Зинаида Порохова - Пересечение вселенных. Книга 4. Миры и цивилизации

– Где этот послушник? – спросил Файяз.

– На террасе, – ответил Рохан и, хотя его об этом никто не просил, принялся помогать Фирузе на кухне.

Файяз же, сытый и подобревший, отправился на террасу, откуда доносились голоса.

– Привет, сестрёнка! – сказал он, входя в её цветущий уголок. И, сложив руки, сказал юноше, – Намастэ, сааб джи!

«Ничего так, красавчик, – подумал он. – И одет почему-то в мою старую майку и джинсы».

– Намастэ, вир джи! – привстал тот, сложив руки.

– Привет! Знакомься, это Файяз, мой брат. А это Юрий, мой друг, – представила их друг другу Индира. – Извини, мы временно дали ему твою одежду. Его в дороге запылилась.

– Да не вопрос! – небрежно бросил Файяз, но тут же в смущении замер: а стоит ли так говорить с ним? Он же монах.

Но Юрий тут же заметил:

– Я ещё не монах, а только послушник. Поэтому – будем без церемоний, Файяз. Приятно познакомиться.

– Фух! Ты меня обрадовал! – засмеялся Файяз. – А то я уж думал – мы тут будем жить теперь по монастырскому уставу. Мантры нараспев читать, поститься с утра до вечера – рис без масла, чай без сахара. А я ещё не достаточно готов к такому. Да и наша замечательная повариха не позволит впасть нам в аскезу. Кухня – это её храм. Она такие блюда готовит – пальчики оближешь. Аромат такой, что святого соблазнит! Такой палак панир готовит! С ума сойти! Вечером сам убедишься.

– С удовольствием отведаю, – улыбнулся Юрий. – Хотя до святости мне ещё далеко.

– Ну что ж, за блюдами и встретимся. А пока пойду-ка я погрызу чёрствый гранит науки, – сказал Файяз и, по-актёрски раскланявшись, ушёл.

«Вроде ничего гость, – решил он. – Не зануда».

– Вот это и есть мой братец, – посмеиваясь, сказала Индира. – Уж не обижайся на него. Он всегда такой, не только с тобой.

– Кроме моментов, когда видит Тийю, – кивнул Юрий.

– Ты и про это знаешь? – удивилась девушка. – Но как?

– Я с детства читаю информацию, хранящуюся в пространстве. Хотя давно научился от ненужной закрываться. Но Файяз прикоснулся ко мне. Тийа у него в приоритете. Не скажу этого об учёбе.

– Скажи, он и вправду выбрал не тот вуз, как считает Тийа?

– Не волнуйся. Пусть всё идёт, как идёт и будет, как будет. Он скоро изменится, станет лучшим помощником вашему отцу. И прекрасно справится с делами фирмы. Диплом получит совсем другой. Учёба, всё же, дисциплинирует его увлекающуюся натуру. А потом он и сам разберётся в ценностях жизни. Кстати такой крепкий орешек, как Тийа, необходима каждому легкомысленному молодому человеку, считающему, что он – центр вселенной.

– Вот как? – покачала головой Индира. – Выходит – наше мнение совпадает? А про меня ты что можешь сказать? – спросила девушка. – Хочешь, возьми меня за руку. Что записано обо мне в информационном поле Земли?

Она даже слегка приподнялась на кресле, протянув ему тонкие руки в браслетах. Юрий, вздохнув, взял её руки в свои…

И тут в их цветущий уголок вошла Ананда…

Увидев столь интимную сцену, недопустимую по индийскими правилам приличия, она вспыхнула. «Неужели между ними есть нежные чувства? – подумала она в смятении. – Бедный юноша! Бедная Индира! Как это волнительно! И он так молод и хорош!»

– Мы подготовили тебе комнату, – сделав вид, что ничего не заметила, проговорила Ананда. – Ты можешь отдохнуть перед обедом.

– С удовольствием, – сказал Юрий он. – Спасибо вам за хлопоты, Ананда-джи. Это действительно было бы неплохо.

И, поднявшись, пошёл за ней.

А Индира, закрыв глаза, попыталась представить себе Юрия, войти в его сознание. Где он там получает информацию?

И вдруг перед её глазами возникли кадры, похожие на картинки из фильма:

Вот маленький мальчик с недоумением смотрит на родителей. Он удивлён – они его не слышат.

Вот он постарше. Врач, замотанный бесконечным приёмом пациентов, пытается войти с ним в контакт, но мальчик упорно молчит. Росчерк в карточке.

Школьный класс. Подросток за партой внимательно смотрит на учителя и, будто увидев что-то постыдное, покраснев, отворачивается.

Вот он в магазине. Наблюдает, как у кассы стоит старик явно психически нездоровый. Над ним смеются, отбирают хлеб, за который он не может заплатить. Юноша растерян, он, Очевидно, не решается вмешаться.

Плачущая девушка – мотоциклист вырвал у неё из рук сумочку.

Двери храма, из которых священник выводит нищего.

Затем ещё много каких-то непонятных кадров: парни, пытающиеся схватить Юрия, мужчина с палочкой и собачкой, старик, что-то с угрозой говорящий связанному Юрию, генерал в просторном кабинете у окна…

У Индиры в голове как будто вспыхнуло пламя. Она вскрикнула и потеряла сознание…

***

«Что это со мной было? – спросила себя Индира, постепенно приходя в себя. – Какие-то картинки… Кажется, я потеряла сознание».

Над нею склонился Рохан.

– Госпожа! Скоро ужин. Не хотите ли переодеться? Я позову сиделку Нитью.

– Да-да, спасибо, Рохан. Я её сама вызову, – сказала она, нажав кнопку на подлокотнике кресла.

Рохан ушел. И тут же на террасу вбежал Юрий. Он был взволнован.

– Что случилось, Индира? Я почувствовал, что с тобой неладно, – сказал он.

– Я, кажется, потеряла сознание.… И это после того, как я взяла тебя за руку. Я что-то…видела. О тебе, о твоём детстве…

– Я ощутил, когда мы прикоснулись, движение энергии, – кивнул юноша. – Наверное, я передал тебе часть своих способностей. Не волнуйся, я научу тебя, как с этим жить.

И он сейчас выглядел совсем по-другому: не юноша, а учитель, гуру. Она улыбнулась ему:

– Хорошо, муршид. Готов произвести впечатление на папу?

– Ну, надеюсь, получится, – улыбаясь, согласился Юрий. – Хотя, думаю, ради вас он вытерпел бы здесь даже старика-пропойцу или беспокойного младенца. Так что не волнуйся. Что ж, поехали? – И толкнул её коляску к дверям.

У которых её уже ждала сиделка Падма с свежим сари в руках – для Индиры. Здесь все обязательно переодевались к совместной трапезе. Пища – это дар богов, и к ней надо приступать с почтением.

Рубка уже почти опустела. Команда разбрелась осмысливать новости – о Решётке, о Кристалле, о снах наяву и ещё Творец ведает о чём несусветном.

Но тут Лану остановил голос капитана:

– Лаонэла! Прошу задержаться! Нам надо поговорить.

Лана уже даже не очень удивилась. Как будто теперь стала достойна того, чтобы на неё тратил время их руководитель в столь непростой момент. Она вернулась. А Сэмэл с Танитой, как обычно, считая себя неотделимыми участниками всего, что происходило с их подругой, остались тоже. Почтенный доктор Донэл лишь покосился на них, но промолчал.

Все трое подошли к своему капитану и сели перед ним на скамье.

Тот заговорил не сразу. Лишь внимательно вглядывался в них какое-то.