Татьяна Зубачева - Аналогичный мир. Том второй. Прах и пепел

– А с меня за хлеб возьми, – сказал Арч. – Две буханки клади.

– Я бутылку ставлю, – кивнул Одноухий. – Получи, пока мы ещё в трезвом.

Гундосый собрал деньги, выложил на стол две уже нарезанные буханки тёмного хлеба и, слегка пристукнув, поставил бутылку с почти прозрачной жидкостью.

– Ну что, за удачу, так, что ли?

– Всем удачи!

– Кому не везло, так пусть повезёт.

– А кому везло, пусть и дальше так.

– За нас, парни!

– Идёт!

– За нас!

Они возвращались домой усталые, переполненные впечатлениями, но очень довольные прогулкой. Женя несла сумку с покупками и вела Алису. Вернее, Алиса, цепляясь за её руку, брела рядом и даже болтать перестала от усталости. Но мужественно не просилась на руки.

– Потерпи, мой зайчик, скоро придём.

– Потерплю, – кивнула со вздохом Алиса.

Конечно, потерпит, она не маленькая. Мама повела её на ленч в кафе, значит, она уже большая. Какая улица длинная… всё было так вкусно и интересно. Только чего-то спать хочется.

Пока Женя открывала калитку и нижнюю дверь, Алиса ещё держалась, но на лестнице Жене пришлось всё-таки взять её на руки. Алиса успела сказать: «Я сама…» – и заснула. Женя раздела её, уложила и занялась покупками.

Так много на еду, да за один раз она ещё никогда не тратила. И никогда не покупала таких дорогих вещей. Женя выкладывала на кухонный стол прозрачные из целлофана и блестящие из фольги пакетики и коробочки. Салями, ветчина, сервелат, сыр трёх видов, копчёный лосось, пикантная телятина. Коробочка с «пьяной» вишней в шоколаде, пакетик фигурного миндального печенья, пакетики с сахарными куклами, изюм и арахис в шоколаде… Конечно, это безумие – так тратить деньги, но, боже мой, как же приятно безумствовать! Это же не еда, так, баловство, и дорого, и не сытно, но должно быть так вкусно.

Она разложила все эти пакетики и коробочки и вернулась в комнату. Алиса спала, разметавшись. Женя поправила ей одеяло и передвинула штору, заслоняя кроватку, а то солнце уже низко и далеко достаёт. А она сама… приляжет на минутку и возьмётся за ужин. И на завтра надо всё приготовить, но хоть на минуточку прилечь… Странно даже, от чего бы ей устать? Женя переоделась и в халате прилегла на кровать, на мягкий пушистый ковёр. Поджала ноги, чтобы их прикрывали полы, и прижалась щекой к плюшу, погладила его рукой. Мягкий какой ковёр Эркин привёз…

Эркин пришёл домой засветло, когда и улицы, и двор ещё заполнены людьми. Как и вчера, он своими ключами открыл калитку и нижнюю дверь. Разумеется, его видели, но никто не подошёл и тем более не заговорил. Он поднялся по лестнице, открыл верхнюю дверь и вошёл. Его встретила тишина. Женя дома? Почему так тихо? Но тишина была не страшная, а какая-то тёплая и живая. Он осторожно заглянул в комнату и увидел их. И Женю, и Алису. Спят. Он бесшумно прошёл в кладовку, оставил там куртку, заглянул в кухню. Похоже, Женя не готовила сегодня – плита совсем остыла. Эркин развёл огонь в топке и поставил чайник. Потом переоделся в кладовке в рабские штаны и тенниску, переобулся и пошёл в комнату.

В шлёпанцах тяжело идти бесшумно, но он сумел подойти к кровати, не разбудив ни Женю, ни Алису. Алиса спит, разбросав руки и ноги во все стороны, так что видно, что скоро ей кроватка станет тесной. А Женя свернулась клубком на боку, и он видит её лицо. Такое спокойное, такое… счастливое. Очень осторожно, совершенно бесшумно Эркин встал на колени у кровати лицом к лицу и осторожно коснулся губами её руки.

Женя вздохнула и открыла глаза.

– Я разбудил тебя?

– И правильно сделал, – Женя улыбнулась и положила руку ему на затылок, погладила, пропуская между пальцами пряди его волос. – Который час, Эркин? Уже вечер?

– Не знаю, – Эркин говорил, уткнувшись лицом в её руку. – Ещё светло.

– Ага, – Женя, не убирая руки, медленно выпрямилась и потянулась. – Надо вставать. Сейчас Алиса проснётся.

– А я и не сплю, – откликнулась Алиса совсем не сонным голосом. – Я уже давно лежу и вас слушаю.

– Тогда вставай, не валяйся.

Эркин ещё раз потёрся лицом о руку Жени и встал. И Женя легко вскочила, расправила, разгладила складки на ковре и подошла к окну.

– Джен, мисс Джен! – позвали её снизу.

Эркин бесшумно метнулся к двери, чтобы его не заметили со двора.

– Да, миссис Маури, – высунулась в окно Женя. – Добрый вечер.

– Добрый вечер, милочка, вы не спуститесь на минутку?

– Разумеется, миссис Маури.

Женя оглянулась, но Эркина уже не было в комнате. Она пошла в прихожую и спустилась по лестнице.

Элма Маури ждала её у крыльца. Разумеется, обычные жалобы на годы и больные ноги, что делают для неё недоступными любые лестницы. Женя, как всегда, посочувствовала.

– У вас снова есть работник, Джен?

– Да, – спокойно ответила Женя.

– Вы умница, Джен, разумеется, грязная работа не для леди. И много вы ему платите?

– Я сдаю ему койку, – улыбнулась Женя. – Так что платит он.

– И работает, – засмеялась Элма. – Вы прижимистая хозяйка, Джен, так и надо. И где же вы поставили эту… койку?

– Ну, это только так называется, а спит он на полу в кладовке.

Элма пришла в восторг от находчивости и ума Жени. И перешла к главному. Надо уже думать о зимнем запасе дров. Как Женя смотрит на то, чтобы повторить тот весенний эксперимент? Закупить совместно несколько грузовиков фактически брёвен. Оптом это будет дешевле. Эти же… работники напилят и поколют. На тех же, что и летом, условиях. Женя смотрела положительно.

– Агент из конторы уже приходил.

– Я, наверное, была на работе. Контора та же, что и тогда?

– Да. Дрова были неплохие.

– Да. Имеет смысл, миссис Маури. Я согласна.

– Значит, вы разрешите своему работнику поработать на остальных?

– Да, конечно. У него есть напарник, справятся.

– Ну конечно. Справились тогда – справятся и сейчас. И условия те же. Ленч, обед и деньгами. Всё вскладчину.

– Да, я согласна.

– Вы будете брать грузовик?

– Да, один, миссис Маури. Больше в сарай не войдёт, а оставлять открыто…

– Разумеется, Джен, это кого-то снабжать. Честных людей совсем не осталось.

Они ещё немного поболтали о падении нравов, миссис Маури занесла Женю в свой список, и они расстались.

Женя поднялась наверх, заперев за собой нижнюю дверь, а то ещё, не дай бог, влезет кто-нибудь непрошенный. И верхнюю тоже. Хоть всё и кончилось благополучно, но страху она всё-таки набралась.

Она заглянула в кухню. Эркин сидел на корточках у открытой топки, поправляя поленья. Алиса стояла рядом, очень серьёзная, даже хмурая.

– Всё в порядке, Эркин?

Он обернулся к ней и улыбнулся, но она увидела, что улыбка не слишком весёлая. Женя подошла к окнам, задёрнула и расправила шторы.

– Алиса, постель убрала?

Алиса вздохнула, но побрела в комнату. Женя подошла к плите, опустилась на корточки рядом с Эркином, обняла за плечи и уткнулась в него лбом.