Елена Луговская - О чем думает море…

В какой-то момент мужчины просто стали вымирать. Все новые и новые мутации вируса, названного вирусом Захария, выкашивали мужское население целых континентов. Предугадать штамм вируса, который вдруг окажется патогенным именно для мужчин в той или иной части света было невозможно, а успеть сделать вакцину было крайне сложно. Пока ее делали, а потом доставляли тем, кому она была предназначена, часто случалось, лечить уже было некого, либо вирус мутировал так, что вакцина в лучшем случае оказывалась бесполезной.

Сначала гендерные эпидемии практически начисто выкосили мужское население самых цивилизованных стран, при этом было замечено, что в развивающихся странах мужчины более стойки к штаммам вируса Захария – началось всемирное переселение мужчин – цивилизация принимала новую мужскую кровь. Новоприбывшие ассимилировались и уже третье, а в некоторых случаях и второе поколение вновь прибывших точно также было истреблено неуловимыми вирусами.

При этом вирус Захария в основном поражал особей от 14 лет и выше, так что перед человечеством явственно проступила перспектива семенного голода. Был создан Вселенский (они так его назвали) Институт Семени, где сначала просто хранили собранное семя, проводя анализы на его чистоту от вирусов и прочих неприятностей, а потом, когда пришлось ездить не просто за здоровыми, а хотя бы просто живыми мужчинами в такие уголки земли, где сохранились островки полуцивилизованных образований, и самих мужчин стали содержать в этом Институте.

Площадь Института с тех пор увеличилась в несколько десятков раз и на момент, о котором мы ведем наше повествование, занимала уже целый современный полис. Но даже такие беспрецедентные меры не могли остановить последовательное вымирание мужской особи человека, поэтому и рождающихся детей мужского пола теперь также содержали в этом институте, чтобы с максимальной вероятностью обеспечить их выживаемость хотя бы до семенной зрелости. За младшими детьми ухаживали старшие и, таким образом, в скором времени корпус Института, где проживали мужчины, превратился в своего рода инкубатор, где основной обязанностью и умением достигших половой зрелости мужчин считалось воспитание детей. Это было так естественно, что в какой-то момент решили, что всех детей до пятилетнего возраста, независимо от пола будет очень удобно воспитывать в Инкубаторе (и его теперь так и называли).

Воспитатели мужчины все равно то и дело заболевали странными, непонятно откуда бравшимися в практически стерильной обстановке инкубатора вирусами и летальных исходов было не избежать. Поначалу, когда заболевал кто-то из воспитателей, детей, особенно мальчиков, переводили в другие корпуса или даже блоки, но потом было замечено, что вирус, от которого умирает половозрелый индивид, не затрагивает младшее поколение. Таким образом, в процесс воспитания от инкубатора, в котором выращивались младенцы, и до того момента, когда женские особи направлялись для обучения в линии, а мужские особи переводились в отсек для воспитателей и там учили воспитательской нехитрой премудрости, не было никакого вмешательства извне. Линиями обучения теперь назывались условные ступени образования обитателей полисов, каждая линия занимала от полутора до пяти лет обучения по двум-трем, всегда разным, научным направлениям в зависимости от текущей потребности экономики в тех или иных работниках и индивидуальных способностей самих ячеек к освоению материала.

Отчасти это делалось для того, чтобы предупредить любую возможность нарушения микроклимата, отчасти воспитание детей было самым последним делом, которым хотела бы заниматься оставшаяся часть человечества, на чьи плечи теперь были возложены все обязанности построения государства, развития науки, урегулирования конфликтов, освоения космоса, решения кризиса перепроизводства… Надо сказать, что именно последнее и было то, с чем женский ум справился легко и навсегда.

Как?

А в чем была проблема? Много товаров? Ну, много – не мало. Товары некому покупать? Почему некому, а мы? Ах, не за что… Так в этом проблема!

Сформулируем еще раз. Соотношение потребности – возможности всегда было не в пользу второго, особенно у женской части человечества, а так как теперь только она и осталась, эта самая часть, то она же и решила: мне надо – я беру, надоело – выбрасываю и снова беру… Количество товаров уменьшается! Вы говорите, что не учтен аспект доходов? Нет, не учтен. Но это работает!

В 2135 году удивительный ученый-экономист в своей лаборатории, состоящей из 12 неглупых женщин и 15 современнейших на тот момент компьютеров, подсчитала, что если все население земли распределить по полисам (специальным городским конгломератам, включающим в себя блоки для учебы, научной деятельности, производства товаров и продуктовой массы, последняя уже была изобретена), каждому жителю полиса обеспечить свободный доступ к товарам и услугам в обмен на соблюдение им Основ (об этом чуть позже), то объем производимого будет соотносим с объемом потребляемого.

Такая простая формула стала возможной только с появлением Основ. Для новых полисов и планетарных центров Основы теперь были всем – руководством о том, как жить, где жить, с кем жить, сколько жить и даже зачем жить. Согласно Основам цивилизация абсолютно по-новому обустроила пространство вокруг себя – старинные названия городов еще использовались, но то, что теперь называлось Москвой или Парижем, Лондоном или Амстердамом более походило на огромные торговые центры, в которых теперь, впрочем, никто ничего не продавал и не покупал, здесь теперь жили, учились, потребляли и работали.

В начале 22 века в научной моде оказалась идея так называемой молекулярной цивилизации, основатели которой абсолютно бездоказательно, но, тем не менее, удивительно легко навязали всему миру идею о том, что раз сама природа уже придумала максимально устойчивую форму существования жиров, белков и аминокислот в виде молекулы ДНК, то нет ничего естественнее, чем использовать данную модель, метафорически переосмыслив ее форму и содержание. Результатом этой теории стали бесконечные, оплетающие планету цепочки цилиндрических соцветий полисов. Поначалу пытались строить, полностью соблюдая достоверность модели, круглые корпуса, но уже вошедшие к тому времени в привычку сезонные цунами и тайфуны заставили апологетов этой теории несколько отойти от поспешно принятой за каноническую сферической формы корпусов существования.

Корпуса существования представляли из себя высокие цилиндрические строения, из соображений устойчивости на пару десятков метров вкопанные в землю, – сплошные стены, бетон и толстое пуленепробиваемое стекло. Окон, в этимологическом понимании этого слова, в Корпусах существования не было, просто стены из бетона чередовались со стенами из стекла. На заре возведения таких строений архитекторы и строители еще придерживались эстетических и этических норм сочетания блоков, но со временем все перестали обращать внимание на такие мелочи, как асимметрия или прозрачная стена жилого корпуса, через которую можно наблюдать жизнь его обитательниц.