Екатерина Широкова - Богатые тоже зомби

Напряжённость спала, и только самые нервные всё-таки ушли. Оставшиеся няни зорко следили за происходящим, а дети, без всякой предвзятости, спокойно принялись играть вместе. А взрослые смотрели, но не видели.

Немного поболтав и утолив возникший за последние дни информационный голод, ведь мелким никогда ничего не объясняют толком про непонятное, дети-зомби несколько раз подряд провернули фокус: отводили в сторонку одного из незаражённых и что-то убедительно рассказывали, а потом тот сам совал пальцы сквозь защиту, позволяя слегка себя цапнуть. Удивительно, как никто ничего не заметил, когда всё случилось буквально перед носом.

Все только смеялись, и ни один не пожаловался.

Потом я спросила Борисика, что же вы им сказали, чтобы уговорить превратиться в зомби?

Ответ был прост:

– Конечно, они захотели стать выжившими!

– А ты уже выживший?

– Нет пока, но скоро стану. Здорово, правда?

– Откуда ты это знаешь?

– Мне так сказала королева.

Не стала рассказывать маме Борисика про всё то, что случилось на детской площадке, ведь мадам М наверняка несколько по-другому представляла себе развитие событий. Правило для нянь всегда простое: сомневаешься, тогда молчи. Зачем добровольно нарываться на неприятности?

Зато порадовала её хорошей новостью: дети-зомби сами отвоевали себе место под солнцем, придя играть большой толпой и автоматом закрыв вопрос спорной территории. Если что, всегда можно на текст «с зомби вход воспрещён» ответить ещё мощнее, зайти с козырей – «опасно для человеческих детей». Кто сильнее, тот и прав.

После истории с больницей, переполненной зомби, острое желание получить там имя гастарбайтера, заразившего сына, несколько подувяло, и мадам М решила, что ей не так уж и сильно хочется оформлять ребёнку постоянный пропуск – хватит пока временного, а там как-нибудь само рассосётся.

Удалось подслушать часть хозяйского разговора, из которого поняла, что укушенная в больнице Инга, помощница Творилина, отпросилась с работы, но была им отпущена только после подробнейшего отчёта. Рассказ её сводился к тому, что живых людей там никого не осталось, в регистратуру не прорваться, везде бродят зомби и вообще какой-то бардак. Исполнительная Инга попыталась всё-таки пролезть и найти кого-то, с кем можно поговорить нормально, вот и цапнули её под горячую руку. Смелая девочка, я бы сроду не полезла в их гнездо. Хотя, кого я обманываю? Ходила же к соседям.

Пока ещё распространение зомби-заразы не выглядело катастрофой и воспринималось лишь как досадное осложнение, которое при определённых усилиях всё ещё можно втиснуть в формат нормального хода событий.

В тот день к нам впервые пришёл участковый. Конечно, то был ненастоящий участковый, что стало ясно практически сразу. В посёлке полиции сроду не было, кроме облав на мигрантов лет сто назад, когда все строились, а внешний вид пришедшего – собранный военный в штатском – красноречиво показывал, что человек он серьёзный, не для разборов соседских склок.

Творилин сначала изумился – участковый спрашивает хозяев? Вот так, ни с чего, беспокоит приличных людей? Понимает ли он, к кому пожаловал? Разговорившись, Творилин изменил отношение, догадавшись, что за ведомство в игре, и превратился в саму любезность.

Проверяли тогда всех, кто не смог указать источник заражения зомби, во всяком случае, в нашем районе – точно. Помнится, мы все тогда удивлялись, какая разница, кто кого укусил? Какая разница, когда это случилось? Но военные проявляли поразительную настойчивость в подобных вопросах. Потом уже мы поняли, что они искали нулевого пациента. Помогло бы это? Кто знает. Возможно.

Поскольку нужны были свидетели происшествия, позвали и меня, не нужно было больше околачиваться за дверью в гостиную. Военный попросил убрать всех зомби из комнаты и начал с расспросов про самый первый случай, с Борисиком, впрочем, мельком уточнив и детали заражения садовника.

Выяснив, что у нас из домочадцев никто больше не пострадал, переключился на соседей – что мы видели, о чём слышали. Конечно, не стала рассказывать, как соседские детишки в компании с сыном хозяев покусали сегодня целую кучу своих ровесников прямо перед глазами их ненаблюдательных нянь. Зато упоминание соседей, у которых все превратились в зомби, явно показалось военному чрезвычайно любопытным. Пускай разберутся с ними, а то прямо мороз по коже от такого соседства.

Оставив карточку с фамилией Герасимов и номером мобильного телефона – без звания, без конторы, просил звонить в любое время, если случится что-то новое.

Поскольку дети, как партизаны, не стали ничего рассказывать родителям, начавшийся процесс превращения заметили не сразу, а только на следующий день. Появившиеся на ладонях тёмные вытянутые кляксы, характерные признаки начальных зомби, нельзя было ни с чем перепутать, поднялась паника – а что толку? Всё уже случилось. Посёлок загудел, требуя расправы, а виноватых-то нет. Никаких диких зомби или нарушений со стороны зарегистрированных. Полная тишь да гладь, но детей же кто-то покусал?

И сколько Герасимов не ходил потом по домам, в попытке выяснить, откуда такой неожиданный всплеск активности, и разговаривал со всем возможными свидетелями – никто не смог пролить свет. По слухам, на прохлопавших заражение нянь оказывали давление и родители, но что можно добиться от того, кто правда всё проспал? Повезло, что меня пока ни в чём не заподозрили, не уверена, что смогла бы достаточно убедительно прикрывать своего подопечного, начни они копать как следует.

Дети-зомби, как ни в чём не бывало, свободно выходили теперь гулять и даже пытались заходить к соседям, узнать, не выйдут ли те на прогулку. Перепуганные родители незаражённых детей больше не верили в зомби-защиту и во всё остальное, заперев своих отпрысков крепко-накрепко по домам, за высокими заборами. Свежеукушенных тоже пока не выпускали, ни одного из них – вопреки всякой логике, как обычно, но, видимо, родителям просто нужно было время, чтобы смириться.

Вот так и вышло, что по посёлку теперь разгуливала лишь весёлая компания малолеток и смешанная группа присматривающих за ними взрослых, чётко поделенная на две команды: уже зомби и пока ещё нет.

Конечно, у меня остались вопросы к Борисику, и, улучив удобный момент, когда суета чуть поутихла, аккуратно расспросила:

– Расскажи мне про вашу королеву, которая научила, как превратить друзей в зомби.

– Няня, ты всё неправильно поняла! Она нас этому не учила.

– А чему она вас учила?

– Что останемся только мы, ну, потом.

– Когда это – потом?

– Когда вас не будет.

– Нас, это в смысле – людей?

– Ну да, няня! Выживут только зомби. Жалко, что тебя не разрешили превратить. Ты мне нравишься, ты хорошая.