Степан Кирнос - Восхождение к власти: Противостояние

Неприметный гражданин, пока шёл по городу, всматривался в каждый аспект того мира, который его окружал. И помимо культистского и чиновничьего наплыва в городе очутилось ещё тысячи священников, которые прилюдно молились «во имя и славу нового правителя». Они могли наспех сооружать маленькие святилища или проводить целые мессы у монументов-храмов. И каждого представителя церкви окружают десятки министрантов, что служат и помогают во всём священникам в их нелёгком молебном труде. Все улицы города, кроме подворотен, превратились в один большой и бесконечный храм, в котором ждёт кара всех несогласных с новой верой, старого типа, и наистрожайшим образом соблюдается ультраконсервативная мораль, а всё это подаётся под маской «великого идеала».

Всё-таки гражданин дошёл до нужного места, спокойно преодолев препоны режима. За его спиной остались старые кварталы, собранные из прекрасных домиков и предстали высокие и монументальные строения, образующие бетонный лес, от которых, кроме ощущения безнадёжности бытия, исходил так же и жуткий могильный холод.

Человек в сером зашёл в пространство между этими домами и подошёл к тому месту, что располагалось рядом с главным входом. Близко с ним под дом уходит лестница, в конце которой тоже есть массивная и чугунная дверь, закрываемая лишь амбарным замком, которого нет на месте.

Гражданин, спустившись по лестнице, подошёл к двери и простучал тростью специальный код, схожий с шифрованием азбуки Морзе. В эту же секунду послышался вопрос из-за двери:

– Рассвет придёт.

– Сменяя закат, отбросит мрак, – ответил мужчина.

Дверь тут же открылась, и пространство наполнилось противным ржавым скрежетом, от которого режет слух.

Человек в сером костюме аккуратно ступил вовнутрь и ощутил на коже бег лёгкого холодка, тут прохладно и даже в чём-то сыро. Всё помещение освещали светодиодные лампы, которые покрывали всё пространство холодным и даже режущим глаз свечением.

Повсюду ходят те, кого бы назвали «экономически несамостоятельными» – нищие и бомжи, которых в Автократорстве практически не оставалось, ибо каждого подобного государство пыталось всячески пристроить или убрать подальше от большой общественности. Но в таких огромных городах, как Милан подобные люди продолжают присутствовать, становясь неприятным напоминанием для власти, что у проводимой политики есть свои изъяны.

В небольшом подвальном помещении они располагались буквально повсюду: на старых диванах, креслах у телевизоров, в кучах всякого хлама. В общем, заполняли собою пространство, но не каждый мог заметить, что у всякого «нищего» в этом подвале странно оттопыривают карманы, а на поясе висит по кобуре.

Гражданин в сером свершил краткий кивок, чем подал сигнал, тем, кто его окружает, что «всё хорошо» и подошёл к бетонной стене, и к одному ему известному месту приложил серую карточку, сделанную из симбиоза металла и пластика. В эту же секунду прозвучал глухой щелчок и кусок бетонной стены, посыпаясь крошками, отодвинулась в сторону, уйдя в остальную стену.

Ни один из «бомжей» и не помотал головой, продолжив заниматься собственным делом, а тем временем странный человек вошёл вовнутрь, прикрыв за собой эту тайную дверь.

Перед мужчиной предстал вполне приличный, и даже прибранный кабинет, устроенный для автономного житья. Помещение наполнялось светом от десятков различных маленьких лампочек, привинченных к потолку в виде люстры и к стенам в форме старинных фонарей, что заливают освещением всю комнату. Сам кабинет оказался довольно небольшой, скорее компактный. У стены, что стоит напротив входа, расположился книжный шкаф, забитый множеством книг и выполненный из тиса, украшенный золотым орнаментом. Перед шкафом своё место занял простой рабочий стол, сделанный в форме прямоугольника из тёмно-коричневого дуба, наполненный стопками бумаг, окаймлявших старенький ноутбук. А у стола, повернувшись высокой спинкой к входу, стоит кожаное кресло. Ну а по бокам у других стен были поставлены диван и вход в гальюн.

Всё помещение напоминает очертаниями и непередаваемым антуражем скорее убежище родовитого аристократа или матёрого староанглийского лорда, нежели простого бездомного. Но вошедшему хозяину внезапно стало не до отдыха или любования жилищем. Внезапно мужчина почувствовал каменную крошку под подошвой собственных туфель и приложился ладонью к ручке на трости, и тут же с металлическим звоном подалось сияющие на слабом свете лезвие тонкого клинка. Он посмотрел наверх и увидел, что решётка вентиляции выбита, а на месте где она упала россыпью лежит серый камень и пыль. Хозяин до конца вынул клинок из трости и стал аккуратно продвигаться к своему креслу, которое очень странно стоит – оно повёрнуто в не в том положении как обычно.

– Можете опустить свою зубочистку, – послышался приятный женский голос, издавший со стороны кресла, которое стало стремительно разворачиваться. – Я вам никакой угрозы не представляю.

В ответ мужчина лишь грубо и громко воззвал к пустоте, желая вытащить на свет незнакомку:

– Кто здесь?! Покажись!

Кресло до конца свершило поворот, и на глаза хозяина кабинета предстала прекрасная девушка, чья красота только подчёркивалась столь аристократическим фоном и игрой света. Прекрасные и выразительные глаза, цвета божьего серебра смотрят прямо на мужчину. Утончённые и во многом выдающиеся черты лица никак не умаляли общую концепцию лика, представленного вытянутым и худым овалом. А чёрные волосы, чуть касавшиеся плеч, были подобны дорогому и неимоверно прекрасному шёлку. И на фоне златого света, который заливал всё вокруг, эта девушка могла показаться ангелом, сошедшим с небес.

Столь прекрасный образ девушки ненамного смутил мужчину, но он тут же отбросил всю тень смущения и поднял вверх рапиру, занеся её остриём для атаки. И в этот раз, сделав голос ещё грубее и злее, но тише, мужчина задал вопрос, исказив лицо в незначительной неприязни:

– Кто ты? Кто тебя послал?

Прекрасная девушка слегка усмехнулась, её тонкие губы разомкнулись, неся ответ голосом, который напоминал сущность ласки, подобно тому, как хозяйка нахваливает или успокаивает своё дитя:

– Успокойтесь, прошу вас. Я Эмилия, называйте меня так. Меня послал Магистр Данте.

В ответ лишь короткое молчание, и буря мыслей в разуме, которая. Лицо мужчины спрятано под шляпой, и девушка не может различить эмоций в глазах, но ясно чувствует, что сейчас в нём идёт мысленная борьба.

– Откуда мне, знать, что ты послана бывшим Консулом, – медленно заговорил парень, – а не нашим безумным Архиканцлером? – прорычал мужчина, наполненный подозрениями. – Скажи, почему я должен тебе верить?