Вячеслав Киман - Путь Эливена

– Кто же ты, недостойное существо, в чьих руках сейчас лежит ключ к вечности? Ты даже не представляешь, что это, оно у тебя совершенно случайно, оно должно быть моим! Тебе не дано понять, что такое вечность, в погоне за вонючим мясом и тёмной комнатой в пещере ты проживаешь свои дни. Тебе не дано понять, что я один достоин этого, это принадлежит мне, моему роду. Я найду тебя и вырву из твоего тела то, что теплится в нём. Это оскорбление не может остаться безнаказанным.

В дальнем конце коридора появилась фигура, которая мгновенно изменила форму, согнувшись до земли. Кланяясь после каждого короткого шага, человек медленно приближался к стражникам. Остановившись в паре метров от ближайшей пики, он не разгибаясь повернул лицо к стражнику и состроил улыбку, напоминающую оскал зверя перед прыжком.

– Вы мне позволите пройти к великому Владыке? – прозвучал скрипучий мерзкий голос, заставивший стражника отвлечься от созерцания головного убора воина, стоявшего напротив. Он опустил глаза и с явным презрением взглянул на извивающегося перед ним уродца, явно задумавшего что-то подлое и недопустимое.

– Да ты кто такой, чтобы приближаться к покоям правителя?

Стражник надавил остриём пики в живот самозванцу, отчего лицо его сменило гримасу радости на маску полной непроницаемости и сонливости. Монотонным, сверлящим голосом он выдавил из себя то, что заставило стражника ослабить давление острия.

– Я принёс Владыке очень важную новость, и если ты готов дать за неё меньше, чем свою жизнь, то ты сейчас уберёшь это от меня.

Стражник тут же отпрянул к стене и уставился на металлические пластины, звеневшие над входом в покои правителя. Плохой знак, если пластины, закреплённые на крючке и привязанные шнурком, уходящим за тяжёлую портьеру, звенят так настойчиво и долго. Кто-то из десяти смельчаков должен войти туда, но выйти обратно удавалось не каждому. Бывало, что неугодного, попавшего под испепеляющий взгляд старика, выносили со стрелой в шее только за то, что тот вошёл слишком поздно или верёвка, соединяющая звонок с рукояткой возле трона, просто порвалась, не выдержав очередного припадка ярости её обладателя.

Лицо самозванца снова исказилось в самодовольной улыбке, когда один из воинов приоткрыл портьеру и исчез за ней. Через мгновение он выскочил обратно с пылающим лицом, указал пальцем на чужака и махнул рукой в сторону входа в зал.

– Ну что же, я вижу, ты одумался. Я замолвлю о тебе словечко, кхе, кхе, – проскрипел голос, хозяин которого скалил зубы и смотрел снизу-вверх на воина, стоявшего по струнке. Скрюченным грязным пальцем он ковырялся в отверстии, оставленном пикой в его истрёпанной одежде.

– Будешь моим телохранителем, а пока подумай над тем, как следует себя вести со своим хозяином, – проскрипел уродец, кряхтя и выплёвывая из ссохшейся пасти красные сгустки.

Продолжая кланяться при каждом шаге, самозванец продвигался через строй охраны. Перед каждым из них он поднимал лицо и заискивающе улыбался, скаля гнилые зубы. Вскоре он исчез за красной портьерой.

Уродец, как только оказался в полумраке тронного зала, упал на колени и склонил голову в ожидании воли старца.

– Кто ты такой, что тебе надо? – послышался слабый голос из-под чёрного капюшона.

– О, великий Владыка, я принёс весть, которая может вас обрадовать. Я слышал от разных людей, что вы в поиске.

– Говори, что знаешь! Ты и так отнял у меня слишком много времени, – пытаясь сохранить холодность и безразличие прохрипел Хобинхор.

– Моё имя Морак, я из Олиона, что в пяти днях отсюда. Наш народ живёт торговлей, это наше основное ремесло. Но чтобы торговать, нужно что-то иметь. Поэтому добрая половина жителей промышляет поиском древних руин, скрытых под слоем песка и пепла. Когда я чувствовал себя лучше, чем сейчас, я сам находил такие места, моя добыча была всегда богатой и особенной. Сейчас мне стало тяжело это делать…

Морак не справился с порывом кашля, спрятал голову под накидку и сплюнул в тряпку.

– Ближе к делу! Я чувствую, что ты хочешь продлить свои годы за мой счёт? Ну что же, у тебя есть такая возможность, если ты сможешь рассеять моё разочарование от твоего присутствия здесь.

– О, да, великий Владыка. Этой зимой я торговал, на моём лотке были товары, добытые мною в мёртвых землях. Но одна вещица была не моей, я её выкупил у одного бедолаги за кусок мяса. Это была блестящая пластина, на которой изображена карта. Она сильно отличается от тех, что я видел раньше. Она выполнена изумительно, но её содержание осталось для меня неясным. К тому времени я уже потерял здоровье, поэтому не смог бы отправиться на поиски этого…

– Что там было? – прохрипел Хобинхор, привстав с трона. Красные глаза светились всё ярче, угрожая прожечь капюшон.

Морак кинул короткий взгляд на чашу с иронием и испуганно отвернулся. Владыка успел заметить это, он погрузил в блестящие шарики морщинистую руку и поднял пригоршню над чашей. Ироний падал вниз, издавая приглушённый стук, несколько шариков покатились по полу, под трон, к Мораку. Хобинхор вдруг размахнулся и кинул ироний в уродца, испепеляя его взглядом.

– Это хочешь? Твои мысли несутся в твоей голове, ты их не видишь, но я их чувствую. Мечтаешь о моём троне? О власти? Как ты смеешь, ничтожество, кто ты такой?

Рука старца потянулась к клавише на подлокотнике, но внезапно порыв гнева угас. Что-то его остановило.

– Что там было? Я хочу это знать прежде, чем ты умрёшь!

– О, Владыка, я не смог разгадать ту карту, но я знаю одно. То, что на ней изображено, стоит больше, чем всё богатство всех общин на Марсе. Это кладезь жизни, основа, знание и сила. Это власть, безграничная и величайшая…

– Заткнись!

Жёлтые ногти старца впились в трон, но он не чувствовал боли. Он трясся от желания уничтожить это мерзкое создание, кривляющееся на полу, но не мог этого сделать. Получить карту, вот что он желал больше.

– Где эта карта? – с паузами между слов прохрипел Хобинхор, не открывая рта. Глаза разгорались и, казалось, освещали пространство под капюшоном.

– О, Владыка, я продал её ещё зимой…

Старик ударил чёрной ладонью по чаше с иронием, сотни шариков разлетелись по тронному залу. Самозванец зажал уши руками, уткнулся головой в пол и не шевелился, ожидая смерти. Прошло несколько минут, пока Хобинхор снова набрался сил и задал следующий вопрос.

– Кто владеет той картой?

– О, повелитель, её купил один богач, он дал мне двадцать пять ирониев. Его имя Горхэм, он из племени плантаторов. Когда ироний, вырученный за пластину, закончился, я решил, что та вещица могла бы стоить больше. Я отправился в то убежище, чтобы найти его и потребовать доплаты, но он исчез. Там я узнал его имя, а также информацию, куда он отправился. Владыка, он пошёл туда, он смог прочитать карту.