Валерий Ременюк - Проект «Оазис»

– Кнут, а давай порассуждаем, почему так живучи религиозные представления, несмотря на бурное развитие наук?

– Давай! Мне кажется, пока существует дефицит жизненных ресурсов – денег, энергии, воды, еды, жизненного пространства, женщин и т. д., различные группы людей или народы будут соперничать, даже враждовать, воевать за право обладания необходимыми им жизненными ресурсами. Это соперничество может основываться на религиозной почве, а может и нет. Для борьбы с конкурентом или врагом требуется сплочение, объединение сил народа. И религия здесь выступает как дополнительный – иногда главный – механизм сплочения и самоидентификации, позволяющий распознавать человека по признаку «свой / чужой». Вспомним обращение вашего Сталина за помощью к православной церкви в первые месяцы Великой Отечественной войны, хотя, как известно, тогда церковь была гонима.

– А ты хорошо знаешь нашу историю! – усмехнулся Виталий.

– Это вещи общеизвестные, – махнул рукой Кнут и продолжил: – Объединяющим механизмом в борьбе народов за жизненные ресурсы может быть религия, а может – чувство попранной справедливости, жажда возмездия, реванша, оскорблённая гордость. Например, многовековой конфликт евреев и арабов вокруг Храмовой горы в Иерусалиме – это неурегулированная конкуренция за доступ к собственным религиозным святыням, расположенным в одном и том же месте. И историческая память об обильно пролитой обеими сторонами крови здесь служит для каждого народа энергетиком, подпитывающим упорство в противостоянии с конкурентом. Закон кровной мести в общенациональном и историческом масштабе это вообще самый сильный двигатель возмездия обидчику. О причинах вражды и о том, кто первым бросил дохлую кошку в огород соседа, вопрос уже не стоит. Он уже неразличим для обычного зрения, так как лежит где-то глубоко на дне рек пролитой крови.

– Нет возражений! – оценил Виталий мысль и подхватил её: – Я бы назвал ещё один спусковой крючок вражды между народами – гордыня. Она может проявляться в форме национал-фашизма, или шовинизма, или другой политики, основанной на убеждении, что твоя нация самая-самая крутая и наиболее достойная лучшей доли в мире, достойная властвовать над другими народами. Это гипертрофированное проявление естественного стремления народа к физической безопасности и комфорту, но принимающее опасную форму стремления к мировому или региональному господству. Эта болезнь излечивается только через приобретение человечеством иммунитета после тяжёлых периодов мировых войн и многомиллионных жертв.

– Хорошо, принято! – одобрил и этот пассаж Кнут. – Я бы ещё добавил, что частная, но не мене важная причина вражды – это несовпадение культурных и религиозных ценностей, норм поведения и критериев дозволенного в странах, исповедующих мультикультурализм, активно принимающих большие массы иммигрантов с иной культурой. Закон перехода количества в качество здесь срабатывает таким образом, что, когда иммигрантов было несколько тысяч, принимающая страна могла себе позволить продолжать жить по старым привычкам, не оглядываясь на новичков, которых здесь Христа ради приютили и спасли от голода. Когда же в районах компактного проживания иммигрантов их стали десятки, а то и сотни тысяч, они начали обижаться и консолидированно отвечать актами агрессии на поведение хозяев, оскорбляющее их нравы, их святыни.

– Да, – подхватил Виталий. – Но хозяева забыли старую истину: не стоит швырять камни в соседа, если сам ты живёшь в стеклянном доме. А тем более если ты соседа своего пустил жить в свой хрупкий стеклянный дом! Пусть даже швыряние камней это твой национальный обычай и для тебя он является символом твоей свободы, гордости и независимости. Новое количество создало новое качество жизни, и против этого закона диалектики не попрёшь! Я бы провозгласил главным лозунгом мультикультурализма взаимное приспособление, выработку нового кодекса поведения в условиях мультикультурной среды. За нежеланием видеть эти причины кроется, опять же, национальная гордыня…

– А давай как-то назовём наш с тобой проект! – проговорил Кнут. – Для определённости и краткости.

– Операция «Ы», – усмехнулся Виталий.

– Почему «Ы»? – слово в слово повторил Кнут знаменитую фразу директора склада из фильма Гайдая.

– Чтоб никто не догадался! – рассмеялся Виталий, уже не в силах сдерживаться. Потом объяснил опешившему Кнуту причину своего веселья и снова стал серьёзным.

– Как тебе название «Проект “Оазис”»? – предложил Кнут. – Цветущая земля, окружённая безжизненной пустыней. К ней бредут караваны и путники, измученные жаждой…

– А что, неплохо звучит, хороший образ и название хлёсткое! – согласился Виталий. На том и порешили. А для вящей краткости назвали идею «Проект “О”».

Около одиннадцати вечера во дворе раздался тихий шум мотора, по окнам мазнули фары тётиной «ауди». Марта Руслановна вошла в гостиную весёлая и энергичная:

– Мальчишки! Вы ещё не спите? А я вам от Элен презент привезла!

Она сняла с полки серебряную салатницу, выставила на стол и эффектно высыпала в неё из контейнера изрядную порцию устриц.

– Попробуйте – свежие, средиземноморские. Это божественно!

После ужина Кнут подвёз Виталия до кемпинга и, прощаясь, предложил:

– Виталий, у меня до возвращения в университет осталась ещё неделя каникул, и я собираюсь провести её в горном парке Йотунхеймен. Там у меня заказан номер в кемпинге. Завтра я собираюсь туда переехать – это около двухсот километров отсюда. Моя подруга Лиза, из Бергена, приболела, приехать не сможет. Так что как раз одно место в комнате освободилось. Не хотел бы ты составить мне компанию? Погуляем вместе по горным тропам, подышим свежим осенним воздухом, продолжим наше обсуждение проекта «О» – тем более что мы подошли к самому главному: чем насытить содержание новой религии и какой придумать план её распространения по миру?

– Отличная мысль! Спасибо, присоединюсь с удовольствием! – обрадовался Виталий.

Парк Йотунхеймен располагается неподалёку от города Лом и отличается тем, что на его территории находится высшая точка Норвегии – вершина Галлхёпигген, 2469 метров над уровнем моря. В кемпинг «Спитерстулен» у подножия вершины ведёт неширокая асфальтовая дорога, местами делающая крутые виражи серпантина. Сама турбаза разместилась на высоте 1100 метров. Вокруг центрального каменного здания администрации и столовой сгрудились деревянные спальные корпуса и отдельные домики. Рядом шумит мощная горная река, через которую подвесной мостик ведёт в заречье – палаточную часть кемпинга со своим социальным блоком (кухня, кают-компания, душ, туалет – стандартный набор услуг). Номер в корпусе оказался небольшим, буквально три на три метра, в одно окно, с двумя простыми деревянными кроватями-топчанами и небольшим столиком между ними. В холле всю торцевую стену от пола до потолка занял змеевик батареи водяного отопления, предназначенной для сушки промокшей одежды постояльцев.