Игорь Поляков - Таричетай

– Ты кто, рядовой Экватор?

– Человек.

Стрелок чуть приподнял уголки губ в подобие улыбки и отрывисто сказал:

– Ты – дерьмо!

После этих слов, он неожиданно и резко нанес удар прикладом автомата в живот Экватора, а, когда тот согнулся от боли и невозможности вдохнуть, ударил второй раз – по голове.

Когда к Экватору вернулось сознание, первое, что он увидел, были ботинки. Соленый привкус крови во рту, боль в теле и голове, нетерпеливый голос сверху:

– Встать, рядовой Экватор! Я приказываю тебе, рядовой, встать!

Сознание не хотело принимать действительность – этого просто не может быть. Первый человек на его пути оказался бесчеловечным и жестоким монстром. Экватор лежал на твердой земле и вдыхал запах земли и своей крови, даже не пытаясь пошевелиться. Вдруг и необратимо он захотел умереть. Там, по ту сторону бытия, такого с ним наверняка бы не случилось. Зря он не остался лежать в овраге – пусть бы эти адские твари сожрали его тогда.

Экватор закрыл глаза и перестал дышать, в надежде, что смерть обязательно и именно сейчас придет за ним.

Сильный удар ботинком по туловищу подбросил его тело, заставив инстинктивно сжаться и открыть глаза. Перевернувшись на спину, Экватор увидел ребристую подошву ботинка, которая опустилась на его грудь.

– Приказы надо выполнять, рядовой, даже если ты уже мертв!

Давление сверху усилилось, и Экватор почувствовал сильную боль в груди.

Голова стрелка склонилась к нему, и губы выкрикнули слова:

– Ты будешь беспрекословно выполнять приказы, рядовой!

Стрелок выпрямился и убрал ногу. Экватор судорожно вдохнул и закашлялся. Перевернувшись на бок, он сплюнул кровь, накопившуюся во рту. Смерть за ним не пришла, а желание жить вернулось. Боль в груди, необратимость удушья и инстинкт самосохранения заставили его медленно встать на ноги.

Экватор, стоя в полусогнутом положении из-за боли в животе и груди, униженно и обречено спросил:

– За что?

Стрелок медленно улыбнулся. Не просто приподнял углы губ, а именно улыбнулся, обнажив край желтых зубов. И сказал:

– Ты на военной службе, рядовой, и здесь вопросы задаю я, генерал-лейтенант Коробов, а ты выполняешь приказы. Сейчас ты возьмешь трупы гиен и подтащишь вот к той куче кирпича.

Стрелок показал направление рукой и задумчиво уставился на Экватора.

– Не слышу ответа, рядовой, – вкрадчиво-угрожающим голосом сказал стрелок.

– Какой ответ? – удивленно спросил Экватор.

Мужчина сжал губы и нанес короткий удар справа. Склонившись над лежащим на земле человеком, он медленно и раздельно произнес:

– Ты, мразь, быстро и отчетливо должен ответить, – есть, господин генерал-лейтенант, будет незамедлительно исполнено. Именно так. Запомни эти слова, потому что ты их будешь говорить постоянно. Сейчас, когда ты пришел в армию, никаких других слов я от тебя слышать не хочу. Запомни, рядовой, ты должен говорить быстро и отчетливо, а приказы выполнять беспрекословно!

Генерал-лейтенант снова выпрямился и спокойно сказал:

– Я не слышу ответа, рядовой.

Экватор, достаточно быстро встав с земли и бессмысленно глядя перед собой, пробормотал:

– Есть, господин генерал-лейтенант, будет исполнено.

– Не слышу, рядовой.

– Есть, господин генерал-лейтенант, будет исполнено, – громче сказал Экватор.

– Рядовой, я что, должен два раза повторять? – генерал смотрел на человека сверху вниз. В его голосе уже было больше равнодушия, чем угрозы, но Экватор насколько мог быстро и отчетливо сказал:

– Есть, господин генерал-лейтенант, будет незамедлительно исполнено.

– Выполнять, рядовой Экватор, – удовлетворенно сказал генерал, – а я осмотрюсь вокруг. Может, найду третью гиену.

Он ушел, а Экватор подумал о том, что попал из огня, да в полымя. И когда было хуже – вчера или сегодня – он пока не знал. Хотя ему казалось, что вчера было чуть лучше, потому что вчерашняя борьба за жизнь полностью зависела от него. Сегодня от него ничего не зависело, – ни каким образом ему умереть, ни как жить.

– Рядовой! Ты уверен, что была еще третья тварь?

Экватор, среагировав на голос, споткнулся и чуть не упал. Туша гиены, которую он тащил, свалилась с плеч и упала на землю.

– Да, господин генерал-лейтенант, тварь была там, за стеной, лежала на земле, – он махнул рукой, показывая направление.

– Ладно. Будем считать, что ей повезло. Она наверняка убежала. Давай, солдат, спускайся вниз, я сброшу мясо.

Экватор заглянул в отверстие люка. Внизу было темно.

– Быстро, рядовой! Не раздумывая и не размышляя! – свой приказ генерал сопроводил ударом ботинка, который заставил Экватора свалиться вниз. Ухватившись за верхнюю скобу, он удержался от падения и быстро стал спускаться. Не успел он добраться до нижней скобы, когда туша первой гиены свалилась ему на голову. Неловко приземлившись на бетонный пол, Экватор еле успел увернуться от второй. Через минуту пятно солнечного света вверху погасло. Почти мгновенно загорелась лампа, забранная решеткой, которая находилась справа от Экватора.

Генерал ловко спрыгнул сверху и заорал:

– Ну, что встал столбом, хватай мясо и иди вперед. Быстро, быстро!

Экватор излишне суетливо подхватил тушу, попытался взгромоздить её на плечо, но не удержался и упал назад.

– Встать, рядовой!

Экватор, преодолевая боль в голове, вскочил и снова попытался поднять мертвую гиену. По его размышлению (если этот хаос в голове, когда смерть уже казалась благом, а жизнь – нелепой случайностью, можно было бы назвать мыслительным процессом), туша гиены весила около двадцати килограмм. Но Экватору, изможденному голодом и длительной погоней, и эти килограммы казались неподъемной тяжестью. Вторая попытка удалась – он чуть подпрыгнул, чтобы удобнее уместить мертвую гиену на плече, и затем присел, чтобы ухватить вторую тушу за лапу.

Так он и пошел, сгибаясь под тяжестью одной твари и волоча за собой другую, прихрамывая из-за того, что на одной ноге был ботинок, а на другой нет. Генерал больше его не подгонял, неспешно следуя сзади.

Экватор оптимистично относился к жизни. Как бы ни было плохо, он верил, что это временно. Даже тогда, когда он лежал в овраге, когда предчувствие смерти парализовало его разум, где-то на краю сознания оставалась вера в чудо. Или в помощь Бога.

Лампы на стенах коридора гасли, когда они отходили от них и загорались следующие, освещая им дорогу. И как бы Экватору не было тяжело, он зачаровано следил за этим синхронным процессом. Ничего подобного он в своей жизни не видел. Впрочем, в его жизни вообще никогда не было электричества, поэтому даже то, что лампы существовали в действительности, стало для него откровением (он знал о них из рассказов стариков, живущих в пещерах). Единственными источниками света в его жизни были солнце и огонь. Днем – жаркое светило, вечером – обжигающий огонь.