Вячеслав Киман - Путь Эливена

Тяжелее всего приходилось Эливену. Его хриплое дыхание готово было прерваться в любую минуту. Он уже не соображал, зачем и куда он идёт. Боязнь солнца его совсем не подгоняла, наоборот, он мечтал, чтобы ласковые лучи, несущие медленную смерть, убили его сразу. Но как только колени подгибались, чья-то рука подхватывала его и помогала выпрямиться. Это был Маттис, и он не желал, чтобы парень погиб вот так, упав за час до живительной влаги. Что-то он чувствовал к этому мальчишке, как будто читал в его сердце то, что принесёт ему и другим людям облегчение, внесёт перемену в их бренное существование.

Одежды, которыми были обмотаны руки и ноги этих скитальцев, давно пришли в негодность и волочились рваными лоскутами по жёлтым булыжникам. Маттис знал, что стоит лишь немного напрячься, и длинная гряда скалы закончится. Он прекрасно помнил, что изображено на блестящей пластине. Одно из главных изображений для него было не в центре, вернее, не сейчас оно являлось главным. Немного левее длинная гряда скалы обозначалась множеством коротких параллельных чёрточек, выгравированных на жёлтом металле, а в левом углу было изображено не что иное, как солнце, совершающее свой путь по дуге, прочерченной к правому верхнему углу.

Маттис взглянул воспалёнными глазами на солнечный диск, опустил взгляд правее и ниже – ошибки быть не может. Вчерашние скалы остались за спиной, эти скалы – справа, солнце – где и положено. Уже виден край этого нескончаемого каменного заграждения. Только сейчас ему вдруг пришла мысль: а почему бы им раньше не влезть на эти скалы и не спуститься по другую сторону? Но тут же он удивился собственному легкомыслию. Что, если воины кодбанов их увидят, а может быть, охотники из каких-то других поселений, не менее страшных и кровавых? Озеро посреди пустыни – достаточно заманчивое место, оно может готовить западню гостям, желающим отведать желанной благодати.

Как же он не подумал об этом? Скорее всего, возле озера кто-то есть. Уставшим путникам, измотанным пустыней и убийственным солнцем, явно ничего не светит, кроме верной гибели. Маттис приуныл, но зная, что другого выхода у них нет, смерть их ждёт в любом случае, решил промолчать о своих подозрениях. Он лишь подошёл ближе к Эливену и чуть слышно сказал: «Скоро уже». Мальчишка махнул белой прядью слипшихся волос в знак того, что услышал попутчика.

Горизонт стал сначала багровым, а потом его почти не стало видно. Становилось холоднее, рваные лохмотья не спасали от холодного ветра. Если не развести огонь, то к утру будет невозможно размять мышцы рук и ног. Но огонь в пустыне, где нет очага, жилья, для согревания, а не для приготовления пищи – это неоправданная роскошь, да и не было у путников горючего лишайника, который они везли с собой на одной из украденных кодбанами повозках. Оставалась слабая надежда на то, что возле воды есть хоть какая-то растительность, чтобы подбросить в огонь, или небольшая нора, где можно было бы спрятаться.

Путники уже зашли за поворот, скоро перед их взором предстанет картина, какова бы она ни была. Потом ещё один поворот, и они окажутся по другую сторону скал. Первым шёл Горхэм, а Маттис почти нёс Эливена, у которого волочились ноги, черпая пыль и песок сандалиями. Глухой стон заставил Маттиса остановиться. Он опустил свою ношу на землю и повернул за каменную преграду. Вдаль, насколько хватало взгляда, простиралась бескрайняя пустыня, которая сливалась с почти таким же чёрным небом, как и она сама.

– Горхэм, что же нам теперь делать? Тут должно быть озеро, – еле слышно пробормотал Маттис. – Дай я взгляну на карту, пока свет ещё не иссяк полностью.

Но он так и не получил пластину, вместо этого он услышал звон секиры, медленно выходившей из ножен. За спиной Горхэма тускло сверкнул металл, он медленно приближался к отставшим попутчикам.

– Горхэм, Горхэм, ты что удумал, брат?

– Ты думаешь, это слово, в которое ты вкладываешь какой-то смысл, что-то значит для меня сейчас? Ты предал меня, завёл сюда, чтобы избавиться от меня, завладеть моей пластиной, моей водой! Ты хотел один получить весь ироний? Нет, ты ошибаешься, я давно раскусил твой план! Ещё тогда, когда ты произносил свои сладкие речи этому выродку. Так смотри же, к чему это привело!

Горхэм взмахнул секирой, она просвистела в воздухе, но Маттис успел увернуться в сторону. Лезвие зашло глубоко в землю, вытащить его удалось не сразу. Маттис, собрав все силы, навалился на брата и придавил к земле.

– Эливен, очнись!

Парень с трудом приподнял голову и откинул прядь волос с лица. Он понял, что от него требуется, без лишних слов. Схватив верёвку, валявшуюся рядом, он подполз ближе и подал её Маттису. Вскоре победители сидели спиной к спине и делали небольшие глотки из последней, почти опустевшей канистры с водой.

Силы, покинувшие тело Эливена, медленно возвращались. Он начинал осознавать ситуацию, в которой они оказались. Связанный Горхэм пугал его даже больше, чем полный провал всей экспедиции. Тот лежал лицом вниз со связанными за спиной руками и не шевелился. Когда-то его придётся развязать и идти дальше, но ясно, что при любом подходящем случае он расправится с ними обоими.

– Озера нет, ведь так? – осторожно спросил Эливен. Он не надеялся получить другого ответа, и так было ясно, что всех троих ждёт смерть.

– К сожалению, это так. Карта очень стара, с тех пор многое изменилось. Я мог бы догадаться, что и озеро постигла та же участь, что те старые города, оказавшиеся под толстым слоем песка и пепла.

– Выходит, мы умрём тут, возле этой скалы. Назад нам нет дороги.

Маттис дотянулся до вещевого мешка и нащупал золотистую пластину. Тусклый свет звёзд позволил разглядеть карту, которую он знал и так, без всякой пластины.

– Наша цель находится в нескольких часах отсюда, но у нас нет воды. Изначально мы рассчитывали на озеро, теперь мы убедились, что оно исчезло. Можем ли мы надеяться, что там, куда мы идём, есть вода? Если засыпано озеро, значит засыпано и сокровище.

– Маттис, у нас всё равно нет выбора. Если мы останемся тут, то погибнем, может быть, даже этой ночью. Если мы попробуем добраться до цели, мы можем что-то найти, нужно идти туда.

– Ты прав, Эливен. Но придётся идти ночью, чтобы не замёрзнуть окончательно. Да и жажда не так жестока, когда нет солнца.

– Я готов, но что делать с ним? Он хотел убить тебя, он может попытаться сделать это снова.

Маттис задумался над возникшей проблемой. Оставить Горхэма здесь связанным – это жестоко, он умрёт уже через час, скованный холодом. Если развязать и оставить тут, то он не может ручаться, что тот не набросится сзади и не попытается расправиться с заговорщиками.