Екатерина Терлецкая - Законы амазонок. Часть 2

– А теперь скажи мне это в лицо!

Наира растеряно моргает, поглядывая на неоднозначную улыбочку Рейнса. Она явно не может подобрать слов, но боевую позицию занимает моментально.

– Ну! Что же ты?! Язык где-то застрял? Или боишься, что я тебе на лбу твоей же кровью напишу это слово?

Вместо ответа Наира наносит удар. Я успешно блокирую её правую руку и выворачиваю в сторону, нанося удар слева. На мат падает первая капля крови – я разбила ей нос. Она вытирает пальцами кровь и из симпатичной задаваки превращается в настоящего громилу, перекидывает меня через плечо. От удара спиной у меня двоится в глазах и склеиваются легкие, да так что невозможно вдохнуть, но ярость сейчас гораздо сильнее любых других чувств.

«Ты слабая», ― крутятся в голове слова Рейнса. «Стала называть тебя дрянь…»

Я поднимаюсь на ноги, но не успеваю занять позу нападающего, как получаю сильный удар коленом в лицо. На мгновение теряю равновесие. Нельзя еще раз упасть! Нельзя допустить, чтобы Рейнс остановил поединок в момент моего поражения. Я не собираюсь, как Клиери терпеть шлепки по лицу и самолюбию. Меня не так воспитали.

Встаю. Ровной рукой бью в горло, прямо по сонной артерии, потом в ухо и в разбитый нос. Наира полностью дезориентирована, она падает на колени. Не позволяя ей даже вдохнуть, бью коленом в живот.

Амазонки запрещают бить противника, когда он в позе поражения. Меня учили вести честный бой. Но разве честно было учить меня преклоняться перед Авги и вести на Агоналии? Нет. Вот и я не собираюсь быть честной! Я собираюсь показать этой мерзкой девчонке, кто здесь истинная дрянь.

Я бью и бью, с каждым ударом сильнее. Она упала на спину, больше не пытается встать, только закрывает руками лицо. Что со мной происходит? Когда я успела превратиться из хлюпенькой девочки в воина?

– Достаточно, Рейнс! Это жестоко! Забери её, ― слышу голос Олиф где-то на заднем фоне.

Я сажусь сверху девушки, блокирую любые движения и бью до тех пор, пока мои руки по самые локти не окрашиваются ее кровью.

– Еще не время, ― отвечает он, стоя все в той же позе.

Еще никогда в жизни я так не жаждала жестокости. Удары смешиваются с мольбой о пощаде, но для меня они звучат не более значимо, чем жужжание назойливой мухи. Удар, и еще, и вдруг лицо девушки становится неподвижным. Она распласталась подо мной без сознания.

Ледяная вода из ведра падает мне на голову, окотив с ног до головы. От неожиданности я жадно хватаю ртом воздух, точно рыба, которую волной вынесло на сушу. Рейнс рывком стягивает меня с тела Наиры.

– Вот теперь достаточно!

Он тянет меня уцепив огромной пятерней за шиворот, а я, болтаясь в воздухе, пытаюсь выпустить оставшийся пар. Когда мы отходим подальше от толпы он отшвыривает меня в сторону, я шлепаюсь о стену.

Сердце стучит, вырываясь из груди. Делаю глубокий вдох и выдох, возвращаю самообладание. За спиной Рейнса стоит Олиф. Кончики пальцев немеют, от щёк наконец отливает волна горячей крови и мне становится стыдно за себя. Вижу, как двое парней поднимают Наиру с матов, помогают ей обмыть лицо и прийти в чувства. Неужели это я с ней сделала такое? Неужели я действительно способна на такую жестокость?

– Вот! ― указывая пальцем на Наиру, рявкает на меня Рейнс. ― Вот твой выбор! Ты сделала его только что.

– Что? ― оторопевши переспрашиваю я.

– И не нужно мне рассказывать, что ты стала заложницей ситуации. Это твой выбор, Ливи! Признайся! Никто не просил тебя вступать в бой. Никто не просил тебя бить девушку до потери сознания. Ты была решительна и хладнокровна, защищая своё имя. Как и полагается быть амазонке. Потому что ты – амазонка! Иногда слабая, а иногда трусливая, но от этого не перестаешь ею быть. Так что достаточно изображать из себя жертву и винить остальных в том, что ты не хочешь признать кто ты есть.

Он толкает меня в плечо, но слова ранят куда больше рук. Я иду к умывальнику, а Рейнс возвращается к тренировке.

Неужели он прав? Я так долго бежала от этого. Мне казалось, что я живу чужой жизнью, но почему-то сейчас, смывая с рук кровь, у меня не сводит живот от мысли о том, какую боль я причинила Наире, наоборот… Внутри меня расцвел бутон жажды крови любого, кто собирается сломать меня и моих сестер. Я всё ещё не понимаю кто я и где моё место, но знаю точно одно – я никому не позволю подчинить себе амазонок. Я не знаю, к чему приведет восстание, что с такой жаждой разжигает Рейнс со своими друзьями, но готова признать, что я в игре. И в этой игре, я по собственной воле.

После тренировок Олиф делает вид, что вовсе не огорчена моим утренним проявлением агрессии. Я привела себя в порядок и присоединилась к ребятам, когда они шли за новостями к Лоренсу. Просторная лаборатория оборудована ничуть не хуже нашего учебного центра на Острове Амазонок. Четверо худощавых парней в очках увлеченно бьют пальцами по клавишам и пялятся в экраны мониторов. Обстановка типично рабочая. Меня удивляет, как у людей может быть такая тонкая кожа, чтобы сквозь нее было видно вены. Может быть у них какая-то патология с неусвоением витамина D? Эти парни больше похожи на пособие по анатомии чем на людей. Никакой мышечной массы, словно они с пеленок росли в креслах на колесиках за экранами мониторов.

Лоренс оживленно рассказывает о последней разработке. Он утверждает, что нашел способ перепрограммировать чип, не извлекая его из тела. С помощью хитрой системы кодировки он сотрет данные с действующего чипа и зальет туда новые путем клонирования. Другими словами, он может заставить мой чип при сканировании показывать, что меня зовут Олиф Ден Рамола и единственное, о чем нам нужно будет беспокоиться, это о том, чтобы сама Олиф Ден Рамола не оказалась на поверхности одновременно со мной, или чтобы меня не узнали в лицо.

– Значит я смогу скоро подняться на поверхность? ― нетерпеливо спрашиваю я.

– Ну не знаю, как насчет скоро… ― неуверенно, почухивая себе затылок мямлит Лоренс, ― мне нужно кое-что еще перепроверить, а после потестить и тогда, думаю…

– Сейчас Лоренс запустит проект в дело и пойдешь сегодня с Олиф в Центр, ― спокойным голосом говорит Рейнс.

У меня на лице расползается улыбка. Не могу поверить своим ушам. Я увижу небо!

– Как, сейчас? ― подпирая пальцем очки заикается Лоренс. ― Нужно всё перепроверить… и …

– Ну вот заодно и проверим, ― сквозь улыбку отвечает ему Рейнс. Он переводит взгляд на меня. Сложно прочитать этот взгляд, но он приковывает меня к стулу и растворяет в дымке всё и всех. К щекам приливает кровь. ― Если эту птичку сегодня не выпустить на волю, она заклюет мне половину лагеря.

Меня усаживают в кресло, по своей форме оно напоминает кушетку. Я послушно лежу, пока Лоренс надо мной колдует. Он приставляет маленький сканер к моему предплечью, присоединяет ко мне кучу проводков. В воздухе всплывает активная панель, что послушно открывает новое и новое меню, стоит парню сделать условный взмах пальцем. Я еще не скоро привыкну ко всем этим интеллектуальным чудесам. В такие минуты я скучаю по Острову. По лесу и саду, а еще… По касанию голых стоп к сырой траве. Я закрываю глаза и прислушиваюсь к стуку сердца. Стоит мне подумать о Рейнсе, биение в груди учащается.