Аркадий и Борис Стругацкие - Чародеи

Саша Привалов в своей вычислительной лаборатории снимает трубку телефона и набирает номер. Лицо у него унылое. В лаборатории дым стоит коромыслом: с машины сняты все кожухи, в потрохах ее копаются люди в халатах, возглавляемые Хомой Брутом.

– Стеллочку можно? – говорит Саша в трубку.

На другом конце провода Федор Симеонович передает трубку Стеллочке. Стеллочка держит в одной руке реторту. Она сотрудница отдела Линейного счастья. Здесь работают на оптимизм. Лаборатория похожа на роскошный цветник. Из зарослей цветов торчат грандиозные стеклянные трубчатые установки, в которых мерцает жидкий огонь.

– Алё! – говорит Стеллочка.

– Ну как ты там? – со вздохом осведомляется Саша.

– Я хорошо, – отвечает Стеллочка, косясь на Федора Симеоновича. – А ты?

– Пошли сегодня в кино, – предлагает Саша.

– В кино? Ты же работать грозился всю ночь.

Саша уныло оглядывает свою разгромленную лабораторию.

– У меня машина полетела, – говорит он жалобно. – Чинят. Долго будут чинить. Так пошли?

– Не знаю, – нерешительно говорит Стеллочка. – У нас сегодня…

– С-сходите, с-сходите, Стеллочка, – басит добродушно Федор Симеонович. – П-посмотрите что-нибудь т-такое… Потом р-расскажете…

– Что у тебя сегодня? – спрашивает Саша нетерпеливо.

– В шесть часов, – говорит Стеллочка.

– Где? – спрашивает Саша.

– Где обычно.

Саша, слегка повеселев, вешает трубку. Подходит Хома с тестером.

– Ты бы сдвинулся куда, Сашка, – говорит он. – Мешаешь…

Саша пятится, роняет прислоненные к стене кожухи и спотыкается об инженера, сидящего на корточках.

– Вы бы шли пока отсюда, Александр Иванович, – говорит тот недовольно. – Только мешаетесь…

– Иди, иди, – говорит Хома. – Там получку дают.

– Получку так получку, – со вздохом говорит Саша. – Но к завтрашнему-то дню вы управитесь?

Ему никто не отвечает. Он опять вздыхает и выходит.

Он идет по длинным коридорам. Все заняты, все спешат. Саша спускается в бухгалтерию, распихивает очередь, состоящую сплошь из дублей, и нагибается к окошечку кассира.

– А, Александр Иванович? Что это вы сегодня лично? Вот здесь, пожалуйста…

Саша расписывается в ведомости.

– А что, профессор Выбегалло в отъезде? – спрашивает кассир, отсчитывая деньги.

Саша пожимает плечами.

– Вы его не видели? – спрашивает кассир.

– Слава богу, нет, – говорит Саша.

– Вы знаете… – говорит кассир, отсчитывая деньги. – Раз, два, три, четыре, пять… Уже два часа выдаю, а его все нет. Обычно окошечко открываю, а он уж тут как тут, самый первый…

– Проспал, наверное, – равнодушно говорит Саша. – Прибежит еще.

– Проспал? – Кассир с сомнением качает головой. – Чтобы профессор Выбегалло проспал в день получки?

– Может быть, заболел? – Саша заинтересовался.

– Дубля бы непременно прислал, что вы!

– Действительно, странно, – говорит Саша.

Он выходит в коридор и останавливает какого-то сотрудника.

– Выбегаллу не видел?

– Бог спас, – бросает сотрудник и устремляется дальше.

Саша останавливает другого сотрудника.

– Выбегаллу не видел?

– А что это такое?.. А, Выбегаллу? Что ты, конечно нет!

Саша в задумчивости бредет по коридору. Все, кого он останавливает, отвечают ему:

– Выбегалло? Оно где-то здесь болталло… Но вот когда – не помню. Давно.

– Один раз видел. Хватит с меня.

– А зачем он тебе? Делать нечего?

Саша проходит мимо дверей, на которых висит табличка: «Заведующий отделом Разнообразных приложений тов. проф. Выбегалло А. А.». На ходу на всякий случай дергает ручку. Дверь заперта. Саша проходит дальше и заглядывает в лабораторию отдела Разнообразных приложений.

Атмосфера здесь не самая деловая. Все курят. Двое играют в крестики и нолики. Кто-то читает Сименона, поглощая бутерброды. Кто-то вытачивает красивый мундштучок. Играет магнитофон.

– Выбегаллу не видели? – спрашивает Саша.

Все взоры обращаются на него. Затем все вопросительно переглядываются.

– А зачем он тебе? – спрашивает тот, что читал Сименона. – Что тебе – плохо без него?

– Серьезно, ребята, где Выбегалло? – спрашивает Саша.

– Был здесь как-то… – нерешительно говорит тот, что читал Сименона. – Дня три, наверное, назад.

– Раньше, – авторитетно отзывается сотрудник с мундштучком. – Это было еще до того, как ты на бюллетень уходил… Он еще спросил, что такое постельная принадлежность из пяти букв.

– А что это такое? – заинтересованно спрашивает один из игроков в крестики и нолики.

Со всех сторон сыпятся предложения: диван, тумба, одеял. Начинается спор. Саша проходит в дверь, на которой написано: «Группа самонадевающейся обуви». Здесь работают. Один сотрудник сидит в носках в специальном кресле, выставив наготове ноги, а другой регулирует чудовищный мокроступ, заводя его специальным ключиком, как заводную игрушку. Затем он пускает мокроступ по полу. Мокроступ с жужжанием, мигая маленькими фарами, подъезжает к сидящему и надевается на подставленную ногу. Жужжание переходит в визг, сидящий с воплями принимается стаскивать мокроступ. Когда ему удается извлечь ногу, оказывается, что носок в лохмотьях.

Саша осторожно прикрывает дверь и снова выходит в коридор. В коридоре Модест Матвеевич с неизменной папкой под мышкой дает указание двум лешим в комбинезонах и с ломами. Выслушав указания, лешие подходят к стене и принимаются долбить ее.

Саша проходит в кабинет Эдика. Эдик занят – рассматривает что-то в бинокулярный микроскоп, рядом с ним из регистрирующего прибора ползет лента самописца. Саша садится рядом с ним на стол и говорит:

– Выбегалло пропал.

– Это хорошо… – рассеянно говорит Эдик, но тут же спохватывается. – То есть, позволь… В каком смысле пропал?

– В буквальном. Нет его нигде. И давно.

Эдик хмурится.

– В бухгалтерии спроси, – говорит он. – Сегодня получка…

– Спрашивал.

– Подожди, подожди, – испуганно говорит Эдик. – Он и за деньгами не пришел?

Саша мотает головой. Эдик тихонько свистит, затем решительно берет телефонную трубку.

– Алло-оу? – откликается томный женский голос.

– Извините, пожалуйста, – говорит Эдик. – Профессора Выбегалло можно к телефону?

– Кого?

– Это квартира профессора Выбегалло?

– Да-а… кажется. Толик, твой папа профессор?

В трубке вдруг раздается мужской голос:

– В чем дело?

– Профессор Выбегалло дома? – спрашивает Эдик.

– Слава богу, нет.

– Вы не скажете, где он?

– Ушел покупать «Огонек»[Авторы напоминают читателю, что действие сценария происходит в конце 60-х годов].

– Давно?

– Недели две.

Эдик ошеломленно смотрит на трубку, затем осторожно кладет ее.

– Плохо дело, – говорит он. – Неужто пропал?