба в зарослях терна, испокон веку происходили секретные встречи "двести первого" со "сто тринадцатым" – а место встречи изменить нельзя. Ожидая подругу, Зоряна качалась на прямой ветке, плавно изогнутой под тяжестью веса девушки. Мария в который раз отметила, что некоторые вещи в жизни "любят" странно повторяться. Впрочем, это лук ей "странно" привиделся в симметричной дуге.

Как всегда, пребывая в цейтноте, она скороговоркой выложила суть проблемы в космосе, а Зоряна сказала, что с этим геморроем пора кончать.

– Смотри. Я решила переименоваться в Элизу, – сказала Мария, не зная что ответить по делу.

– Этого недостаточно.

– Надо придумать.

Меж тем Зоряна спрыгнула на траву и взяла изогнутую ветку в руки. Та оказалась тщательно очищенной от коры палкой. Точнее, это, действительно, был лук!

– Я его изготовила по технологии Кременя, – объяснила она, перехватив удивленный взгляд подруги, и принялась крепить тетиву.

Понаблюдав немного, Принцесса объявила, что насчет "геморроя" уже придумала, что предпринять, но скажет позже. На самом деле она опаздывала на тренинг по прыжкам с парашютом, куда незамедлительно и направилась.

Из дневника Пресветлой:

"…В следующий раз я переименуюсь в Викторию. В честь английской королевы, принесшей своей отчизне славу и процветание.

Знаю, у англичан есть чему поучиться. Но это вовсе не значит, что, будь я рождена в печальные периоды прошлого, смогла бы отречься от родины…Нет, никогда! Это невозможно, как невозможно представить, что я умру.

Меня полнит радость, я готова воздать небесному Вседержителю благодарность за то, что родилась в неимоверно прекрасной стране в момент ее взлета. Я страстно желаю Вечного Восхождения, которое объединит в едином поле стрáны, презревших финансовую систему в пользу здравомыслию.»

…

В последние дни Принцесса усиленно разрабатывала свой образ.

Как дочь Императора, она стремится быть в авангарде универсальности – знать искусство, азы естествознания, историю, чтобы складывать свою жизнь из разноцветных кубиков радости. Приемы этого строительства уже разработаны когнитивными дизайнерами. Но эстетика личностных взаимоотношений кажется тем более интересной, чем менее затерта общепринятыми схемами. Люди выдумывают их для упрощения жизни, не понимая, что пик упрощения – это смерть. Эстетика разрушения привлекательна, напориста, но без будущего… Ее эффектности трудно противопоставить что-то тонкое, живое и неординарное, но иногда получается. «Это все равно как на навозной куче вырастет орхидея», – думает Принцесса.