Сергей Демченко - Люди из ниоткуда. Книга 1. Возлюбить себя

Сокращаемые офицеры, недоумённо крутя головой, уходили, — из голодающей в перестройку и в последующие за нею годы развала армии, — на голодные же гражданские хлеба. Видя, что капитан Стебелев незыблем, снова недоумённо и завистливо мотали головой, а он ходил на службу совершенно спокойно. Поскольку знал, что для начальства он — незаменим.

Он не лез в его сомнительные «дела», подписывал, где надо и исполнял, как сказано. За то и ценили его тихое, невзрачное существо, не болтающее языком, где и кому попало. С высшим составом он никогда не пил, был вроде бы верен тихой, забитой жене и молча ковырялся по работе, не задавая страдающим с похмелья шефам лишних вопросов.

За что, в отличие от других, всегда втихаря получал пусть и скромное, но довольствие и оклад. В отличие от остальных своих не в меру «боевитых» товарищей. Он относился к числу тех работников, которые с готовностью брались за любую рутину, так ненавистную высоко парящим над мелочностью бытия шефам. И когда офигевший от спущенных сверху поручений и наказов начальник обводил тоскующим взглядом кабинет, ища пистолет, чтобы застрелиться, на глаза ему всегда попадался в такой момент Стебелев, вроде как зашедший по какому-то делу.

— А-а-а, Стебелев!!! — веселел взор начальства. — Как же ты вовремя, родной! У меня вот тут для тебя кое-что имеется…, - и начальство выкладывало на стол и в разговоре тот ворох дел и поручений, которое обычно так отравляет ему, вечно занятому, жизнь.

С этого момента шеф облегчённо вздыхал, утирал со лба испарину испуга и, пока капитан тщательно трудился над исполнением приказа, шло по своим «очень важным» делам. То бишь в сауну или в другое «трудное» место. Ну, или ещё куда дальше. В полной уверенности, что «уж Стебелев-то, морда, не подведёт».

Будучи до глубины души мирным типом, капитана всяческий раз словно окатывало ледяной водой, когда в часть приходила разнарядка на командировки в «горячие точки». Это известие вызывало у него безудержное урчание в животе и жуткие позывы «на низ». Однако начальство всякий раз отмазывало его, ссылаясь на его исключительную незаменимость для части.

И лишь однажды, когда тот же Данилов находился в отпуске, он каким-то непостижимым для самого себя образом распоряжением сверху «залетел» в Чечню. Данилов, стреляющий в это время лося где-то в Беларуси, «отреагировать» и спасти Стебелева не успел. Но, как и маленький посёлок, армия зачастую полна слухами, как кухня тараканами. И о его «способностях» был весьма наслышан начальник материальной части одного из расквартированных в республике рода войск. Который, созвонившись всё-таки с Даниловым, по его совету и вырвал столь ценного «кадра» на всё время командировки под своё крыло.

По натуре являясь пьяницей и прирождённым, одарённым лентяем, он так же испытывал и «некоторые затруднения» в плане исполнения собственных, не слишком опасных для здоровья и жизни, обязанностей. Что и заставило его принять к себе на время командировки Стебелева, избавив себя от хлопот и нагоняев от собственного начальства.

Это помогло Стебелеву получить в свой послужной список пометку «участник военных действий», а вечно пьяненькому майору «Пришибееву» дало редкую возможность благополучно похмеляться по утрам, не терзаясь необходимостью спешить с раннего утра на постылую службу. Как бы там ни было, характером капитан Стебелев отличался мягким и незлобивым. И в день «раздирания» части собрался тихо отсидеться в уголке.

Когда встал вопрос о том, что каждый из тех, кто хотел выбрать себе «боевой скот», уже набрал нужный контингент, ему показалось, что в воздухе жарко повис вопрос о том, что же делать с теми людьми, которые вдруг да оказались «лишними»… Ртами, которых нечем кормить, хоть убей, и обузой.

Он знал, что эти люди в какой-то мере ему никто. Но он понимал, что кому-то нужно было «принять» на себя этот ставший почему-то ненужным ни одной, ни другой стороне, человеческий материал. И когда Стебелев почувствовал каким-то образом, что вот-вот нешуточно встанет вопрос об их именно физическом уничтожении, он неожиданно для самого себя вскочил и выпалил, торопея от собственной, как ему показалось, тупости:

— Господин полковник (а эта собака потребовала называть его именно так), разрешите обратиться!

— Да-а-а… — хитро прищурился на него Долдон. Уж кому-кому, а ему доподлинно было известно, что из себя натурально представляет в качестве «командира» капитан Стебелев. Который всегда занимался в части исключительно хозяйственными и прочими организационными вопросами.

Поэтому, почти предчувствуя просьбу или, если хотите, заявление «рыхляка» Стебелева, он заранее внутренне посмеивался тому, что этот бездарь и кладовой червь снимет с него ещё и эту дурацкую проблему, — лишние люди, которых поставить к стенке хлопотно и вроде пока незачем, но кормить уже не выгодно.

На его взгляд, после «просеивания» остались именно те, кто был уже не нужен: лопухи-офицеры да старики, — почти пенсионеры, хоть и ветераны. Да молодняк, весь почти полностью. Весь новый, «не пристрелянный», призыв.

Да и сам Стебелев, можно сказать, стал ему теперь не особо нужен. Поскольку не обладал теми, столь необходимыми воину, качествами. То бишь, не умел толком даже и выстрелить. А о каком «учёте» и «хозяйстве» уже могла идти речь, если считать и учитывать, хранить и выдавать хоть что-то с исчезновением снабжения стало нечего?! Единственно, что видел Долдон из этой затеи, — это возможность до упаду похохотать над ситуацией, когда пускающий животом газы от слова «пуля» капитан станет мамкой для отряда «желторотиков», которых, к тому же, он не в состоянии даже накормить, как положено…

И тут Данилов решил, смеху ради, даже проявить великодушие. Он распорядился некоторым образом снабдить уходящих из части. Это вызвало активное возражение среди его единомышленников Орлова, Мажени и Жарова, но полковник и ухом не повёл, поскольку он и в самом страшном своём сне предположить не мог, как глубоко окажутся способны заколотить ему «звезду» в глотку эти вчерашние «салабоны»…

Так Стебелеву «повезло» стать командиром изгнанников. Правда, сие обстоятельство он тщательно скрывал от подчинённых. А у тех вроде как и выбора в вопросе подчиненности особого не оставалось. Тем более, что «выбрал» их именно Стебелев. Всё-таки Стебелев — капитан, хоть и номинальный…

…Боекомплект, с которым они умудрились вырваться тогда из части, почти ополовинен. Пристанища нет, пищи и тепла к холодам не предвидится. Смены белья и зимней одежды нет. По сути, их выпустили из части умирать. Ибо патроны без еды и одежды ничто. А напасть на часть с целью отбить себе хоть что-то… — да не безумцы же они?! Из прежнего состава и так погибло сто восемнадцать человек. Шестьдесят восемь ранены. Из них три четверти обречены. Нет больше лекарств, нет ни врачей, ни коек. Не корчи, так гангрена. Всё едино…