Чхве Чинён - К солнцу за горизонт

Разрушенной планете не нужны ни офисные служащие с многолетним стажем работы, ни годы обучения в университетах. При этом жизнь продолжается, солнце встает и садится, дети растут, а зима близится к весне. Как и любые живые организмы, люди пытаются приспособиться к изменившейся среде. Чхве Чинён создает героев, которые рефлексируют не для того, чтобы искать оправдания, мириться с обстоятельствами или плыть по течению. Они слишком молоды для того, чтобы сдаться на полпути. Для них новая жизнь начинается с внутренней перестройки.

И лишь в конце мы понимаем, что книга была не о жестокости, насилии и жуткой природе человека, не о критике, а о любви. Любовь сияет над разрушенным миром, любовь придает сил, дарует надежду и помогает пережить не одну холодную одинокую ночь.

Жизни, которую можно отложить, больше нет. Я должна сказать ему, что люблю.

В мире, где завтра может не настать, где смерть поджидает за каждым поворотом, перенести любовь на потом нельзя. Чхве Чинён заставляет нас поверить в то, что единственный работающий двигатель, источник энергии и навигатор в руинах потерявшего привычный облик мира – это желание быть с теми, кого мы любим. Сквозь одиночество, по заснеженной пустоши, мимо вооруженных людей и трупов по бесконечным дорогам Тори, Мисо, Чина, Кончжи и Рю мчат прочь от созданного человеком хаоса к тому источнику света, который даровала им любовь. Их любовь имеет разные лица: сестринская, родительская, романтическая, безответная и даже любовь, которая не хочет называть себя этим словом. Все ее облики сияют одинаково ярко и согревают в морозы. Они все равны.

Реальная жизнь начинается сейчас, – думает совсем юный Кончжи, когда оказывается один посреди снегов.

Катастрофа открывает ему дверь в новую жизнь – пугающую, но не терпящую отлагательств. Мы же можем начать новую жизнь в более комфортных условиях, так не будем же откладывать. И пусть каждый в конце этого путешествия вслед за солнцем по просторам постапокалиптической России найдет тот свет, который будет вести его по жизни.

В 2006 году получила премию «Сильчхон мунхак», с которой начала свою писательскую карьеру. В числе написанных ею произведений – роман «Имя девушки, скользнувшей мимо тебя», «Бесконечная песня», «Почему я не умерла», «Доказательство дружбы», а также сборник рассказов «Юла». Чхве Чинён была удостоена премий «Хангёре мунхаксан» и «Синдонёп мунхаксан».

Я пришла в кафе. Когда писала этот роман, я часто приходила сюда перечитать свой текст. Тогда было холодно… Так холодно, что я сидела здесь в трех-четырех слоях одежды. Теперь перечитывать стало нечего, а прохожие за окном были одеты по-летнему. Я бестолково смотрела на них и слушала музыку, пока в наушниках не заиграла «Ma rendi pur contento».

Чувство, будто я кружила, кружила и снова вернулась в те давние времена. Но только чувство, а прежних меня и тебя сейчас уже нет. Когда-то я забыла о себе и целиком отдалась твоему счастью. Я помню, поэтому могу продолжать и дальше жить так же. Если взглянуть на жизнь не как на течение, а как на цельный комок, то можно понять и без лишних слов, что такого, как «узнать слишком поздно», просто не бывает; что все те вещи, которые, казалось, узнать мне не под силу, я не знаю, не потому что ты не говоришь, а потому что сама не слушала их и не видела… Если и мы будем кружить, кружить и снова окажемся где-то поблизости, я надеюсь, ты вспомнишь меня, пусть и смутно. А больше всего я желаю тебе счастья.

Эту историю нужно было написать на одном дыхании. Я придумала имена и хотела называть героев с чувством. Хотелось превратить во что-то осязаемое кусочек дорогих мне и столь ярких воспоминаний о том, что я могу быть собой.

В романе много необъясненных моментов. Я решила оставить недосказанность, и ничего, если пустоты просто останутся такими, как есть. Но будет все же лучше, если читатели сами пофантазируют, и у них будут свои догадки. Работа писателя особенно одинока, хотя, наверное, так можно сказать и о любом другом роде деятельности. Хотя бы таким способом я дала себе возможность на время пересесть на соседнее кресло. Я хочу писать истории, в которых будет много недосказанного.

Когда-нибудь мир рухнет, и все, созданное человеком, в одночасье погибнет. Но даже в такой день люди – я, ты, мы – будем любить. И слова любви, которые оставит после себя человек, будут кружить над затихшей землей, будто призраки или ветер. Любовь уцелеет. Как космос, который всегда будет на своем месте, даже если все вокруг исчезнет.

Вы когда-нибудь слышали о Корее?

Интересно, существует ли она до сих пор.

Я родилась в Корее. Там я встретила Тана и подарила жизнь Хэрим и Хэмину.

Это было очень давно.

Сейчас Хэмин живет в Варшаве. Недавно его жена родила четвертого ребенка. Мне сказали, что девочку назвали Ивонной. Говорят, она совсем крошечная – не больше головы Хэмина. Собственными глазами я не могу увидеть эту бесценную хрупкую маленькую жизнь. Не могу ни прикоснуться к ней, ни обнять, ни приложиться губами.

Хэрим умерла, когда ей было десять. После ее смерти мы уехали из Кореи. Я не пыталась что-либо объяснить сыну, когда мы покидали страну. Хэмину тогда было шесть лет, вопросов в тот период он задавал множество. Хэмин не понимал, почему родители вдруг заставили его расстаться с велосипедом, компьютером, комнатой его старшей сестры, и зачем нужно бежать из дома. Я не знала, как объяснить ему все это. Я не сумела сказать, что теперь мы должны сохранить хотя бы собственные жизни.

Была ночь понедельника. Лежа в спальне, я краем уха услышала полуночный выпуск новостей: передавали, что где-то за границей случилась вспышка странной болезни. Я была занята подсчетом расходов на подарки в тот месяц и параллельно слушала комментарий диктора о том, что вирус эволюционирует, постоянно адаптируясь к новым вакцинам, продолжает распространяться, и до сих пор не удалось установить ни механизм инфицирования, ни надлежащие меры предосторожности. На следующий день вихрь новостей о вирусе уже кружил по улицам города. «Все быстро вернется в норму», – верили мы, ведь беда случилась в какой-то далекой стране, ведь современная медицина и правительственные меры победят болезнь не сегодня, так завтра. Даже слушая вести о том, что в Америке число погибших продолжает расти, люди по-прежнему беспокоились лишь о средствах к существованию, старости и образовании детей.

Внезапно мне сообщили, что Хэрим умерла. Она скончалась в больнице меньше, чем через час после того, как ее привезли из школы на скорой. В то утро дочь проспала. Она умылась, стала собирать волосы и вслух заметила, что у нее горячий лоб. Закидывая рюкзак на плечи, Хэрим безжизненным голосом пробормотала себе под нос, что хочет съесть «воппер» с пулькоги, – будто озвучила какую-то свою давнишнюю мечту. Я достала пять тысяч вон и протянула ей: