Айра Левин - Этот идеальный день

– Привет, Ли, – сказал Боб.

– Привет, Боб, – ответил Чип.

Боб вошел и сел на край кровати. Он поставил свой телекомп на пол между ног, протянул руку к голове Чипа, потрогал лоб и потрепал мальчику волосы. – Что почитываешь?

– спросил он.

– «Борьбу Вуда», – ответил Чип, показывая Бобу яркую обложку. Потом он закрыл книгу, бросил на кровать и указательным пальцем начал обводить желтую букву «В» в слове «Вуд».

– Я слышал, кто-то тебе что-то там сказал насчет неизлечимых? – спросил Боб.

– Это так? – спросил Чип, не отрывая взгляда от книги.

– Это так. Ли, – ответил Боб. – Это было так много-много лет назад, но теперь это уже не так, теперь это уже история.

Чип молча водил пальцем по букве «В».

– Мы тогда знали о медицине и о химии гораздо меньше, чем знаем сейчас, – Боб внимательно глядел на Чипа, – и еще через пятьдесят лет после Объединения члены иногда заболевали, очень немногие члены, и им казалось, что они больше не члены. Некоторые из них убегали и жили сами по себе в тех местах, которыми Семья не пользовалась: на заброшенных островах, на горных вершинах и в других похожих местах.

– И они снимали браслеты?

– Я думаю, снимали, – сказал Боб, – ведь браслеты им все равно бы не пригодились в тех местах, где нет сканеров.

– Иисус сказал, что они делали что-то, что называется «драка».

Боб отвернулся, но тут же снова повернулся к Чипу.

– Лучше говорить: «Они вели себя агрессивно». Да, они так поступали.

Чип взглянул вверх на Боба.

– Но теперь они уже умерли? – спросил он.

– Да, все они умерли, – сказал Боб. – Все до одного, – он погладил Чипа по волосам. – Это было давным-давно. Теперь такого не бывает.

Чип сказал:

– Теперь мы знаем о медицине и химии гораздо больше.

Лечение помогает.

– Верно, ты прав, – сказал Боб. – И не забывай, что в то время было пять разных компьютеров. Как только кто-нибудь из больных членов убегал со своего континента, он полностью терял связь.

– Мой дедушка помогал строить УниКомп.

– Я знаю, Ли. Так что, когда в следующий раз кто-нибудь тебе скажет о неизлечимых, помни две вещи: первое, лечение гораздо эффективнее теперь, чем много лет назад, и, второе – у нас есть УниКомп, который следит за нами на всех континентах Земли. Хорошо?

– Хорошо, – сказал Чип и улыбнулся.

– Посмотрим, что он скажет о тебе. – Боб поднял телекомп с пола и, раскрыв, положил себе на колени.

Чип сел в кровати и подвинулся поближе. Он подтянул рукав пижамы, чтобы открыть браслет. – Ты думаешь, мне назначат дополнительное лечение? – спросил он.

– Если нужно, – ответил Боб. – Хочешь сам включить?

– Я? – спросил Чип. – Можно?

– Конечно, – сказал Боб.

Чип осторожно взялся указательным и большим пальцами за включатель. Он щелкнул, и зажглись маленькие огоньки – синие, янтарные, опять янтарные. Чип улыбнулся им.

Боб, глядя на него, тоже улыбнулся.

– Дотронься.

Чип коснулся браслетом пластинки сканера, и синий огонек рядом покраснел.

Боб что-то набрал на клавиатуре ввода информации. Чип смотрел на его быстро бегающие пальцы. Закончив вводить информацию, Боб нажал на кнопку ответа. На экране засветилась зеленым строчка символов, под ней – еще одна строчка. Боб внимательно изучал эти символы. Чип смотрел на него.

– Завтра в двенадцать двадцать пять! – сказал Боб.

– Ура! – сказал Чип. – Спасибо!

– Спасибо Уни, – ответил Боб, выключая телекомп и закрывая крышку. – Кто сказал тебе про неизлечимых? – спросил он. – Какой Иисус?

– ДВ 33 и еще что-то там, – ответил Чип – Он живет на двадцать четвертом этаже.

Боб защелкнул замки на телекомпе.

– Он, наверное, так же волнуется, как ты разволновался, – сказал он.

– Можно ему тоже получить дополнительное лечение?

– Если нужно, я предупрежу его советчика. Теперь спать, брат, тебе завтра в школу. – Боб взял книгу у Чипа и положил на тумбочку.

– С ним все в порядке, – сказал Боб. – Он уже, наверное, спит. Завтра в полдень он получит дополнительное лечение, возможно – небольшую дозу транквилизатора.

– О, какое облегчение! – сказала мать Чипа, и то же повторил и отец. – Спасибо, Боб.

– Спасибо Уни, – ответил Боб. Он подошел к телефону. – Я хочу договориться о помощи тому мальчику, – сказал он. – Тому, кто рассказал все Чипу, – и он прикоснулся своим браслетом к сканеру.

На следующий день, после ленча, Чип спустился по эскалаторам на три этажа ниже, где, под школой, был расположен медицентр. Он прикоснулся браслетом к сканеру у двери медицентра, и на индикаторе засветилось мигающее зеленое «да», и еще одно зеленое «да» – у двери в секцию терапии, и еще одно «да» – у двери в лечебный кабинет.

Четыре из пятнадцати блоков были на профилактическом обслуживании, так что очередь стояла длинная. Тем не менее, довольно скоро он взошел на специально сделанные для детей ступеньки и, закатав рукав, просунул руку в обрамленное резиновым кантом отверстие. Он старался держать руку как можно тверже, как взрослый, пока сканер внутри блока нашел его браслет, зафиксировал его, и Чип почувствовал на руке теплый инъекционный диск. Внутри блока загудели моторчики, зажурчала жидкость. Синий огонек над головой Чипа стал красным, инъекционный диск зажужжал, звякнул, ужалил на мгновение его руку, и огонек снова посинел.

В тот же день на площадке для игр Иисус ДВ – тот мальчик, что рассказал Чипу про неизлечимых – нашел его и поблагодарил за помощь.

– Спасибо Уни, – ответил Чип. – Я получил дополнительное лечение, ты тоже?

– Да, – сказал Иисус, – другие ребята тоже, и Боб УТ тоже.

Это он мне все рассказал.

– Это на меня как-то подействовало, немного, – сказал Чип, – то, что есть члены, которые заболевают и убегают.

– На меня тоже немного подействовало, – сказал Иисус. – Но такого больше не случается, это было давным-давно.

– Лечение сейчас гораздо лучше, чем раньше, – сказал Чип.

– И у нас есть УниКомп, который следит за нами на всех континентах Земли, – добавил Иисус.

– Точно, – сказал Чип.

Подошла воспитательница и прогнала их к детям, играющим в мяч. Они стояли огромным кругом, пятьдесят или шестьдесят мальчиков и девочек, занимая больше четверти всей площадки.

Чипа назвал Чипом его дедушка. Он всем дал свои имена, которые отличались от настоящих: мать Чипа, свою дочь, он называл Сузу, а не Анна, отца Чипа – Майк, а не Иисус (сам отец находил это глупым), а Мир он звал Ива, с чем она не хотела смириться: «Нет! Не зови меня так! Я – Мир, я – Мир КД 37Т 50002!»

Папа Джан был странный человек. Разумеется, он странно выглядел – все пожилые люди имели какие-то особенные черты внешности: на несколько сантиметров ниже или выше ростом, слишком темная или слишком светлая кожа, большие уши, кривой нос. Папа Джан был выше обычного роста, и кожа у него была темнее обыкновенного; у него были большие и выпуклые глаза и две рыжеватых пряди в седеющих волосах. Но не только внешность его была странной, речь его тоже была странна, и именно в речи, главным образом, проявлялась эта его необычность. Он всегда говорил горячо и убежденно, но у Чипа, тем не менее, сложилось впечатление, что он говорит не то, что думает, а прямо противоположное. Хотя бы, как он отзывается об именах: «Замечательно! Восхитительно! Четыре имени для мальчиков, четыре имени для девочек! Что может быть яснее, что может лучше – подчеркнуть всеобщую одинаковость! Ведь ясно, что каждый захочет назвать своего мальчика в честь Христа, Маркса, Вуда или Веи, верно ведь?