Майкл Флинн - В стране слепых

Он отстранился от нее и ногой отшвырнул пистолет в угол. Вот уж кому не стоит призывать Бога, так это мадам Вейл. Она, шатаясь, сделала несколько шагов в сторону. На письменном столе Ченга виднелась черная, поблескивающая в свете лампы лужа. Ножницы торчали у нее из спины, она обеими руками пыталась до них дотянуться.

– Вытащи их, черт тебя возьми!

Он шагнул вперед, крепко взялся за ножницы, секунду подождал, когда она еще раз крикнет о помощи, и рывком вытащил их. Швырнув ножницы в тот же угол, где лежал пистолет, он грубо повернул ее лицом к себе. В багровом свете она казалась смертельно бледной. Из глаз текли слезы.

Великая Гарпия плакала!

Он отпустил ее, и она осела на ковер. Он победил! Он, Кеннисон, побывал на краю Великой Бездны и избежал падения! Он смотрел в глаза Смерти, прикасался к ней руками! Он одержал верх над Женевьевой Вейл!

Теперь все в его власти. Вейл и Пейдж больше нет в живых, и Общество принадлежит ему – остается только Протянуть руку и взять. Просто взять. Все, чем раньше владела Вейл, теперь досталось ему.

Он подошел и посмотрел на нее сверху вниз. Она ответила взглядом, в котором уже не осталось надежды. Она понимала, что он никогда не вызовет ей скорую. Она не щадила других и не ждала пощады сама. Она знала, что ей предстоит истечь кровью здесь, в темноте.

Он оскалился.

– Ты была совершенно права, моя милая, – сказал он безукоризненно вежливо. – Действительно, жалко упускать такой случай. Раз уж у меня стоит, надо пользоваться.

Через некоторое время он позвонил из кабинета Джонсона.

– Алан? Спуститесь, пожалуйста, ко мне. Тут надо кое-что прибрать.

Андерсон, смотревший в зеркальце, скорчил гримасу.

– Никак не пойму, гонятся за нами или нет, – сказал он.

Джереми еще раз взглянул в заднее стекло. Голубой седан все еще ехал сзади.

– Гонятся, – заверил он Андерсона. – И очень хитро. Не бампер в бампер, как показывают в кино, а через две-три машины.

– Ну, не беспокойтесь, – сказал Андерсон. – Мы едем в Стейплтон.

– Они тоже, – заметил Джереми.

– Я не о том. Даже если люди в той машине – из Общества Бэббиджа, они не осмелятся ничего сделать. Слишком много народа вокруг. – Зажегся зеленый, и он свернул на Колфэкс-авеню. – Что они могут сделать?

– Пристрелить нас. Вы забыли про того стрелка в парке?

– Но их поймают!

– Это может их не испугать.

Тот, кто стрелял в Сару Бомонт, сделал это в самой гуще толпы. Он открыл огонь, точно зная, что погибнет и сам. Джереми содрогнулся. Подобный фанатизм был ему чужд. Он не мог представить себе, что творится в голове у такого человека. Гвиннет предположила, что он, возможно, «запрограммирован», как сестра в больнице. В чем-то это даже страшнее. Одно дело – пожертвовать собой во имя идей, которым ты фанатично предан. И совсем другое – пожертвовать собой за чужие идеи.

Херкимер Вейн с озабоченным видом обернулся к сидевшим сзади.

– Как по-вашему, что нам делать? Фирма не имеет опыта действий в таких отчаянных ситуациях. Мы никогда еще…

– Да, да. – Джереми раздраженно махнул рукой. – Мы знаем. Вы никогда ничего подобного не делали. Не почему вы спрашиваете совета у меня? Разве у меня больше опыта?

– Джереми, – сказала Гвиннет Ллуэлин, – мы должны что-то предпринять. – В голосе ее слышалось едва сдерживаемое напряжение. Джереми понял, что она близка к истерике.

– Знаю, знаю. – Джереми умолк. Как получилось, что он оказался главным? Почему не Гвинн? Или Вейн? Или Джим Донг? Или даже Андерсон? «Я же всего-навсего бухгалтер! Я никогда такими вещами не занимался!»

Впрочем, никто из них тоже такими вещами не занимался. Он оказался главным за неимением лучшего. Ему это навязали, хочет он или нет. Может быть, так всегда бывает. Может быть, лидером становится всего лишь тот, кто не успел сделать шаг назад?

– Какое у нас есть оружие? – спросил он.

Андерсон засмеялся.

– Там сзади, около запасного колеса, есть ручка от домкрата.

Прекрасно!

– Ни ножа, ни пистолета?

– Ученым они обычно не нужны, – сказал Херкимер Вейн.

– Но ведь после взрыва…

Боже, какие наивные дети! После всего, что произошло, спасательную экспедицию можно было бы вооружить и автоматами. А не посылать одного человека с мини-фургончиком. Ну, черт с ними. Он взглянул на Джима Донга.

– Ну, а вы?

– Я? – Донг удивленно посмотрел на него. – У вас есть какой-нибудь план?

– Вы сделаете то, что я вам скажу?

Математик пожал плечами.

– Такая уж, видно, у меня карма.

– Вы хорошо умеете драться?

– У меня черный пояс. Но если у этих людей есть пистолеты…

– Это пока неважно. – Джереми стиснул руки и, нахмурившись, смотрел в пол. Возможно, выход есть. Это отчаянный риск, но есть небольшой шанс, что все пройдет благополучно. Многое зависит от того, какие намерения у преследователей. Если у них в машине ракета «Стингер» и они ждут только подходящего момента, чтобы получше прицелиться, то уже не имеет значения, какой бы план он ни изобрел. Но о таком варианте он решил не думать. Займемся главным. Драться или бежать? Нужно выбрать. А детали – потом.

– Ладно, – произнес он через некоторое время. – Вот что мы сделаем.

Взгляд Кеннисона бесцельно блуждал по экранам телевизионных мониторов. Стена его кабинета была сдвинута в сторону, и с мерцающих экранов на него смотрели семь фосфоресцирующих лиц. Одни выражали раздражение, другие сомнение, третьи едва скрытую вражду. Еще четыре экрана не горели. Кеннисон изо всех сил старался, чтобы на его лице ничего нельзя было прочесть.

Бентон. Пейдж. Руис. Вейл. Кеннисон подумал: хорошо бы не горело еще несколько экранов. Новый режим лучше начинать с чистого листа. Нынешние члены. Совета запятнаны долгим общением с Великой Гарпией. Неважно, поддерживали они ее или выступали против. Она породила всю их систему координат и стала для каждого точкой отсчета.

Кроме него, разумеется.

Что ж, приходится работать с тем материалом, какой есть под рукой. Кеннисон сделал большой глоток из чашки кофе, которую принесла ему Карин. Он всегда гордился тем, что при всех обстоятельствах оставался реалистом. Он собрался с мыслями, сложил руки на столе и серьезно посмотрел на экраны.

– Королева умерла, – объявил он. Им оставалось только продолжить про себя: «Да здравствует король». Глядя в лицо Кеннисону. Важно заронить семя. Он не стал сообщать им время ее смерти. Его знали только трое: он, Алан и Джед, и это на двух человек больше, чем надо. Но Джед надежно упрятан в деревенской хижине в глуши Висконсина, под надежной охраной, – до тех пор, пока Кеннисон не решит, что с ним делать. Если он такой мастер вести допросы, как говорила Вейл, ему может найтись место в штате. Если нет… Все зависит от того, кому и чему больше предан Джед – своей хозяйке или своему ремеслу.