Дмитрий Лазарев - Игры чародеев

Бандит с размаху ударил Силуянова по лицу. От удара кресло развернуло в обратную сторону, но его тут же вернул в исходное положение.

Затем последовал еще один удар. Кресло снова повернулось.

– Ну че, дед? Так и будешь молчать? А то у меня времени много – ща паяльник включим, он у тебя вроде где-то был. Потом иголочки под ногти начнем загонять. Все равно защебечешь ведь – мы и не таких обламывали. Ещё раз спрашиваю: чем занималась твоя девка? Что изучала? Давай, рассказывай всё с самого начала. Только говори громко – чтоб на записи всё разборчиво слышно было. Я в вашем говне нихрена не разбираюсь – но ты давай рассказывай так, чтоб даже я врубился. Усёк?

– Вам, подонкам, я ничего не скажу, – сплюнув кровь, гневно прохрипел профессор.

Алиса рассказывала, что Силуянов с невероятной стойкостью умел защищать свои секреты. Но я никогда бы не подумал, что в душе этого дряхлого старика скрывается настолько много силы и мужества.

Сердце в груди бешено колотилось. От неожиданности и охватившего ледяного страха я впал в ступор и очень плохо соображал. Подобно зрителю в театре, я сидел на полу, молчаливо наблюдая за разворачивающимся действием.

– Всё расскажешь, – бугай зловеще улыбнулся и снова ударил Воробьева, а затем обратился к напарнику. – Ванёк, давай не терять времени: бери пацана и дуй в другую комнату. Выясни, что этот щенок знает.

В руке бандита Вани появился пистолет.

– Подъем, – скомандовал он.

Ноги отказывались слушаться – типичная защитная реакция организма, который понимал, что сейчас случится, и всячески старался этому помешать. С трудом я поднялся и под дулом пистолета вышел в коридор.

На улице неожиданно раздалась серия быстрых и громких хлопков – как будто начали стрелять из автомата. Все, находившиеся в квартире, рефлекторно повернулись в сторону окна. И в этот момент за нашими спинами тихо открылась входная дверь. Похоже, шум на улице оказался отвлекающим маневром, загодя устроенным для нас нежданным визитером.

На пороге стоял мужчина лет тридцати. Весь его облик источал решимость и готовность к действию. Светлые короткие волосы на его голове гармонично сочетались с худощавым, немного грубоватым лицом и квадратным подбородком. Большие зеленые глаза с прищуром смотрели вперед, как будто сквозь нас. Во взгляде незнакомца чувствовались жесткость и холодный расчет, а его высокий рост, крепкое тело и мускулистые руки лишь усиливали это ощущение.

Незваный гость резко вскинул руку, сжимающую пистолет, и открыл беглый огонь по бандитам, один из которых сразу рухнул на пол. Второй же, с поразительной для своей комплекции легкостью нырнул в сторону, за импровизированное укрытие, и начал стрелять вслепую, совершенно не заботясь о рикошетах пуль.

Множество свинцовых капель вышибало штукатурку из стен, то застревая в них, то с характерным звуком отскакивая и продолжая полет в хаотичном направлении. Я увидел, как одна из пуль, оттолкнувшись от дверного проема, пробила голову профессору Силуянову и безжизненное тело тут же повисло на сдерживавших его витках скотча.

– На пол! – крикнул мне занявший оборону светловолосый мужчина.

Естественно, я его не послушал. Животные инстинкты запретили мне падать плашмя под градом пуль и заставили сломя голову бежать прочь. Оттолкнув незнакомца как ненужную преграду, я выбежал из квартиры и со всех ног бросился вниз по ступенькам. Из-за спины долетали крики и звуки стрельбы, и я с ужасом ждал, что одна из пуль вот-вот настигнет меня – но этого так и не случилось.

Добежав до первого этажа, я буквально вышиб плечом дверь на улицу. Прямо перед подъездом, перегораживая выход, стояла серебристая "Лада", двигатель которой работал, а двери были открыты нараспашку. Я хотел рвануть прочь, подальше от этого страшного места и этих страшных людей – но не успел.

Со спины в голову прилетел сильный, тупой удар, от которого я начал терять сознание. Словно сквозь туманную пленку я успел разглядеть, как догнавший меня незнакомец подхватил мое тело и принялся грузить его на заднее сиденье автомобиля. Последнее, что я услышал, прежде чем отключился – слова, обращенные то ли ко мне, то ли просто брошенные в качестве ремарки.

– Как же надоело бить тебя по голове.

Я очнулся сидящим на стуле. Лицо было немного перепачкано кровью, явно из рассечения на голове, оставшегося после удара. Я хотел ощупать рану, но руки за моей спиной были скованы наручниками, прикрепленными к стулу. Сам же стул оказался намертво привинчен к грубому дощатому полу.

В помещении, куда меня приволокли, было темно и пыльно. Только в одном из углов, над верстаком с инструментами, горела небольшая желтая лампочка. Насколько было возможно я огляделся по сторонам. Стены помещения состояли из толстых бетонных плит. В некоторых местах на них были закреплены полки с различным хламом – проводами, скобяными изделиями, автомобильными аккумуляторами. Приглядевшись, я заметил в дощатом потолке небольшой люк, к которому вела приставная металлическая лестница.

Судя по всему, меня запихнули в какой-то подвал.

Рядом с верстаком, спиной ко мне, склонившись и что-то старательно изучая, стоял человек. По силуэту я безошибочно узнал того самого незнакомца, что устроил перестрелку в квартире Силуянова а затем – ударил меня по голове.

Он словно почувствовал мое пробуждение и обернулся.

– Ты кто такой? – прохрипел я. Из-за сухости в горле слова давались с большим трудом.

Незнакомец не ответил. Взяв с верстака открытую пластиковую бутылку воды, он приблизился, поднес горлышко к моим губам и дал сделать несколько глотков.

– Что тебе от меня надо? – я старался скрыть дрожь в голосе.

Мужчина снова промолчал. Вместо этого положил руку мне на голову и пошевелил волосы в месте, куда недавно нанес удар. Странно, но я не почувствовал боли от раны – как будто она уже затянулась.

Довольно хмыкнув, незнакомец подошел к лестнице и, быстро вскочив по ступенькам, нырнул в темное помещение наверху, хлопнув напоследок тяжелой крышкой люка.

Я остался в подвале один.

Чувствуя, что времени было мало, я сжал страх в кулак и, сосредоточившись, изо всех сил принялся искать выход. Я не знал, что собирался делать со мной похититель – и не имел ни малейшего желания это выяснять.

Попытки сдвинуться с места или освободить руки, успехом не увенчались – наручники крепко сковывали мои запястья и были пропущены через прутья стула, надежно прикрученного к полу. Грубая физическая сила была здесь бесполезна: чтобы сбежать прочь из этого мрачного места, нужно было во что бы то ни стало расстегнуть тугие стальные браслеты на руках.

Решение нашлось тут же.