Катерина Кюне - DELETED

«Я чувствую, что мне нужно больше общаться с людьми вне работы, – записала я. – Но сегодня опять не смогла заставить себя куда-либо пойти. Разве то, что я постоянно должна себя заставлять, это нормально? Неужели все так живут?».

Получилось связно, хотя и никак не продолжало мысль из предыдущих трёх строк. В этот момент сзади меня раздался новый звук, на этот раз более отчётливый – что-то упало.

Я оглянулась, пробежалась взглядом по книжной полке, длинному напольному светильнику, напоминающему гриб, чёрно-белой фотографии, висящей на свободной от полок стене. Падать там было нечему. Неужели очередное нелепое обновление, призванное всё «улучшить» и придать виртуальному пространству больше реалистичности? Ох, только не это. Я сняла шлем, решив, что теперь уж точно можно идти спать.

Я сидела на кухне – в моей квартире был всего один стол, так что я использовала его и для еды, и для работы. Если, конечно, не считать крохотной рабочей поверхности рядом с плитой, где лежала не вымытая разделочная доска с ошмётками петрушки и попкой огурца. На подоконнике горела лавандовая свечка. На столе, сбоку от ноутбука, примостился керамический салатник с масляным огуречным кружочком, прилипшим к стенке. Я подцепила этот кружочек вилкой и решила, что помою посуду утром. Я уже хотела закрыть ноутбук, но в сонном мозгу вспыхнула нелепая надежда: а что, если за те несколько часов, что я не проверяла почту, мне пришло какое-нибудь письмо? Ждать письма мне было не от кого, но это было что-то вроде целебного ритуала: перед сном посмотреть на спам и успокоенной пойти чистить зубы. В конце концов, все получают спам. Наверное, даже президенты и кинозвёзды. Даже те необыкновенные люди, что пишут музыку, которую я слушаю по вечерам. Спам нас объединяет.

Так что я даже с некоторой симпатией посмотрела на заголовки мусорных писем и между «быстрым омоложением лица» и «самым простым способом достичь богатства» увидела уведомление от социальной сети. «Вам пришло одно новое сообщение».

я всегда стою позади и разговариваю с тем кто смотрит

От пользователя «DELETED». Страница пользователя удалена либо ещё не создана. Не знаю точно, но мне всегда казалось, что «DELETED» – имя, которое автоматически присваивается всем удалённым пользователям.

Я ещё раз перечитала непонятное сообщение и закрыла ноутбук. На минуту я просто зависла, глядя в одну точку. А потом мне стало не по себе – показалось, что темнота прихожей смотрит мне в спину. Я резко оглянулась и увидела на пороге кухни заспанного Павла. Пёс потянулся, опустившись на передние лапы и припав грудью к полу, и неуверенной после сна походкой направился ко мне, вяло виляя хвостом.

У меня было несколько лихорадочных секунд на то, чтобы разработать план действий. Но я только беспомощно поозиралась, изо всех сил вцепившись в поручень, словно могла этим остановить плавное движение ступенек. Совсем рядом со мной – можно было дотянуться рукой, – ехали вверх незнакомые люди. На мои бедственные взгляды они не обращали никакого внимания. Несколько женщин смотрели в телефон, парочка разговаривала и улыбалась друг другу. На моем эскалаторе я была одна. Ступив на пол первого этажа, я попыталась сразу ринуться к выходу, но Алекс перегородил мне проход.

– Это тебе, – он протянул букет красных роз, и пока я отгораживалась от цветов скрещёнными на груди руками и кричала, что не возьму их, Алекс успел приобнять меня, делая вид, что мы влюблённая парочка, договорившаяся о свидании… Когда я энергично вырвалась из объятий, его каменное доселе лицо исказилось в уродливой гримасе, словно среди ночи ударила молния, и на мгновение осветила свирепого зверя, раздирающего жертву. Он быстро овладел собой, только верхняя губа была по-прежнему еле заметно вздёрнута, и глаза сверкали так, что могли бы прожечь дыру в бронированной бочине инкассаторского автомобиля.

– Что такое? Я вот соскучился… – неестественно сладким голосом пропел Алекс. – Цветы для тебя купил.

Он опять ткнул в мою сторону красным букетом.

– Ничего я у тебя не возьму! – я хотела произнести это c припечатывающим свинцовым холодом, но вышло истерично.

– Ну вот, опять дуешься из-за ерунды… Столько лет брала и не жаловалась, а тут вдруг «ничего не возьму». Давай, пойдём домой, – продолжал Алекс своё карамельное пение.

– Никуда я с тобой не пойду! – выпалила я в ужасе.

К этому моменту мы уже немного сдвинулись и стояли сбоку от ленты эскалатора. Я опять попыталась обогнуть Алекса и пройти к крутящимся дверям на улицу, но он схватил меня за руку повыше локтя и с силой сжал.

– Поговорить нужно. Когда собираешься отдавать долги? – прошипел он над самым моих ухом.

Руке было больно, но я не подала виду и как можно спокойнее (на этот раз у меня почти получилось) сказала:

– Отпусти или я заору на весь магазин. Так громко, как только смогу. Наверное, нужно было просто заорать, никого не предупреждая. Может быть, стоило сделать это сразу, как только он встал у меня на пути. Но какой-то неясный голосок в моей голове нашёптывал: «Молчи, молчи. Не позорь нас. Делай вид, что у нас всё как у нормальных людей».

Угроза произвела на Алекса впечатление. На нас уже с любопытством поглядывало несколько человек, стоявших в очереди к банкомату. Алекс отпустил мою руку и демонстративно отступил на полшага назад.

– Давай всё решим как нормальные взрослые люди, – он в третий раз кардинально сменил интонацию. – На письма ты не отвечаешь.

Дозвониться тебе невозможно. А нам нужно поговорить. И что мне прикажешь делать?

– Не о чем нам разговаривать. И у меня нет времени. Пока!

Я рванула к выходу. Стеклянная дверь крутанулась, в глаза брызнуло солнце. Ветер дёрнул подол юбки и попытался сделать из меня живую открытку в стиле пин-ап. Но я успела остановить взмывающую вверх ткань, прижав её к ногам, и бросилась через площадь к остановке трамвая. В торговом центре было много света, но мне казалось, что я вырвалась из тёмного и тесного подземелья. Я боялась обернуться.

На остановке я ввинтилась в небольшую толпу, грузящуюся в трамвай, и только поднявшись на подножку осторожно посмотрела назад. Алекс трусил за мной, к остановке.

Очередь сдвинулась, напиравшие сзади люди попытались втолкнуть меня внутрь. Пришлось развернуться и бурча «Извините, разрешите пройти» слезать со ступеней и проталкиваться сквозь толпу. Вначале толпа противодействовала, но страх оказаться запертой в трамвае с Алексом сделал меня напористой и бесцеремонной.

– Девушка, куда вы прямо по ногам лезете?! – возмутилась какая-то женщина.

Я извинилась, и люди чуть расступились, чтобы выпустить меня. Я устремилась к пешеходному переходу через проспект, но прямо перед моим носом зелёный прощально моргнул, и лавина машин тронулась.