Сборник - Важнейшее из искусств

– Хорошо, – сказал он. – Вы свободны. Пока.

Отпустив контролера, следователь посоветовался с психотерапевтом УБЭП.

– Может ли нормальный контролер качества, работающий на фабрике инфокристаллов, врать?

– Только в одном случае. Если у него каким-то образом произошло нарушение мэлонизации.

– А это возможно?

– Теоретически возможно все. Человеческая психика – сложная вещь… Но на практике я ни о чем подобном не слышал.

А через час пришла новость о том, что контролер покончил жизнь самоубийством. Просто шагнул в окно. С двадцать пятого этажа.

Ничего не оставалось, как продолжать проверять свои подозрения. И Мазур поручил оперативникам установить слежку за работниками студии релаксационных фильмов. Для начала за продюсерами и режиссерами. От эмоциолистов можно ожидать чего угодно…

Записанный отрывок фильма закончился. Получив сигнал об окончании, Ковель с трудом вернулся к реальности и снял обруч.

Он был потрясен.

Хрен в грызло, сопереживание у этого парня достигало гигантского уровня. М-да, надо отдать должное Литвину – продюсерский нюх у него имелся. И еще какой…

Нет, с мальчиком надо работать дальше. Это и есть курица, способная нести золотые яйца. И надо непременно поговорить с продюсером, попытаться убедить его. Впрочем, после того как Литвин посмотрит фильм, он и сам все поймет. Так что и убеждать не потребуется. Он чует выгоду за тысячу километров, потому и слывет хорошим продюсером!

Тот будто чувствовал – тут же появился в помещении «студии».

– Ну и как получилось, отец?

– Посмотри сам.

Ковель надел обруч на голову продюсера.

– Это то, что надо! – сказал тот, закончив просмотр предложенного куска. – Уж поверь моему продюсерскому нюху.

Ластик очнулся в том самом помещении, куда его привезли из приюта. Чувствовал он себя бесконечно усталым.

Вокруг было пусто и тихо.

Прошел он испытание на актера или нет?

Ответить на этот вопрос было некому.

И Ластик решил, что самое лучшее сейчас – снова заснуть.

Преступники даже не скрывались. Наверное, были уверены, что нормальный человек никогда не поймет их действий.

Уже через пару дней слежки оперативники доложили Мазуру, что двое работников студии по производству релаксационных фильмов посещают с неведомой целью развалины старого завода, пропадая там по нескольку часов.

Кроме того, оказалось, что на заводе заработала давно отключенная Линия доставки, а значит, там занимались тем, что требовало материального и пищевого снабжения. То есть серьезным занимались.

После этого оставалось только застукать занимающихся на месте преступления.

Страх – фундаментальная эмоция… Мазур побоялся войти в заводские развалины без охраны. Это к контролеру с фабрики по производству инфокристаллов он бы пришел один…

А в этих условиях привлечь группу захвата было самым правильным решением.

Что Мазур и сделал.

Хрен мне в грызло!!!

Ковель готов был аплодировать. Как это делалось всеми работающими на студии, когда заканчивалось производство очередного релаксационного фильма. Но там был поток, конвейер. А тут работа штучная… Нет, прошедшие дни минули не зря. Этот фильм будет пользоваться на черном рынке повышенным спросом.

Он чувствовал себя самым настоящим первооткрывателем.

Собственно, если говорить честно, открытие его заключалось лишь в одном: могут существовать фильмы, сделанные не по сценариям, утвержденным Министерством пропаганды для тупых обычников, а по старой книге, написанной черт-те когда и уничтоженной, по всей видимости, сразу после принятия Закона о деэмоциализации. Собственно, тогда все существующие художественные тексты – и в электронном виде, и на бумаге – были уничтожены по специальному распоряжению правительства. Не на сто процентов, разумеется, – на такое у властей не хватило духу. Нет, в информаториях тексты сохранились, однако свободный доступ к ним был закрыт, иначе массовое применение методики, разработанной братьями Мэлони, стало бы бесполезным. Так что где-то текст, над которым Ковель сейчас работал, существовал. Но для него, обычного режиссера релаксационных фильмов, как бы и не существовал. И получилось очень удачно, когда во время отпуска он раскопал эту библиотеку у старого деда в отдаленной деревеньке.

Правда, надо еще раз отдать должное и Литвину – продюсер сразу почувствовал, что кашу сварить с Ковалем можно. Без Литвина режиссеру не удалось бы организовать подпольное производство. Где бы, к примеру, он раздобыл актеров? Теми, кто работает на студии, при официальном производстве, не воспользуешься. Их умение сопереживать не превышает прямых потребностей тупаря-обычника. Других бы цензура просто не допустила к записи. Ибо именно в получении заказанных эмоций скрывается ахиллесова пята мэлонизации. Впрочем, до мэлонизации нам дела нет. Наша задача – зарабатывать бабки, и раз подпольные фильмы пользуются спросом, будем их производить. Затраты-то невелики…

Хотя это у режиссера затраты невелики, а сколько тратит продюсер – только ему, продюсеру, и известно. Не за бесплатно же он добывает в приютах таких актеров!…

Стоп, об актерах мы думать не будем! Это прерогатива Литвина – добывать их, а потом выводить из игры. Последняя актрисочка была чудо как хороша! И Маргарита из нее получилась – пальчики оближешь! А куда ее потом продюсер дел – не мои проблемы! К сожалению, этих девочек и мальчиков нельзя держать в подвалах бесконечно. Они быстро перестают работать и начинают задавать вопросы о своем светлом будущем. И тогда их надо менять. Как говорит Литвин, расходный материал. Как топливные элементы…

Скрипнула дверь. В «студии» появился продюсер.

– Ну, отец, поздравляю тебя. Кристаллы едва ли не с руками отрывают. Так что надо срочно перебираться в офис и дальше раскопировать этот «Обитаемый остров».

– Может, наймем кого? А я пока начну записывать новый фильм…

Литвин покачал головой:

– Нет, отец… Надо сделать паузу. Подобрать новое помещение, перебазироваться. Чую, вот-вот могут начаться проблемы.

И вправду он чует или его предупредили – это было не важно.

А вот другое – важно…

– Слушай… Этот паренек… Он очень талантлив… Нельзя ли его как-то… – Ковель пошевелил в воздухе пальцами, остро понимая собственный кретинизм. – Чтобы можно было еще поработать с ним…

Литвин нехорошо усмехнулся:

– Это пусть тебя не волнует. Актеры у нас будут всегда. Тех, против кого бессильна мэлонизация, хватает. Ни один приют еще не закрылся за ненадобностью.

Он был прав – эмоциолисты не исчезнут. И общество, созданное на основании Закона о деэмоциализации, всегда будет в них нуждаться. Закон не для всех писан, так было испокон веку в истории человечества. И они не жуки в муравейнике, они муравьиные матки, вокруг которых строится вся жизнь. Иначе откуда тупари-обычники будут знать, что им делать?…