Геннадий Бурлаков - Материализация легенды

Сеон: – Похоже, что у меня происходило всё точно так же… Клерк – мальчик или девочка?

Лайнел: – А это существенно?

Сеон: – Да просто к слову спросил.

Лайнел: – Не знаю, не уточнял. А ты?

Сеон: – И я не уточнял…

Лайнел: – Сделка оплачена, происхождение денег мы не установим опять?

Сеон: – Нет, никакой надежды.

Лайнел: – Ладно… Ты раздражен или обижен?

Сеон: – Да нет, ни то, ни другое…

Лайнел: – Ну и забудь…

Сеон: – Уже.

Лайнел бросил на стол возвращенные ему бумаги и встал с кресла. Не загасив сигару, оставил ее в широкой пепельнице. Сеон тоже встал. Оба направились к двери.

Лайнел: – Кстати, нет ли у тебя на примете какого-нибудь нового…

Голоса заглушила закрываемая дверь.

Невидимые нити разрывали тело пополам. Серебряные, воздушные, смертельные, – они рвут тело на несчетное количество частей. Тяжесть оков навалилась не только на руки, но и на все тело. Это была тяжесть вины. Бремя ошибки не только растягивало тело человека на кресте, но неумолимо растлевало самое сердце бренного тела. Рой мыслей проносился в голове и оседал в душе неумолимым осадком. Сколько еще могло произойти, если бы все случилось по-другому. И осознание того, что механизмом – и рычагом и рукой, – совершившим переломный момент, был Я, – разъедает сознание. Свежевыпотрошенные чувства стекали слезами по ничего не выражающему лицу. Лицо, которого коснулись наивысшая скорбь и печаль, радость и счастье навеки потеряло способность что-либо изображать. Это функция, мимика, были атрофированы, как и чувства, из-за того что, не нужны больше своему владельцу.

Нити превратились в канаты дыбы. Дыба превратилась в крест. И невообразимое число таких вот воздвигнутых крестов предстало перед мысленным взглядом. Каждый живой человек, каждая сущность, осознанно или неосознанно делающая свой выбор, корчилась на кресте в страшных муках. И еще более тяжелым становится крест, ложащийся на плечи человека, понимающего свою роль в этом неподдающемся пониманию мире.

Толпа перед крестом получила очертания. Вот они, – Люди. Многих знаешь, некоторые – твои друзья, другие – враги. У всех свои цели, у каждого свой крест. Вот мать и судьи, братья и ученики, сестры и солдаты, цари и простые зеваки. Но среди них нет Его. Невидно Господа. Его ищешь ты в глазах пришедших? Но не находишь. Почему? Почему именно тот, кого бы ты больше всего хотел видеть здесь, не ищет тебя? Может потому, что он где-то в другом месте? Или потому, что ты ему не интересен? Нет! Все проще, и на много прозаичнее. Он везде, и повсюду. В уголке каждого глаза, в глубине каждой души, в каждом камне, на который они смотрят, и в каждом поступке, который совершают.

Вот уже путы не только причиняют боль, а начинают душить. Ты рвешь их одной своей волей. В руке появляется меч. Толпа все также с ненавистью смотрит на тебя. Для них ты не больше чем пыль. Ты уже давно прах, – и они не замечают Карающего Меча в твоей руке. Смотришь в эти глаза и… видишь свое отражение где-то глубоко в их подсознании. В этом отражении ты видишь человека, который сам вел себя всю свою жизнь, вплоть до неминуемого конца. Каждый шаг был тобой взвешен, каждое начинание одобрено. И вот во всем этом ты видишь Его касание и благословение. И ты видишь свои глаза, и в уголке этих глаз ты видишь Его. И на душе становится радостно и печально. Ведь вся твоя жизнь была благословлена и одобрена. Ты тот, кто принимал решения и сам выбирал путь. И вот когда путь закончился, ты понимаешь, что как бы ты не хотел что-то поменять в этом пути, путь этот все равно приведет тебя именно туда, куда вел тебя Он. И когда понимаешь, что это не только Бог вел тебя по этому пути, но и ты принимал в этом участие, исполняешься собственной гордости за тот путь, который уже совершил.

Карающий Меч становится не нужен, – и слишком опасен в твоих руках. Отдать его толпе слишком опасно для толпы. Вбитый в камень будет извлечен кем-то когда-то. Утопленный, – поднят со дна. Уничтожить его можно только вместе с собой. И тогда меч в руке поворачивается против его владельца, чтобы прекратить муки и страдания бесконечных смятений.

В момент смерти, когда сердце останавливается на одну бесконечную секунду, страх пронизывает все тело. Не за себя, не за бренное тело, – за меч. Жизнь проносится перед глазами, чередой кадров и ты пытаешься понять, все ли то, что ты и Он задумали, было совершенно.

В этот кошмарный момент сна тело Олега конвульсивно дернулось, и он проснулся.

На новом сайте с социальной сетью появилась новая «подружка»:

Ю.Ш.: – Ты тут? – Я же вижу, что горит индикатор связи…

YА: – (смайлик плачущего человечка)

Ю.Ш.: – Почему ты плачешь? А не улыбаешься?

YА: – Он у меня в друзьях пропа-а-а-ал! У тебя тоже?

Ю.Ш.: – ВАА? Нет, он у меня в друзьях есть!

YА: – А у меня он исчез!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Ю.Ш.: – Добавь его с моих друзей!

YА: – Нет его там

Ю.Ш.: – Ну я не знаю!

YА: – И я не знаю. Мать говорит, что Волк прост внешне, но и очень многогранен вообще! Что он БОГ!!! И более ничего не может сказать – она его боготворит и боится… А в общем-то…

Ю.Ш.: – Если это сделал он, то как?

YА: – В моем компе какой-то вирус или как-то изменены настройки: я нигде не вижу ни одного человека с фамилией «В», и не вижу ни одной его фото. И на твоей странице тоже, как не искала. Не исключено, что для этого после ее лечения он и выключал мои компы. Не знаю даже, как к такому "заражению" и относиться. Но за мать я готова все ему простить. Никогда не могла представить, что смогу простить кому-то сознательную и умышленную поломку всех моих компьютеров сразу!!!… Мне бы только кто-то объяснил, зачем он это сделал!!! Все почтовые отправления на его ящик возвращаются с надписью, что такой ящик не существует. А вообще-то, я почти счастлива. Мать со мной, приходит в себя, мы часами – днями – неделями разговариваем. Я раньше была сама в нашем доме, на нашем пляже, в нашем саду… Везде! Остается только передать привет и мою благодарность ВАА и...... Словом, я хочу найти тех, кто убил моего отца. Я еще слишком молода, но боюсь, что когда стану более старшей, – они уже помрут своей естественной смертью без моей помощи! И еще. Я хочу все-таки быть уверена, что ВАА – это тот человек, о котором я думаю. У меня много к нему вопросов о своем отце: мать ничего не знает о его делах, а с ВАА они были очень дружны. Вот только ВАА буквально скрылся от меня. Зачем?

А как дела у тебя? Как здоровье? Что там дома? Как учеба?

Ю.Ш.: – У меня все хорошо, учеба – нормально! А как у тебя? Как ты??????

YА: – Здоровье в порядке, – спасибо зарядке. Чего и тебе желаю… Ты как? А то на сайте "ВКонтакте" на твоей странице какой-то бред… Глюки на сайте или в жизни? Так сходи к ОВу, – а, за одно, и передашь от меня СПАСИБО… Кстати, спасибо за стихотворение. Я была тронута, мам сказала, что оно что-то навевает из молодости. И еще сказала, что стиль стихов очень знакомый. Это чьи, – автор кто? Те, что разместила на моей странице? Я теперь не одна, – ни в доме, ни на пляже, ни в парке. Мать приходит ко мне даже в компьютерную, когда я работаю. Она молча смотрит, пока не заснет в кресле. А потом, я смотрю на нее… :-) Интересно всё же, почему никакой информации отец не оставил. Есть какие-то отрывочные строки на его личном сайте, в которых он переадресовывает меня опять-таки в Украину. Сама знаешь к кому. Кстати, как и у матери, у меня ВАА просто не сходит с языка и из мыслей. Как он там? Ты его видишь хоть иногда? Словом, у меня все хорошо. Пиши… Мать проснулась. Мы пойдем обедать.