Йен Макдональд - Супруга джинна

— Хочу, чтобы ты поняла: работа шла двусторонняя. Не слишком умно было начинять твой наладонник таким программным обеспечением.

Беззвучно движутся губы, от суеверного страха ослабели колени. Аша в воздухе трясет рукой с перчаткой наладонника, но никак не может найти нужные мудры, не может правильно выполнить движения. Звонить, звонить, звонить, звонить.

Теперь на экране Говинд в конюшне, он поглаживает шею чистокровного скакуна по имени Звезда Агры.

— Я шпионил за ними точно так же, как они шпионили за мной.

Теперь доктор Чаттерджи в своем кабинете:

— Так что в конечном счете мы оба предали друг друга. Вызов должен пройти авторизацию в отделе безопасности департамента.

Пациент доктора Чаттерджи, стоящий спиной к камере мужчина в черном, поворачивается. Улыбается. Это Эй Джей Рао:

— В конце концов, какой же дипломат не является шпионом?

Аша видит белую вспышку над крышами. Ну конечно. Конечно. Все это время он отвлекал ее, как и подобает настоящей мыльной опере. Аша бросается к перилам, чтобы крикнуть, предупредить об опасности, но самолет, убрав назад крылья и выключив двигатели, скользит уже под высоковольтной линией электропередачи: радиоуправляемый самолет ИИ, контролирующий движение.

— Тхакер! Тхакер!

Один голос среди тысяч. Не ее он услышал, не к ней оборачивается. Человек слышит зов смерти. Один среди улицы, он видит, как с неба пикирует самолет. На скорости триста километров в час он разносит по частям инспектора Тхакера из департамента регистрации и лицензирования искусственных интеллектов.

Отклонившийся от курса самолет врезается в автобус, машину, грузовик, патлат. По улице Сисгандж разлетаются обломки пластиковых крыльев и остатки маленького разума, вздымаются языки пламени горящего топлива. Верхняя половина туловища Тхакера, кувыркаясь, летит по воздуху и ударяется о горячий ларек с самоса. [51] Самоса — жареные пирожки с овощной начинкой.

Ревность и гнев джиннов.

На балконе застыла Аша. Сериал «Город и деревня» остановился. Вся улица замерла, словно на кромке обрыва. Потом всех охватила истерия. Пешеходы побежали; велорикши соскочили со своих мест и попытались вывезти велосипеды из давки; водители и пассажиры повыскакивали из машин, такси и патпатов и бросились наутек; среди всеобщей паники пытались пробраться скутеры; окруженные бегущими людьми, остановились автобусы и грузовики.

Словно прилипнув к перилам балкона, все так же недвижима, застыла Аша. Мыльная опера. Все это сериал. Такое не может случиться. Только не на улице Сисгандж, только не в Дели, только не утром во вторник. Это порожденная компьютером иллюзия. Всегда была лишь иллюзия.

Вызов наладонника. В оцепенелом непонимании Аша уставилась на свою руку. Департамент. Что-то надо сделать. Да. Она поднимает руку и исполняет мудру — жест танцора, — чтобы ответить на звонок. И в тот же самый миг, словно по заказу, на небесах являются боги. Огромные, словно грозовые облака, они высятся над многоквартирными домами улицы Сисгандж. Вон Ганеша, со сломанным бивнем и ручкой, верхом на крысе- вахане , [52] Вахана — в индийской мифологии: объект или существо, используемые богами как средство передвижения (обычно — ездовое животное). в его лице нет ни капли доброты; выше всех Шива, танцующий во вращающемся колесе пламени, он уже занес ногу за мгновение до разрушения мира; Хануман с булавой и горой между блоками башни; украшенная ожерельем из черепов, Кали высунула красный язык, с которого капает яд, подняла сабли и стоит над улицей Сисгандж, опираясь ногами на крыши домов.

По улице бегут обезумевшие люди. «Они не видят, — понимает Аша. — Вижу лишь я, только я одна». Отмщение полиции Кришны. Кали высоко заносит свои сабли. Между их наконечниками вспыхивает дуга молний. Богиня втыкает оружие в застывший экран «Города и деревни». Ослепленная на мгновение Аша вскрикивает, когда охотники-убийцы полиции Кришны выслеживают и экскоммуницируют ИИ-мошенника Эй Джея Рао. Затем все пропало. Никаких богов. Небо всего лишь небо. Щит видеоэкрана пуст и мертв.

Над ней раздается безбрежный богоподобный рев. Аша быстро наклоняет голову — теперь все люди на улице глазеют на нее. Все взоры обращены к ней, вот она и добилась столь вожделенного ею внимания. Истребитель цвета хамелеонового флага военно-воздушных сил Авадха скользит над крышами и зависает над улицей, включен поворотный двигатель, выпускается шасси.

Поворачивается в направлении Аши похожей на голову насекомого кабиной, в которой сидит безликий пилот в шлеме. Рядом — женщина в костюме, жестами призывающая Ашу ответить на звонок. Напарница Тхакера. Теперь она вспомнила. Ревность, гнев и джинны.

— Госпожа Ратхор, говорит инспектор Каур. — Ее голос едва различим из-за шума. — Спускайтесь. Теперь вы в безопасности. Искусственный интеллект экскоммуницирован.

Экскоммуницирован.

— Тхакер…

— Просто спускайтесь вниз, госпожа Ратхор. Теперь вы в безопасности, угрозы больше не существует.

Самолет снижается. Поворачиваясь, Аша неожиданно ощущает на лице теплое прикосновение. Что это, воздушный поток от реактивного двигателя или, может, просто джинн, неутомимо спешащий вперед, неторопливый и такой же безмолвный, как свет.

От ярости и причуд джиннов полиция Кришны отправила нас куда подальше, то есть в город Лех у самых Гималаев. Я говорю нас , потому что тогда я уже существовала: узелок из четырех клеток в чреве моей матери.

Мама купила ресторанное дело. Ее предприятие пользовалось спросом для шаади . [53] Шаади (хинди) — свадьба. Мы могли убежать от ИИ и хаоса, последовавшего за подписанием Авадхом Акта Гамильтона, но одержимость индийцев поисками супруги джинна останется навечно. Я помню, что для привилегированных клиентов — тех, кто не скупился на чаевые, относился к матери не просто как к заурядной подрядчице или же помнил ее лицо по всевозможным журналам, — она снимала обувь и танцевала «Радху и Кришну». Мне очень нравилось смотреть, как мама танцует, и, когда я убегала в храм бога Рамы, я пыталась копировать ее движения между колоннами мандапы. [54] Мандапа — в индуистском храме — помещение для молящихся. Помню, как улыбались брахманы и одаривали меня деньгами.

Выстроили плотину, началась война за воду, завершившаяся через месяц. Искусственных интеллектов преследовали нещадно, и они сбежали в Бхарат, где громадная популярность «Города и деревни» обещала им защиту, но даже там они не были в безопасности: люди и бесплотные, так же как люди и джинны, создания слишком непохожие между собой, и в конце концов им пришлось перебираться в другое место, которое я не могу постичь умом: в их собственный мир, где никто не может им навредить, где они в безопасности.