Николай Шамрин - Современные хроники славного города Засарайска

– Шанс есть!

– Вот и я говорю: «Шанс есть всегда», – перед Михаилом стоял парень в косухе и серьгой в ухе, – присяду?

Молодой человек не стал дожидаться разрешения и опустился на табуретку.

– Фил, байкер, официант и пока несостоявшийся докторант в академии лингвистики, – парень пристально всматривался в лицо Михаила, – я тебя узнал, это ты девчонок вытащил из коттеджа, а потом и эту шишку за штаны притащил. Вот потеха была! Штаны-то, в конце концов, сползли, а ты рухнул без сознания. Я тебе нашатырь под нос ещё сунул! Не вспомнил?

Михаил с тоской посмотрел на незваного собеседника:

– Послушайте, байкер-спаситель, или как вас там? Фил? Оставьте меня в покое! Я хочу побыть в одиночестве…

Фил не обиделся. Очевидно, парень вообще не умел обижаться. Таких людей не так много на белом свете. Их называют «лёгкими людьми». Наверное, это не совсем правильно, ведь они забирают на себя часть негатива совершенно незнакомых людей. Байкер-докторант дружелюбно улыбнулся и, перегнувшись через стол, слегка хлопнул страдальца по плечу:

– Слушай, не парься! Лучше поехали кататься на байке? У меня, правда, «ижак», но он после реставрации весь в хроме, и двигатель форсирован. Мне его в крутом столичном тюнинг-ателье доводили. Денег срубили немерено, но зато теперь любой «Харлей» отдыхает! Погнали?!

Курилкин посмотрел на возбуждённого парня, улыбнулся и легко поднялся из-за стола:

– Погнали!

Глава десятая. «Дурные» вести

Эдуард Арсеньевич изнывал от безделья в гостиничном номере. Рано утром он просмотрел бои UFC по телевизору, заставил себя съесть вчерашнюю пиццу, запил её пивом и заскучал. Недолго «посидев» в социальных сетях, молодой человек подошёл к окну и посмотрел на столицу. Она жила своими заботами и совершенно не интересовалась проблемами гостей. Ей было всё равно. Забегалов задёрнул тюль: «Блин! Скорее бы понедельник, начнутся занятия, хоть какое-то развлечение. Ещё месяц слушать этот бред про креатив. Потом ещё и зачёты… Хрень, конечно, зато сертификат дадут. Лишним не будет! Ещё не известно, что там Савелий задумал». Воспоминания о недавнем разговоре с Медвежатниковым окончательно испортили настроение. «Бухнуть, что ли? И заснуть до понедельника, – Эдуард посмотрел в сторону холодильника, – нет… ещё хуже будет. Жаль, что нет смысла звонить архитектору, в выходные Засарайск вообще спит как слон!». Забегалов никогда не видел спящего слона. Просто в голову пришло. «Зря я так! В Засарайске я – первый заместитель главы, власть, так сказать… А здесь? Никто, «гость столицы» … Противно!». Телефон зазвонил неожиданно и тревожно. Эдуард Арсеньевич с опаской посмотрел на гаджет: «Не буду отвечать, – он надавил на кнопку «отклонить», – ничего ведь, кроме гадостей, не скажут!».

Тщательно уложив мобильник под подушку, Забегалов решительно направился к холодильнику: «Напьюсь и засну!». Приглушённый пуховым предметом телефон остановил его на полпути, как выстрел в спину. Чертыхаясь про себя, чиновник вернулся к кровати и включил громкую связь:

– Алё!

– Доброе утро, Эдуард Арсеньевич! Медвежатников беспокоит, – голос абонента действительно звучал тревожно, – считаю необходимым проинформировать вас. События чрезвычайно важные!

– Слушаю вас, Аркадий Константинович, – Забегалов внезапно успокоился и немного приврал, – говорите тише, я не один.

– Хорошо, – архитектор пропустил мимо ушей последнюю фразу руководителя и продолжил с той же громкостью, – в Засарайске ЧП! Мне только что звонил Охлопков и сообщил, что Савелий Сергеевич сильно обгорел на пожаре в Академгородке и сейчас лежит в реанимации. Выживет, или нет, неизвестно…

– Постойте, – Забегалов резко перебил информатора, – дайте собраться с мыслями. Что он делал в пятницу ночью в посёлке?

– Иван сказал, что убедил шефа поехать туда с инспекцией, проверить, как реализуется городской образовательный проект… Идиот!.. Извините, я про «вахтёра». И там, по дороге, то ли «мерин» загорелся, то ли ещё что-то приключилось, он сам не знает, его в реанимацию к мэру не пустили, сказали, что Савелий в тяжелейшем состоянии…

– Информация достоверная? – первый заместитель мэра почувствовал приятную дрожь в членах. – Шеф при смерти? Я точно вас понял?

– Точнее не бывает, Эдуард Арсеньевич! Иван Сергеевич врать не умеет, тем более мне, – последнюю фразу Медвежатников произнёс ради красного словца, но Забегалов её уже не слышал, так как выключил телефон.

«Вот он – мой звёздный час! И никаких выборов не надо… всё само собой устроилось! – чиновник пытался привести мысли в порядок. – Само собой… Блин! С чего начать? Позвонить Охлопкову и сказать, чтобы к моему приезду собрал экстренное совещание? Дельно!». Рука уже было потянулась к телефону, как вдруг внезапная мысль молнией мелькнула в мозгу: «Стоп! После ЧП в городе поднимется переполох, или вообще беспорядки начнутся, коллеги растеряются, и тут я собственной персоной с готовой программой действий! Я – спаситель Засарайска. После этого меня точно утвердят в должности!». Забегалов вскочил с постели и стал суетливо укладывать вещи в чемоданы.

Эх, молодость! Её спутники: доверчивость, эмоции и нехватка жизненного опыта. Да и когда он собирается «готовый» план действий разрабатывать? Наверное, в самолёте? Ну-ну… всё-таки два часа полёта. Хватит ли времени? Посмотрим. Жизнь покажет…

Средиземное море уже порядком надоело и дочкам, и самой Яне Александровне. Ещё бы! Каждый день одно и то же: сон до завтрака, пляж и редкие прогулки по нерусскому городку с трудновыговариваемым названием. Выручали, правда, занятия в фитнесс зале и вечерние «отрывы» с жёнами высокопоставленных соотечественников. Молодой женщине было неловко признаться подругам в тоске по Засарайску и мужу. Она искренне любила и ужасно ревновала Савелия Сергеевича и, в отличие от других, никогда не хвасталась победами на амурных фронтах. Было и ещё одно обстоятельство: там, пусть и в небольшом городе, она была Первой Леди, а здесь, на курорте, просто «жена мэра из какого-то захолустья».

Яна Александровна, сидя за столом, предавалась тяжким мыслям и внимательно наблюдала, как девочки нехотя ковыряются в тарелках с морепродуктами.

– Мама! А почему здесь макароны называют пастой? Их что, из зубной пасты варят? – пятилетняя Маша невесело посмотрела на Яну. – Фууу! Не хочу есть «зубные» макароны! Я ими утром зубы чистила!

– И я не хочу пасту зубную есть! – младшая Варя поддержала сестрёнку. – Я, например, хочу манную кашу, как Марина Графовна готовит! Когда мы домой к папе поедем?

Мама, с трудом сдерживая улыбку, приняла серьёзный вид и сложила руки на груди:

– Вот что, девочки! Во-первых – вы сейчас кушаете не «зубные» макароны, а полезные морепродукты. Во-вторых: ты, Варя, сама дома говорила, что терпеть не можешь манную кашу. В-третьих: не «Графовна», а – «Евграфовна». Ну а к папе мы поедем уже скоро, через десять дней. Сядем в большой красивый самолёт и полетим домой! Договорились? Только сначала вы должны всё скушать, чтобы в тарелках ничего не осталось…