Наталья и Игорь Дуалины - Овации

6.12.2017

В нашем небольшом городе жила женщина – допинг. Жила одна, воспитывала дочь. Муж ее разбился, попав в автокатастрофу, когда ребенку было четыре года. Через полгода она поднялась в должности в казначействе. Их коллектив состоял в основном из женщин. И только начальник и шофера были мужчинами.

Средств ей, по-видимому, хватало. Сама она одевалась всегда дорого и элегантно. Дочь ее тоже часто носила обновки. В какой-то момент они занялись домом. Купили участок, отстроили там двухэтажный особняк. Очень красивый. С улицы были видны шторы. А за забором виднелись роскошные цветы на клумбах.

Мы ее так и звали женщиной – допинг. Даже пройдя по улице и поздоровавшись с ней, как будто прибавлялась жизненная сила. А если кто-то говорил с ней, то потом ехал на заработки и работал так, что привозил много средств для своей семьи. Даже когда моему другу было совсем хреново, он просто мотался без работы. Потом стал гулять, просто чтобы размяться. Он гулял по улице, где был расположен ее дом. Он сказал, что глядя просто на дом, на окна, ему становилось легче.

Вышел закон о том, чтобы экстрасенсы и другие сомнительные личности несли наказание за свою деятельность. У нас в городе было тройка бабок, тройка молодых женщин, которые гадали на картах, заговаривали воду. Им оставляли люди кто деньги, кто продукты. Они помогали людям, поэтому их не сажали. А ей никто никогда ничего не давал. В казначействе у нее и так был большой заработок. Просто она была такая. Женщиной – допингом, дававшей энергию, силы и преимущества.

7.12.2017

Я жил с матерью в двухкомнатной квартире. Мать моя в зрелом возрасте много работала. Выхлопотала эту квартиру. А потом еще занялась коммерцией и купила дачу в Болгарии. Летом мы ездили туда, отдыхали на море. Маме очень нравилось и море, и наше жилье, и окружение, и здоровые продукты. А мне было все равно. Я ездил с ней туда еще пару сезонов, а потом прекратил. Мама ездила каждое лето. Она планировала выйти на пенсию и жить там еще больше. Я был бы только рад. И был бы рад тому, если б она уехала жить туда насовсем. А я хотел найти девушку, жениться и привести ее к себе.

С девушкой у меня пока ничего не получалось. Я знакомился, но девушки брали инициативу в свои руки, вели меня в кафе. Ели, пили, красовались. Прощались сразу. Или я отвозил ее домой. А она потом отказывалась встретиться еще раз. Дело совсем застопорилось. Жить в паре очень хотелось. А зарплаты хватало на себя, ну и на пару-тройку полноценных походов в кино и кафе с такси.

Я стал раздражительным и угрюмым. Злился на девушек, маму, себя. Решил посвятить себя духовному росту. Стал чаще ходить в Церковь и успокаиваться. Я понимал, что там благостная атмосфера, что священнослужители – люди, делающие высокий подвиг. А в своей квартире атмосфера благостной мне не казалась. Мне было неспокойно и казалось, что какие-то злые духи бродят по комнатам. Я уже и молитву читал. И приглашал Батюшку, который все осветил. Но легче мне не становилось.

Я плохо спал ночами. Я вздрагивал от каких-то звуков холодильника или треска ламината. Я слышал звук капающих капель в ванной, шел закрывать кран. Меня мутило. Я понимал, как избавиться от тараканов. Я понимал, как избавиться от мух, но я уже не понимал, как избавиться от злых духов.

В один из дней я купил свечи в Церкви, самые дешёвые, но двадцать штук. Подумал, что огонь вычищает пространство. Я жег одну свечу за другой. Мне становилось легче. Я зажег сразу десять сгруппированных свечей и еще шесть, потому что четыре пожег. Они загорелись ярким пламенем. Даже копоть уходила кверху. Я смотрел на натяжной потолок. Пламени было до него далеко. В эту ночь я спал спокойно.

На другой день я решил повторить то же самое. Я купил тридцать свечей и зажег их. Я восхищенно смотрел на языки святого пламени и радовался тому, что злые духи изгоняются из нашей квартиры. Я выключил свет. Мое действо приобрело еще более впечатляющий вид. Я победно ходил по комнате и даже стал скакать.

Резким размашистым движением руки я опрокинул одну из трех групп свеч. Она упала на деревянный стол. Свечки рассыпались и горели. Я думал, чем же потушить пожар. Взял куртку, хотел затушить. Потом мне стало жалко куртку, и я взял свитер. Стал бить им по пламени. Упали еще две кучки. Я разогнал воздух . Пламя распространялось все сильнее. Я побежал в ванную, набрал ведро воды, прибежал и стал заливать огонь. Его стало меньше, но часть огня распространилась на ламинат, он горел. Я побежал, набрал ведро воды и поставил тазик под струю. Я вылил ведро на пол. Потом пошел за тазиком, поставил под струю ведро. Вылил тазик на остатки пламени. Его вроде больше не было. Я скатился вдоль дивана на пол и сидел, утирая лицо руками. В ванной еще лилась вода. А я не мог встать. Сидел и думал о том, какую же трагедию я избежал.

Позвонили в дверь. Это были соседи. Они сказали, что у них потекло с потолка. Так как потолок был натяжной и у них, они выключили свет и поставили тазик под люстру. Вид мой был испуганным. Я сказал, что у меня произошел потоп, но уже все хорошо. Видимо почувствовав запах, соседка шепнула соседу слово «пожар». Они ушли.

А я пошел впитывать тряпками воду, которую выжимал в ведро и выливал затем в туалет. Через день приехала мама, видимо ей кто-то настучал. На стол она купила скатерть, а на пол – коврик. Когда она спала в соседней комнате, мне было спокойнее. Я забыл о злых духах.

7.12.2017

Какой-то лох взорвал наш дом. Не то, чтобы взорвал взрывным устройством. Нет. Он пустил бытовой газ и взорвал. Они с дядькой жили на третьем этаже. Работали сторожами, что тот, что другой. Чего они не поделили, и на что этот тридцатилетний парень обозлился, мы уже никогда не узнаем. Только взорвалась их квартира. Наш дом был пятиэтажным. Их квартира обрушилась, квартиры над ними и под ними.

Просто жуть. Наша часть дома осталась нетронутой. Но сердце резало так, как будто руку от тела оторвали. Насколько мы привыкли к дому и ко всем жильцам, многих из которых даже не знали. Мы выбежали на улицу. Прибыли пожарные, спасатели и еще много-много народу. Жильцы обрушенных квартир, оказавшиеся вне дома. Они чудом спаслись, но состояние их было трагедийным. Умерли их родственники, уничтожилось их жилье.

Спасатели под обломками искали людей. Из-под завалов извлекли женщину и ребенка. Это воспринималось людьми как необыкновенное событие. Говорили, что они родились в рубашке. Потом к рыдающей женщине подошел живой муж. Оказывается, вместо того, чтобы сидеть дома, он ушел в баню. Телефон оставил в квартире. Они обнимались и целовались у всех на глазах.

Мы смотрели на свой дом. Он был таким травмированным, покоцанным. Должно было пройти много времени, чтобы разгрести завалы. Отремонтировать дом и привести его в надлежащий внешний вид.