Максим Вилькс - Кресло для курения

Повисло неловкое молчание, и я не знал, что сказать. Вдруг большая часть вещей, которая происходит в мире, происходит ради девушек? Где-то уже об этом рассуждали, но где? Хотя ради такой девушки, которая сейчас постукивала ящик кулаком, стоит, пожалуй, и стать великим. Вся жизнь впереди.

– Не уверена, что мы пойдем домой, представь, сейчас нагрянет буря, и останемся тут сидеть, ждать помощи, – прекратив бить по ящику, Аня повернулась и начала слепить меня фонариком.

– Ну, тогда это будет замечательный вечер в обществе замечательной девушки, – прикрывая глаза от яркого света, сказал я и добавил: – Правда, жаль, что эта девушка будет вечно чихать на меня и слепить фонарем.

– Вот видишь, еще немного потренироваться – и каждая девушка в округе будет мечтать пообщаться с тобой.

– Ага, жду не дождусь. Эти диалоги о том, как меня бросил парень или где бы найти себе парня, похожего на меня, – пробубнил я.

– У кого-то травмы? Если ты нравишься девушке, стараться особо и не надо, но вы, идиоты, никогда не понимаете этого, – фыркнула Аня в ответ.

Наконец всё наше внимание переключилось на ящик. Приставленный к стене и занимавший примерно одну восьмую всего пространства, он рано или поздно стал бы поводом для разговора. На передней стороне ящика краской синего цвета было нарисовано колесо.

– Как думаешь, что там? – спросила Аня, будто бы читая мои мысли, попутно прохаживаясь вокруг него и поднимая вихри пыли.

– Понятия не имею, может быть, колесо?

– Ты это понял по рисунку? – она скептично посмотрела на меня и засмеялась.

– Эй! – мои руки сами скрестились на груди в защитной позе. – Это всего лишь реакция на непонятное мне сооружение.

– И часто возникают такие реакции на непонятные тебе ящики? – с удивленным выражением лица спросила она.

– Постоянно.

Спустя время вспоминая, как я ходил вокруг этого ящика, как обезьяна с куском арматуры, и пытался его открыть, мне становилось жаль, что в тот момент я не смотрел космическую одиссею и пропустил такую прекрасную шутку. Хотя ящик Пандоры подходил куда больше. Аня всё это время пыталась давать мне указания, как правильно и с какой стороны лучше ударить, чтобы крышка этого деревянного гроба отвалилась и открыла нам, что находится внутри. Пока же всё, чего мы добились, – грязные руки, покрытые ржавчиной, и пара отверстий. Они были небольшие, и как бы мы ни пытались посветить друг другу, чтобы заглянуть внутрь, у нас ничего не выходило. В итоге, уже не боясь повредить содержимое ящика, я со всего размаху воткнул в край кусок железа и начал медленно продавливать крышку.

– Отойди, сейчас упадет на твою милую голову, и потом придется тащить тебя домой.

– Неужели такой большой и сильный парень не сможет дотащить хрупкую и беззащитную девушку, которая потеряла сознание? – сказала она в ответ, очень часто моргая своими глазами.

– Ты не могла бы светить не на себя, когда человек пытается открыть ящик, а на него, чтобы хоть что-то было видно?

– Ой, да, конечно, прости. Просто приятнее разглядывать симпатичную девушку, чем худого переростка.

– Подкол засчитан, – с усмешкой сказал я и, навалившись, начал снимать крышку с ящика, используя арматуру как домкрат. Скрипучий звук, когда потихоньку выдергиваешь гвоздь из дерева, подсказывал, что победа близка. И вот она пала. Естественно, падая, крышка создала ураган пыли, из-за которого мы оба начали кашлять. Казалось, что эта пыль навсегда останется у нас в легких.

– Что это такое? – недоуменно светя двумя фонариками от телефона, спросила моя коллега по приключениям.

– Ну а ты как думаешь? На что это, черт возьми, похоже?

Аня была похожа на маяк на берегу моря, что направляет корабли. Только вместо кораблей она подсвечивала лучами кресло. Если бы это было обычное кресло, возможно, моя жизнь сложилась бы иначе. Но передо мной стояло инвалидное кресло в собранном состоянии, чем вызывало очень много вопросов.

– Вот это открытие! Всегда мечтала завести себе такое, чтобы кататься на нем, а не ходить двумя ногами! – сказала она, подходя поближе.

– Знаешь, у тебя достаточно черный юмор. Когда-нибудь он нас погубит, – сказал я, убирая арматуру и следуя за ней.

Кресло было цвета хрома и отражало от наших фонарей свет. В то же время чувство чего-то неправильного, темного переполняло меня. Чувство, которое возникает, когда ты вроде ничего плохого не делаешь, а всё равно моральные рамки, что строит общество, пожирают изнутри. Подумай о людях, которым приходится на них передвигаться из-за болезни или по другим причинам. Становится грустно, хотя им не нужны твои сочувствие и грусть. Может, они вообще устраивают на них гонки и живут полной жизнью. Было бы забавно и интересно посмотреть на это, и не было бы тогда никаких угрызений совести.

– Ну, кто первый? – с игривой улыбкой на лице спросила Аня, стряхивая с нашего трофея слой пыли и приглашая присесть.

– Да брось, это плохая примета! – сказал я, сам не зная почему. Может, есть внутри горький страх, что если ты попробуешь, то уже не сможешь слезть.

– Пфф, ты серьезно? Сейчас век технологий, у нас, черт возьми, телефоны с фонариками, которые дают нам свет, – сказала она, размахивая им и делая неплохое светошоу. – А ты боишься сесть в кресло из-за приметы? И вообще, что за дурацкая примета? Я впервые о такой слышу.

– Ну, не то чтобы, оно ведь пыльное! – мои отговорки больше от самого себя, чем от неё, рушились на глазах.

– Представляешь, бог даровал людям руки, чтобы они смогли стереть пыль с кресла и сесть на него, – сказала Аня и продемонстрировала это на личном примере, протирая кусочек колеса.

– А как же век технологий, или телефон тебе создал тоже бог?

– Слушай, вот только давай не будем вспоминать, куда привели шутки про бога двадцать лет назад, – с досадой в глазах сказала она.

– Да сейчас же уже можно, прошло двадцать лет, почему бы и не пошутить на эту тему?

– Мне кажутся не особо хорошими шутки, когда куча людей, которые поклоняются разным богам, завязывают войну, которая прокатывается по всему миру, – отрезала она.

Сейчас это можно уже найти либо в интернете, либо на страничках истории, но раньше было многообразие религии. Каждому человеку нужно верить во что-то, и определенный контингент людей верил в высшую силу. Но, что самое печальное, этих высших сил было много, и каждый верил в свою. На пике их споров, когда наука шагнула далеко вперед, прервав на корню представления, что на небесах находится рай, а под землей – ад, разразился конфликт. Люди, будто обезумевшие, кидались друг на друга, а религии пожинали плоды этого хаоса. В конечном счете они затронули то, что трогать было нельзя. А именно силы, которые их обеспечивали мощью. Правительство и корпорации начали нести огромные потери в финансовом и людском ресурсе. В связи с этим они дали простой выбор религии. Либо полное истребление и запрет, либо общая вера, которая возьмет всё самое лучшее из остальных. Естественно, чуть ли не большая часть проповедников отказалась терять власть и объявила государство врагами религии. Разразилась война. Те, кто был умными, основали церковь Всеединства, те, кто отказался терять власть, были безжалостно уничтожены либо бежали. А люди, которые потеряли многих на этой войне, задумались, за что они вообще воюют. Одна из темных страниц в истории человечества. Сейчас же остались лишь ярые фанатики, но и они постепенно исчезали.