Вадим Тарасенко - Восставшие из Рая

– Кто не испытал ничего кроме боли? − пересохшими губами переспросила генеральный директор российского фонда планирования семьи.

– А ты не знаешь, не догадываешься? Абортируемые дети! Вот кто!

– Вы…вы осуждаете меня за это?

– Да ты что, милочка! Я просто констатирую факт! − четко, по слогам произнесла Зангер. − Разве тебя можно осуждать? Ведь ты продолжаешь мое дело! А мое дело одобрили и не просто одобрили, а щедро его профинансировали Рокфеллер и Форд. Это не считая рыбешки помельче. Меня публично поддерживали и Эйнштейн, и Неру, и Эйзенхауэр, и Трумэн. Мое дело поддержала ООН, признав мою организацию благотворительной, наравне с церковью! Теперь, кто одобряет мою деятельность, могут вполне легально делать пожертвования в пользу моей организации. И им за это еще будут снижать налоги! Так как же тебя можно осуждать?! Нет, твоей деятельностью надо гордиться! − и вновь этой скрежещущий, прямо до крови царапающий душу смех.

В спальне ощутимо стало душно, легким не хватало воздуха. Лидия Васильевна почувствовала, как у нее начинается кружиться голова. Или эта комната начала кружиться вокруг нее? Кровать с сидящей на ней Маргарет Зангер вздрогнула и поплыла вдоль стен, быстро набирая скорость. Секунда-другая и недавно в спокойной спальне генерального директора поднялся вихрь. Старческий, противный голос Маргарет Зангер, казалось, звучал отовсюду:

– Запомни! Всегда живи под моим лозунгом: «Ни Бога, ни хозяина!» И тогда тебе никто и ничто не страшно. Ты поднимаешься над всем: над церковью, над моралью, над людьми. Ты сама становишься как Бог… или как Дьявол! − и жуткий смех со всех сторон.

Женщина судорожным движением закрыла уши ладонями. Тщетно. Старческий голос беспрепятственно звучит в голове:

– Благодаря мне на Земле не родилось два с половиной миллиарда ненужных людей! − неслось с каждого угла комнаты. − Первая и вторая мировые войны отдыхают по сравнению с этой цифрой! − страшно кричал каждый сантиметр пространства. − Ха-ха-ха! − смех превратился в грохотание, от которого, казалось, голова у генерального директора российского фонда планирования семьи не выдержит и лопнет. Поднявшийся вихрь сбросил шляпу со старухи. Боже! Она еще пыталась уловить, какое выражение лица у Маргарет Зангер. На Лидию Васильевну скалился провалом рта с желтыми зубами и таращился пустыми глазницами череп с космами седых волос.

– А-а-а! − страшно закричала женщина и, не отрывая рук от головы, прислонившись спиной к косяку балконной двери, сползла по нему на пол…

Сознание, вяло барахтаясь в чем-то липком, подталкиваемое освежающим ночным ветерком, медленно всплывало из небытия. Над Москвой по-прежнему сияли далекие и холодные звезды. По-прежнему, красиво расчерчивая ночь огнями, светились Останкинская башня и другие высотные здания российской столицы. И, по-прежнему, яркая точка самолета приближалась к огромным зданиям комплекса Федераций.

– Ф-у-у и привидеться же такое, − кряхтя и постанывая уже немолодая, дородная женщина поднялась на ноги, предварительно некрасиво став на колени. − Все, проведу конференцию и немедленно в отпуск, − Лидия Васильевна обессилено рухнула в кровать и словно провалилась в бездну, из которой нет возврата назад.

Лифт мягко поднял Александра на шестой этаж и практически бесшумно распахнул перед ним двери. Мужчины привычно повернул налево. Нужная ему дверь располагалась в торце коридора. Тихо щелкнул замок. Журналист раздвинул свои губы в улыбке и помогал правой рукой с букетом цветов перед практически невидимой видеокамерой.

– Входи, входи. Букет вижу, − раздалось со спрятанного в дверь динамика.

Александр машинально взглянул на часы. Без минуты девять, мужская рука толкнула стальную дверь в тамбур.

«…сегодня в девять вечера я жду тебя у себя. Никаких но! Я на тебя рассчитываю!» − пронеслись у него в голове недавние слова Валерии.

– Если женщина на тебя рассчитывает, то пора рассчитываться, − пробормотал про себя мужчина и кисло улыбнулся.

– Чего ты там бормочешь? − на пороге квартиры стояла ее хозяйка − девушка лет двадцати пяти с длинными, вьющимися русыми волосами, спадающими на плечи и грудь.

На девушке был короткий изящный халатик ярко-красного цвета, не скрывающий длинные с золотистым загаром ноги. Неглубокое декольте не могло скрыть великолепной груди третьего размера.

– Репетирую приветствие.

– Ну так здоровайся. А это, чтобы у тебя было больше вдохновения, − легким неуловимым движением девушка развязала узел, и пояс халатика двумя концами бессильно повис вдоль женского тела. − Надеюсь у тебя не такой, − девушка, улыбаясь, рукой приподняла один из концов пояса и тут же бросила его вновь.

«Слаб человек, ой слаб», − мелькнуло в голове мужчины, когда жаркое женское тело прижалось к нему, а красный халатик, как ненужная тряпочка соскользнул с него на пол.

… Страсть накатывала волнами, и следующая волна была выше предыдущей, еще сильнее толкая мужское тело вперед, накрывая с головой, а потом также мощно оттягивая его назад. И тут же накатывалась следующая волна. Человек задыхался в этих волнах, теряя контроль над своим телом, над своими действиями. И снова волна. Нет, целый девятый вал!

– А-а… Лерка, можно в тебя?

В ответ он лишь почувствовал судорожное движение под собой и женские ноготки еще сильнее впились мужчине в спину…

Потом была пустота, оглушаемая бухающими ударами неистовствующего сердца. И под это татами медленно, как-то робко в мозг вползла мысль: «Вот так большинство детей и получается. Не по любви, а по залету. Не хватало, чтобы Лерка от меня забеременела».

Девушка, наклонившись над распростертым на спине мужчиной, быстро чмокнула его в губы и убежала в ванну.

Александр смотрел на истерзанную постель и слушал приглушенный шум воды. Лерка, принимая ванну, никогда не удосуживалась закрывать за собой дверь.

«Все больше убеждаюсь, что занятия сексом и занятия любовью − это далеко не одно и то же», − мужчина с отвращением сбросил с себя край простыни, так неприятно пахнущий чужим потом.

Благоухая туалетной водой, в комнату вошла Лера и демонстративно, стоя обнаженная перед Александром, сладко и томно потянулась. Крупная грудь красиво подалась вперед.

– Тело, измученное Тарзаном. Да, ты сегодня был просто зверь, Тарзан. Похоже, иногда воздержание идет мужчине на пользу, − девушка захихикала. − Но злоупотреблять этим не стоит, − указательный палец, украшенный изящным колечком, шутливо погрозил Александру.

– Чем? Воздержанием или Тарзаном?

– Нет, Тарзан всегда пожалуйста! Я даже полностью контроль над собой потеряла, что со мной редко случается. А ты этим воспользовался, негодник. Взял и выстрелил в меня! − девушка игриво улыбнулась, но тут же нахмурилась. − А я же сейчас не предохраняюсь. Да и время не очень удачное, можно залететь. Месячные две недели назад были.