Array Сборник - Социум. Антология социальной фантастики
- Название:Социум. Антология социальной фантастики
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2018
- ISBN:978-5-9500850-4-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Array Сборник - Социум. Антология социальной фантастики краткое содержание
Социум. Антология социальной фантастики - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Дженни снова оглядела конференц-зал: все в сборе, не было только Августы. Но это и к лучшему. На доске появился слайд, загруженный Дженни.
– Начнем с азов. Первый параграф Конституции Вселенной кто помнит?
– Все расы равны, – подсказал Херберт с иронией.
– Совершенно верно, – отчеканила Дженни. – Поэтому с сегодняшнего дня на базе не должно звучать ни единого слова о неразумности рецидов. Это понятно, Херберт?
– А что сразу Херберт? Вы, инспектор, не должны меня понимать превратно. Разрешите объясниться. Я никогда не призывал к дискриминации! Но Конституция ведет речь о юридическом равенстве. А с точки зрения биологии расы космоса не могут быть равны: у них разный вес, рост, разные сроки жизни. Я даже не говорю про разное развитие цивилизаций. Но у разума много биологических параметров! Например, память, способность к обучению, умение подавлять инстинкты ради сложных поведенческих стратегий. Объективные научные критерии придумал не я. Линейкой мы можем измерить рост, тестированием – способность к обучению. И получим разные цифры. Которые покажут, что расы не равны. Я вовсе не намекаю, будто слабая память…
– Именно что намекаете, Херберт! – отрезала Дженни. – Для нас, ксенополитиков, не имеет значения, что думают биологи, психологи, историки, социологи, а тем более военные. Нам не важно, правда ли, будто у рецидов плохая память и скорость мысли – в нашей профессии правды не существует. Вам надо просто вызубрить: неразумных рас не существует. Раса, если она раса, разумна по определению. А разум не измеряется тестами, он или есть, или нет. Он неделим как квант!
– Кванты делятся, – заметил из угла Мигулис.
Дженни бросила на него испепеляющий взгляд.
– Я смотрю, вы совсем тут одичали. Повторяю как инспектор ЦУБа: разум – неделимая, неизмеримая величина. В религии это – душа. В синтетизме – элементаль вселенского замысла. В юридическом праве, в философии, даже вульгарном атеизме – субъект. Объясню на примере. Вы разумны, пока спите, Херберт? Вы осознаете себя? Вы много выучили во сне? Получается, днем вы разумная раса, к вечеру устали и полуразумная, а ночью – неразумная?
– На таком уровне я полемизировать не готов, – сообщил Херберт.
– С вами никто здесь не полемизирует, – ответила Дженни и вынула из-за пазухи жетон на цепочке, показав его Херберту и всем присутствующим. – Вам следует вызубрить первый параграф: все расы равны. Повторите!
– Все расы равны, – повторил Херберт.
– Прекрасно. А если равны, то мы обязаны строить дружеские отношения. Все расы – друзья. Повторяем за мной хором: «Все расы друзья». Три-четыре! Все вместе!
Раздался нестройный хор голосов.
– Еще раз! Громче! Все расы друзья! Все расы друзья!
Присутствующие повторяли за Дженни несколько раз, пока она не сочла, что достаточно.
– Жаль, что нет рецидов в этой комнате, – заметил Херберт в наступившей тишине. – Им было бы полезно.
Все засмеялись.
– Вас, Херберт, как разумную расу с хорошей памятью, я попрошу запомнить этот разговор, – отчеканила Дженни. – Потому что через месяц в этой комнате будут рециды. И будут повторять «все расы друзья» вместе с нами. Это часть программы.
Собравшиеся изумленно переглянулись.
– Но у рецидов нет слова «друг», – задумчиво произнес Мигулис.
– Этого не может быть! – отрезала Дженни. – Вы просто не знаете!
Мигулис погладил бородку и аккуратно выдохнул.
– В языке рецидов всего четыреста двадцать слов, – сказал он тихо. – Несложно выучить. Но понятия «друг» нет. Есть понятие врага – «чуг». И термин «аг-чуг» – по смыслу что-то вроде «временный помощник в убийстве общего врага».
– Союзник, – догадалась Дженни.
– Не совсем. Когда враг убит, твой аг-чуг сразу превращается в чуг – теперь предстоит разобраться с ним.
– Значит, нам выпадет честь подарить их языку слово «друг»! – подытожила Дженни.
Все смущенно замолчали. Мигулис покачал головой:
– У них врожденный язык. Они вылупляются с языком, памятью родителей и предков.
– Мемонаследование, – уточнил Херберт. – Как у галасимцев, адонцев и трисимметричных панцероидов Большого Шелла. Они получают с генами язык, приемы боя, нормы морали, а заодно помнят самые важные эпизоды из жизни предков своего рода.
Полковник тактично кашлянул.
– Вам, Дженни, нужно время, чтобы собрать побольше информации.
– Знание базовых принципов освобождает от изучения ненужных частностей! – отрезала Дженни. – Социальные законы едины для всех рас. В известной нам Вселенной сто восемь разумных рас. Я – магистр ксенотехнологии. Я работала с семью расами, выстроила отношения даже с зырянами! Сегодня я главный эксперт-технолог во всем ЦУБе. И я знаю, что говорю. В любой культуре есть союзники, есть привязанность к братьям, родителям…
В конференц-зале снова повисла тишина.
– Ну давайте, Мигулис, раз уж начали, чего молчите, – усмехнулся полковник.
– А почему я? – обернулся Мигулис. – Пусть Херберт объяснит, он биолог!
– А мне это зачем? – возмутился Херберт. – Есть литература по рецидам, статьи, справочники – все подробно описано, читай, не выходя из кабинета ЦУБа. Зачем мне это озвучивать? Чтоб потом в рапорте стояло, что Херберт опять фашист и оскорбляет чужую расу?
– Давайте я попробую помочь нашей Дженни! – вызвался вдруг Саймон и поднял руку. – Дело в том, что у рецидов нет привязанности к родителям – мать они сжирают, как только та перестает плодоносить, отца – как только он слабеет. Съесть отца – почетно, это выпадает не каждому, потому что потомков сотни. Лишних потомков сжирают отцы – обычно к концу засухи, когда племя доедает всех пленных рабов. Если отец был вождем – убивший вождя сам становится вождем. Любви к братьям у них тоже нет – братьев начинают жрать еще внутри кокона, и так растут: из полтысячи зародышей остается пятерка сильнейших, они и вылупляются…
– Пренатальный отбор, – уточнил Херберт. – Ни у какой другой разумной расы такого нет. В мужской отсек кокона самка закладывает около четырехсот личинок и замуровывает. Они начинают расти и драться за пищу. А пища в коконе – только они. Вырастают три-пять самых злобных… простите, сильных. Растут они внутри, уж извините за совпадение, около девяти месяцев. И вылупляются взрослыми, только встать на задние ноги и пройти ритуальный экзамен по истории рода. Детства у них нет – все обучение проходит в коконе, в тесноте и драках. Биологи ставили внутрь видеожучков – возьмите записи, если не противно. Мне приходилось стоять у коконов и слышать вопли оттуда. В отсеке самок вылупляется одна: самки не воюют, у нее есть питательный пузырь, она его доедает и выползает за шесть месяцев. Самок считают недоразвитыми, панциря у них нет, за членов общества их не держат, они непрерывно строят коконы и плодоносят. На всякий случай уточню, что я не приветствую подобных законов природы, а выступаю против насилия, взаимной ненависти и половой дискриминации – так и укажите в рапорте.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: