Константин Бояндин - Книга Снов

— Всё время, пока я не в Стране Цветов, — Лас примерила цепочку. Красиво! И так приятно прикасается к коже… — Что это?

— Монитор, — пояснил Стайен. — Если с вами хоть что-нибудь не так — обморок, например — то на эти вот датчики, — он положил на стол три брелока в виде змейки, обвившей латунное колечко, — поступит сигнал.

Лас захотелось сорвать цепочку и бросить её в лицо оружейнику. Но она сдержалась, прошла ещё секунда — и Лас удивилась, откуда пришла та неуправляемая ярость.

— Спасибо, Стайен, — она поклонилась.

— У меня есть четвёртый, — показал Стайен. — Я хотел бы попросить вас взять вот это, — он положил на стол «Шершень». Пистолет. Обычное оружие полицейских. — Это…

— Нет, — помотала Лас головой. — Не возьму. Я не люблю пистолетов.

Стайен кивнул.

— А это?

И положил на стол кинжал. Лас не поверила глазам. Или ей кажется, или…

— Его украли у вас когда-то. Вас за это едва не лишили имени. Но он нашёлся, теаренти.

Лас колебалась. Кинжал был талисманом. Когда его украли, всё пошло наперекосяк. А может, она просто внушила себе, что это талисман?

— Хорошо, — согласилась она. — Что вы с ним сделали? Ведь сделали что-то?

— Да, — Стайен не стал отрицать очевидного. — Смотрите. Вот видите, это украшение, камушек на гарде? Проведите по нему пальцем. Любым.

Лас повиновалась. Камушек из зелёного стал красным.

— Прошу, — Стайен вынул из чемоданчика толстый стальной прут. Один конец был срезан — словно бритвой. — Попробуйте. Прижмите палец к этому камушку и попробуйте.

Лас догадалась, что будет. Взмах… и отсечённая часть прута падает на пол. Чистый, зеркальный срез. Как бритвой.

— Если отпустить камушек, это будет самый обычный кинжал. Я не стал его оттачивать, — Стайен с поклоном протянул ножны.

— Спасибо, — Лас боязливо провела по камушку. Тот позеленел. Вот так ошибёшься и сама себя перережешь.

— О, нет, — Стайен покачал головой. — Когда камушек красный, вы не сможете пораниться. Я это предусмотрел. Батарейки хватит на пару часов непрерывной «резьбы».

— Вы волшебник! — восхитилась Лас. — Я очень рада! Правда! Это был мой талисман! Но где вы его нашли?!

— Не я, Вессен. Я думаю, она сама вам расскажет.

— Что-то ещё?

— Нет, — Стайен улыбнулся. — У меня просьба. Я хотел бы осмотреть ваш выходной тефан. И то платье, которое вам подарили родственники.

Лас прищурилась.

— Зачем это вам?

— Сниму мерку. Вессен просила. Только я этого не говорил.

Лас рассмеялась.

— Для вас — даже это, Стайен. Но только в моём присутствии!

— Разумеется! Это быстро.

— Няня, я на работу! — пропела Тесан. — Попробую взять отпуск, если получится! Если нет, буду развлекать тебя по вечерам и выходным! Вери! Ве-е-е-ри! Ты на работу едешь или сачкуешь?

— Тесс, — Лас взяла её за руку. — Я хочу научиться современному языку. Ну, «сачковать», «балдеть» и всё остальное. Раз уж я твоя подруга…

— Лас! — Вейс побагровела.

— Кто-то обещал, что ругаться не будет, — отмахнулась Лас. — Научишь?

Тесан расхохоталась.

— В два счёта, няня! Я вас возьму пару раз к друзьям на тусовку, там и научитесь. Выбора не будет! А вы правда этого хотите?

— Меня там не будет! — сердито возразила Вейс. — Ещё чего!

— Сами справимся, подумаешь, — Лас отступила на шаг, — вы меня убеждали, что я молода, вот я и поверила. Сами виноваты.

— Няня, ты чудо! — Тесан кинулась к ней, обняла… замерла.

— Можно, — улыбнулась Лас. — Теперь можно без разрешения.

Тесан чмокнула няню в щёку и унеслась за дверь. Была — и нету.

— У меня нет слов, — Вейс вздохнула. — Так ты серьёзно? Хочешь казаться молодой?

— Не казаться, моя милая, — Лас посмотрела ей в глаза. — А быть. И не я, а мы с тобой.

— Растормошила я тебя на свою голову, — буркнула Вейс. Лас попыталась обнять её, Вейс не позволила.

— Я отучу тебя ворчать, — пообещала Лас. — Когда мы с тобой познакомились, ты не ворчала.

— Конечно, — буркнула Вейс. — Чуть что — темница, чуть что — плётка. Попробуй поворчи.

— О, замечательная идея. Спасибо. И темницу, и плётку я тебе легко устрою.

— Да ну тебя! — Вейс попыталась выглядеть обиженной, но не сумела, расхохоталась. — Лас! Ну что ты со мной делаешь! — Лас сумела её обнять и прижать к себе.

— То же, что и ты со мной, — шепнула Лас. — Это справедливо, верно?

Стайен — стоял у стола, должно быть, давно — негромко кашлянул.

— Прошу простить, — он поклонился. — Нас ждут в клинике. Ваших внуков я отвезу туда днём, после работы.

— Идём, — обречённо вздохнула Вейс. — Но мы ещё поговорим.

Лас не успела завязать пояс, как заметила свёрнутый в трубочку клочок бумаги. Улыбнулась — должно быть, выпал из кармана Вейс. Она себе оставляет много поручений и пишет такие вот записки. Правда, и так всё помнит. Лас поднесла клочок к носу, нахмурилась. Тесан и… сама Лас?! Развернула клочок

«Она только притворяется подругой. Ты скоро убедишься».

— Лас! — стук в дверь. Вейс влетела, тоже с поясом в руке. И с клочком бумаги.

«Она просто использует тебя», — прочитала Лас. — Мило. — Поднесла к носу. — Тесан и ты, — вернула клочок. — Что за чушь?

— Я откручу ей голову! — пообещала Вейс. — Это уже не смешно!

— Подожди откручивать, — Лас ещё раз обнюхала обе записки. — Тесан так шутить не станет. Да и писала не она.

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда. Ей гореть через четыре дня. Принюхайся, — Лас вручила записки. — А здесь нет даже намёка!

— Да, непохоже, — согласилась Вейс. — Откуда знаешь про четыре дня?

Лас вздохнула.

— Чую, милая моя. У неё через четыре дня, у нас с тобой через десять.

— Перестань, — отмахнулась Вейс. — Нашла тему для разговоров! Идём, нас ждут!

Бабушки и Хорёк, Неиверин 17, 1288 В.Д., 7:00

— Теаренти Вейс, вы первая, — Аспирант в сопровождении двух ассистенток пригласил Вейс за собой. Та посмотрела в глаза Лас, вздохнула и ушла.

Не люблю больниц, подумала Лас. Сколько ни бываю здесь, всегда зябко. Как будто сквозняк в душе… мерзкое ощущение. И так почти везде. И началось это… когда же это началось?

Тишина. Звенящая, натянутая, как струна. Непереносимая. Когда-то я тихонько напевала или зажимала уши, чтобы её не слышать, чтобы из-под неё не прорвались голоса.

— …Лас! — Вейс тихонько потеребила её за плечо. — Ты что?

Лас выпрямилась. Сидела, скорчившись, прижав ладони к ушам. Вот зараза! Теперь подумает невесть что!

— Думала, — Лас выпрямилась. Посмотрела — ассистентки и Аспирант уже ждут её. — Ты уже всё?

— Я уже всё. Ты так и сидела все эти полчаса?

— Не знаю, Медвежонок. Не люблю больницы.

— Не здесь! — прошептала Вейс и кончики ушей её покраснели. — Перестань!

Лас вздохнула и направилась туда, где её ждали. Она знала, как называют главный зал диагностики. «Пыточной», «склепом», «холодильником», и множеством других приятных слов.