Алёна Кощеева - Видящий Победу

Выпятив нижнюю губу, Ники гипнотизировал шкаф, собираясь с силами, чтобы всё-таки достать оттуда какую-то тряпку. Он осмотрел комнату ещё раз. Полка для чистой одежды предательски подмигивала пустотой. Подушка, одеяло и матрас не подходят по объемам. Такой предмет будет легко обнаружить в его комнате и по вшитому идентификатору определить, что они принадлежат Рине.

«Видящий Победу» – всплыло в голове значение его имени. Ники вспомнил как перед Днём Рождения девочка подарила ему жёлтый платок. Он опустился на колени, пошарил рукой под матрасом и нащупал шелковистый кусочек ткани прямо посередине кровати. Именно там, куда он его спрятал. Ники плотно сжал губы, стараясь не поддаться эмоциям из-за воспоминаний, достал платок и почему-то понюхал. Слегка терпкий запах ароматного чая пробудил необъяснимое чувство вины.

Электронный браслет Рины внезапно завибрировал и Ники стремительно обмотал его желтой тканью, стараясь отвести устройство от себя как можно дальше. В один слой ткань просвечивала, пришлось обернуть его в несколько слоёв, связав маленькие хвостики с обратной стороны. Подойдя к двери, Никанор высунул голову в коридор и убедился, что никто не идёт. Он в последний раз окинул комнату взглядом, словно прощаясь, и вышел. Пройдя несколько метров вверх по коридору, он вдруг остановился, о чём-то вспомнив, вернулся к комнате и переключился на личность больного толстяка, которому ещё не успели закрыть возможность командовать внутренними устройствами школы. Ники сосредоточенно посмотрел на черный квадратик и створки с лёгким скрипом захлопнулись.

В свою комнату мальчик зашёл, будто отсутствовал в ней несколько дней. Всё сделалось таким чужим, неприятным. При взгляде на серые стены, он, словно ослеплённый не просеянным атмосферой солнечным светом, видел обжигающее пятно ярко-красного костюма неизвестной женщины. Электронный браслет Рины продолжал вибрировать в руке, но Ники не решался его положить куда-то или включить и открыть экран.

Внутри у Никанора всё сжималось от мысли, что посмотрев уведомления, он может наверняка узнать, что произошло с его единственным другом. Ведь тогда придётся что-то делать. Но что он может противопоставить двум великанам, один из которых уволок Рину? Он, девятилетний мальчик, который не сможет справиться даже с той же ядовитой лягушкой, так легко вонзающей свои хищные когти в тело ребёнка.

Сглотнув, Никанор заметил, что воздух в комнате тоже сделался другим, каким-то кисловатым и неприятным. Браслет Рины наконец-то перестал жужжать и Ники, сидя за столом, размотал солнечный платок. Устройство бездушно вперилось чёрным экраном в потолок, больше не проявляя никаких признаков жизнь. Мальчик обмотал палец тканью в несколько слоёв и провел по монитору, никакой реакции. Похоже разрядился, аккумулятор сел. Вот только зарядить его не получится. Каждое устройство, подключаемое к сети, идентифицируется раздатчиком энергии. А выключить систему определения расположения не получится при выключенном браслете, только если… Только если не раздобыть где-то инструменты чтобы полностью убрать модуль, отвечающий за положение браслета.

Ники насупился и, размышляя, прикусил указательный палец. Наночип просто так не уберешь, а практика по работе с наноэлектроникой будет только через два года. В любом случае сегодня, прямо сейчас, ничего не сделать. Уже к вечеру бывшему главному учителю закроют доступ ко всем входам и выходам, к управлению устройствами и базе данных. Завтра утром будет какое-то собрание, которое, вероятно, проведёт новый главный учитель. Значит, дело останется за малым – скопировать его образ в своём подсознании и создать новую личность. Затем узнать где находятся нужные для работы с наночипами лаборатории и проникнуть туда. Ники кликнул пару раз по своему браслету и погрузился в изучение каталога доступной документации по используемым в школе устройствам.

О каком сне может идти речь, когда твой друг в беде? Всю ночь Никанор изучал документацию к различным устройствам, используемым в школе. Но каждая инструкция, каждая схема, которую он видел, содержала слишком много неизвестных переменных. В девять лет даже гениальному ребёнку открывают не больше информации, чем бесперспективным. Так было, так есть и так будет. Незаметно для себя, мальчик всё же заснул ближе к утру. Но это было не блаженное расслабление, а невыносимое мучение, заставляющее ежесекундно переворачиваться с одного бока на другой.

Сначала он видел родителей, которые улыбались и махали ему руками, стоя на высокой, крутой скале. Он бегал у её подножья, стараясь найти возможность забраться к ним, но ничего, даже отдалённо напоминавшего путь наверх, не было. Ники кричал им, спрашивал, где дорога, как туда, к ним попасть, но они не слышали. Потом между родителями появилась Рина и они уже втроём звали его поскорее лезть наверх.

И пока он бегал из одной стороны в другую, как маленький зверёк, провалившийся в глубокий колодец, за спинами близких появилось огромное красное чудовище. Оно неслышно надвигалось на них с открытой пастью, из которой на землю стекала мерзкая, желтая слюна. Надрывая горло и подчистую уничтожая голосовые связки, он старался докричаться до них. Но родители и Рина ничего не слышали и не замечали, всё так же жизнерадостно улыбаясь, звали Никанора к себе. Тогда он подошел к основанию скалы и схватился за небольшую выпуклость, стараясь вскарабкаться наверх. Из едва заметного выступа тут же, будто рог, вырос острый каменный шип, насквозь пронзив ладонь Ники. От жуткой боли мальчик упал на спину, горячие слёзы брызнули из глаз и он, катаясь по земле, истошно завопил, умоляя о помощи. Теперь смеющиеся родители, так же как и Рина, будто бы издеваясь, кричали о том, какой же он жалкий, беспомощный, маленький мальчишка.

Ядовито-алое чудовище, затмевающее небо, уже вплотную подобралось к его родным людям. В этот миг вся боль из руки ушла и он снова побежал к скалистой стене, беспомощно пытаясь взобраться по гладкой, как полированный минерал, поверхности. Он прыгал снова и снова, отбегал и хрипел порвавшимися связками, предупреждая об опасности и уговаривая чтобы они бежали. И когда голос совсем пропал, когда Ники даже шёпотом не смог издать ни единого звука, став немым и бессмысленно шевелящим губами, тогда чудовище на скале открыло свою пасть ещё шире, обнажая страшные чёрные зубы. Занеся над головами родителей и Рины огромную лапу с большими, как шпиль доконвенционной башни, когтями, жуткий монстр, словно несколько лёгких пушинок, смахнул всех со скалы.

За спиной у Никанора раздалось три хлопка. Три таких ужасающих, по своей простоте, хлопка, будто несколько человек одновременно хлопнули в ладоши. Но Ники не мог, не решался повернуться. Он не мог оставить серую гладкую поверхность скалы, на которую ему во что бы то ни стало нужно забраться. Он не верил что всё, что осталось от самых близких в его жизни людей, это три глухих, мерзких хлопка.