Алёна Кощеева - Видящий Победу

А посредине, между ними и чуть поотстав, плёлся тот самый главный учитель, с которым он общался позавчера. На цепи, со скрежетом волочащейся по полу.

Выпучив глаза, Никанор смотрел на это ужасающее зрелище. Потрясённые ученики замерли. Не было слышно ни единого шороха или слова, сказанного хотя бы шёпотом. Абсолютное молчание и только зловещее «кхргх, кхргх», тягуче ввинчивалось в мозг, наполняя сознание ужасом. Ники казалось, этот страшный звук теперь будет преследовать его ещё долго, вместе с образами великанов, которые держат тяжелую на вид цепь словно лёгкую верёвочку.

Когда мужчины поравнялись с Никанором, мальчик уставился в глаза главного учителя, который пусть и сообщил страшные новости о родителях, но всё же стал его второй личностью, помогающей открыть любую дверь. Взгляд мужчины был пустым и тусклым, будто шагает не человек, а оболочка, из которой лазером выжгли жизнь. Неестественно растянутые щёки сильно свисали, теперь его лицо состояло не просто из морщин, а из глубоких складок, нависших одна над другой. Никанор окаменело стоял, боясь даже дышать. Ужас настолько сковал его воображение, что он почувствовал даже некоторое облегчение оттого, что не может дополнить жуткую картину своими фантазиями. Когда главный учитель почти миновал Ники, он внезапно обернулся и замер, уставившись прямо в голубую лазурь глаз Никанора. Мальчик попятился и упёрся спиной в стену, забыв, что отошел от комнаты и его дверь в нескольких шагах. Цепь между огромными людьми и учителем натянулась, поднимая его руки, будто он кукла, а не человек. Но голова учителя оставалась повернутой к Никанору.

– Иди! – крикнул один из гигантов и дёрнул за свой кусок цепи.

Мужчина пошатнулся, но не двинулся с места. Он, глядя на Никанора, расплылся в безумной улыбке. Во рту у него не было ни единого зуба, только чёрные пеньки, а из левого уголка рта стекала мерзкая капля желтоватой слюны.

– Ггррргг, – прохрипел учитель, стараясь поднять руку.

Но цепь был слишком тяжелой, чтобы позволить ему это сделать. Мужчина издал несколько неестественных хрипов и сдавленным голосом, словно выхаркивая каждое слово, произнёс:

– Ты, – слюны потекло ещё больше, она буквально залила серую жилетку, оставив на ней тёмные мокрые пятна, – ты не достоин…

Учитель хотел договорить, но увальни одновременно дёрнули его за цепь и он распластался на полу.

– Ты опять его уронил, – сказал один другому низким, вызывающим дрожь, басом.

– Смертника не жалко, – отмахнулся тот, подошел к учителю и, легко схватив его под мышки, поставил на ноги.

Дальше процессия шла спокойно, без активных действий. Мужчина, видимо, уже бывший главный учитель, еле волочил ноги и заваливался на левый бок. Увальни снисходительно медленно шли, то и дело подгоняя его громким, рассерженным «иди». Ни один ученик не шелохнулся вплоть до того момента, пока в пространстве не прозвучал шелковый женский голос, объясняющий то, чему они только что стали свидетелями. Только он заставил детей выйти из транса и разбрестись по своим комнатам.

– Здравствуйте, дорогие дети, – ласково поприветствовала дама из невидимых глазу микродинамиков, расставленных по всему коридору, – запомните этот день. Выполняющий обязанности главного учителя, – она сделала паузу, – нарушил закон. Он неуважительно относился к бесперспективным, которые помогают вам содержать школу в порядке, обслуживают устройства и готовят еду. – голос сделался строгим, – Каждый из нас является неотъемлемой частью общества и тот, кто не уважает других, будет наказан. – женщина выдержала паузу и тем же мягким голосом продолжила, – Разойдитесь по своим комнатам и подумайте. – она слегка откашлялась, – Завтра в семь общее собрание, после него обычное расписание будет восстановлено. Сегодня отдыхайте.

Вжавшись в стену, Никанор боком продвинулся к своей двери. Он сделал шаг в комнату и застыл на месте, осмысливая увиденное. Створки за спиной закрылись и мальчик облокотился на них, плавно съехав на корточки. Не зная что делать и как жить дальше, он незаметно для себя, минут десять чесал голову в одном и том же месте. Место рядом с макушкой уже пекло, будто там была ссадина, но Ники не останавливался. Нет, один он эти ужасные события не сможет переосмыслить. «У меня есть друг, – подумал он, – и она, скорее всего, тоже напугана». Понадеявшись, что команды управления дверями ещё не перепрограммировали, он вскочил и уставился на черный квадратик. Подходящее ли сейчас время? Днём, когда можно встретить в коридоре кого угодно? «Да, – убедил он себя, – сейчас все в комнатах, а учителей можно услышать за пару кругов». Он решил не закрывать свою дверь когда выйдет, чтобы иметь возможность быстро шмыгнуть обратно. Ники выдохнул, с отвращением представил уродливого толстяка, отбросил от образа увиденное только что и сохранил ту личность учителя, к которой уже привык. Потом прислушался к собственным ощущениям и почувствовал такое огромное презрение к большей части людей, которые не относятся к их школе для великих, что чуть было не выпал из образа, став самим собой. Ники сделал несколько глубоких вдохов, и его тело перекосило влево. Он взглянул на черный квадратик и, со слегка опущенными веками, дал мыслекоманду открыть дверь. К его счастью, всё удалось. Едва Никанор ступил за порог, он тут же забыл о всякой осторожности и помчался на три круга ниже, к комнате Рины.

Нет ничего хуже, чем увидеть, как твоего лучшего и единственного друга уводит неизвестная женщина, неприятная даже со спины. Чем ближе было к комнате Рины, тем медленнее и осторожнее Никанор ступал. Всего пол витка оставалось до цели, когда послышались непонятные шорохи, похожие на плановую уборку Тридцать Пятым коридоров по ночам. Резко развернувшись, чтобы мчаться к себе, он замер ещё на секунду, стараясь определить куда движется звук. Никаких размеренных шагов, как это бывает, когда работает уборщик, в его сторону не было и Ники перескочил к противоположной стене. Если бы в общежитии школы были углы, как в некоторых зданиях, было бы проще. Но спиралевидный круглый коридор не давал возможности следить за кем-то и при этом оставаться невидимым. Пришлось рискнуть и делать что можешь с тем, что имеешь.

Прижавшись к слегка шероховатой поверхности и ощущая ладонями неровности стены, Ники миллиметровыми шажками продвигался дальше. Немного наклонившись и выглянув из-за поворота, он увидел высокую женщину в ярко-красном брючном костюме, которая сосредоточенно ощупывала дверь в комнату Рины. Стараясь не сильно высовываться, мальчик смог рассмотреть неизвестную гостью. Перед глазами застыл образ рыжеволосой женщины с ровной, до неприятного, осанкой, когда плечи сильно сведены друг к другу. Она показалась Никанору какой-то ненастоящей. Её прямые, шелковистые волосы, будто анимация, двигались абрикосовыми волнами, когда женщина то приседала, наклоняя голову к полу, будто в поисках миниатюрного чипа, то поднималась на цыпочки, стараясь дотянуться до потолка.