Константин Бояндин - Книга Снов

— Боялась, что её накажут?

— Да. Это было уже после того, как меня лишили имени. Если мама разозлится, это конец света. А куда потом было Ронни? Её отовсюду бы выгнали, и кто бы её взял?

— Это она так думала?

— Да. Это она говорила. Мы с ней говорили пять минут, и мне стало страшно. Как будто не она это говорила, понимаешь? Мы с ней часто ссорились в детстве, она постоянно меня «сдавала» родителям. Но она умела быть ласковой. Она сидела со мной, когда я болела, возила меня на Сердце Мира, на праздники. Понимаешь? — Лас ощутила, как подступают слёзы.

— Да, понимаю, — Вейс прикрыла её одеялом. — Очень хорошо понимаю, Ласточка.

— Она сказала, что это я во всём виновата. Несла какую-то чушь, я даже вспомнить не могу. Сказала, что я довела её до петли, что это я выдала её маме. Когда она бросила трубку, я была как в тумане. Побежала к друзьям, там со мной стало плохо. Когда меня привели в чувство, Ронни уже покончила с собой. Если бы я не сорвалась там, у друзей, если бы успела им рассказать… — Лас разрыдалась. Вейс пододвинулась, взяла её за руку, молча сидела — гладила Лас по голове и сжимала её ладонь.

Они сидели в ванной. Сами не понимали, почему там — Лас, уже умытая и почти успокоившаяся, Вейс — задумчивая и печальная. Не хотелось уходить.

— Вчера она появилась в комнате, — Лас посмотрела в глаза Вейс. — Наверное, именно так она выглядела в тот вечер. Пьяная, грязная, уже почти невменяемая. Она была как настоящая, мне даже казалось, что я чувствую тепло. Но она никогда бы такого не сказала, понимаешь?

— Что не сказала? — Вейс взяла Лас за руку. — Плачь, моя милая, если нужно. Не держи в себе.

— Нет, — Лас покачала головой, — не сейчас. Ронни болтала всякие глупости, когда была пьяна. Выдавала наши с Тесан секреты, выдумывала невесть что. Но она даже пьяная так не ругалась!

— Тесан — старшая сестра?

Лас кивнула. — Но она никогда не говорила гадости, Вейс. Понимаешь? Никогда не говорила такие гадости. Я не сразу поверила, что это она. Она никогда бы не сказала такое ни про маму, ни про других.

— Может быть, это была не она?

— Она знала такие вещи… откуда? Кто мог… — Лас прикусила язык.

— То есть кто-то мог, да? Ласточка, может, тебе прилечь? Просто полежи. Я принесу тебе чаю.

Лас кивнула. Её начинала бить дрожь.

— Идём-идём, — Вейс проводила её, уложила. — Музыку включить? Я сейчас.

Не закрывай глаза, Лас. Но глаза всё-таки закрылись, пусть ненадолго.

— Ждёшь свою служанку, Ласточка?

Вейрон. Всё та же, всё в том же виде. С отвратительной улыбкой на лице.

— Да, жду, — Лас стоило немалых трудов не отводить взгляда.

— О, как мило, я подожду. Посмотрю.

— Ты не Вейрон, — заметила Лас. Призрак, или кто это был, осклабился. — Ты не настоящая Вейрон.

— Да что ты говоришь! — она сделала шаг, опустилась на колено у кровати. — Не отворачивайся! Не узнаёшь? Не узнаёшь сестрицу? — Вейрон взяла Лас за руку и Лас едва не закричала — жаркое прикосновение. Вейрон, или кто это, вся горит. А запахи… хорошо, что желудок пуст. Но есть, что-то есть от Вейрон. Или только кажется?

— Ты не Вейрон. И если ты хочешь, чтобы я тебя слушала, ты будешь слушать меня, — сердце билось с бешеной скоростью.

Отворилась и закрылась дверь. Вейс. Она замерла на пороге. Лас махнула ей — не мешай.

— Ты никогда не говорила такие гадости, — Лас смотрела в лицо ложной Вейрон. — Отпусти! — призрак повиновался. — Прочь от меня!

— Твоя служанка меня не видит, Лас! Позови же её в постель! Она согласится!

— Ты никогда не говорила гадости ни про меня, ни про маму, ни про кого!

— Тебе с ней хорошо, Ласточка? Так же, как было с тем мальчиком, на Сердце Мира?

— И ты никогда не называла меня Ласточкой. Настоящая Ронни не называла! Я всегда была Чайка, птичка, цыплёнок, но не Ласточка!

Призрак отшатнулся.

— Ты не Вейрон, — Лас встала. — Ты хочешь казаться Вейрон. Я люблю Вейрон. Я люблю свою сестру, я люблю маму, и неважно, что они сделали плохого! Слушай! — крикнула Лас. Призрак отступил ещё на шаг. — Слушай меня! Я достаточно слушала твой голос! Ты не Вейрон! Она знала, что я всегда приехала бы к ней, если с ней случилась беда! Она дождалась бы меня! И я никогда не выдавала её маме, никогда в жизни!

Призрак пошёл волнами и рассеялся. Лас с размаху уселась на пол, спрятала лицо в коленях, её била крупная дрожь. И злость. Странная, сильная злость — накатила и схлынула.

— Никогда, — прошептала Лас. Вейс уже была рядом, набросила на Лас покрывало. — Никогда больше не говори её голосом, ты, слышишь?! Никогда!

Вейс села перед ней, обняла Лас, прижала к себе. В комнате вновь ощущался запах — тот самый, неприятный «букет» — застарелый перегар, немытое тело, и прочие «прелести» беспробудного пьянства.

— Что же с тобой творится… — Вейс отвела Лас в ванную, помогла ей там — ноги почти не слушались Ласточку. — Лас, это снова была она, да?

— Нет, не она. Она хотела казаться Вейрон.

— Я слышала, что ты ей говорила. Тихо, тихо, — Вейс прижала её голову к своей груди. — Она ушла?

Лас кивнула. Зубы стучали — дрожь не отпускала.

— Сейчас выпьешь чая, мы спустимся вниз, возьмём с собой внуков и поедем. Поедем, куда нас вчера пригласили. Ты расскажешь, если захочешь. А если не захочешь, то я расскажу. Что-нибудь хорошее, ладно?

— Вейс, ты чудо, — Лас упала на спину. Ещё чуть-чуть полежать, и всё. — Как ты так можешь?

— Я бабушка, — Вейс улыбнулась, развела руками. — Все бабушки так умеют. И все няни так умеют. Ты устала, Ласточка, вот и всё. Столько времени держать это в себе!

Бабушки и внуки, Неиверин 22, 7:10

— Ой, я так чудесно выспалась! — Тесан встретила бабушек в столовой. — В жизни так хорошо не спала. Няня, что случилось? Ты плакала?

— Плакала, — Лас прижала Тесан к себе, отпустила. — Ничего страшного, всё уже позади.

Тесан перевела взгляд с неё на бабушку и обратно.

— Да, похоже, — согласилась она. — Так мы едем? Няня, а что делать с книжным? Там ведь тоже будут ждать!

— Я позвоню, — Лас потрепала её по голове. — Я им позвоню, извинюсь, и назначу другой день. О, да вы уже всё приготовили!

— Это не мы! — Тесан указала кивком на горничную. — Я так, помогла немножко. Они такие интересные! Мы уже тут все подружились!

— У тебя все подруги, — проворчала Вейс. — Три минуты поболтала и уже подруги!

— Ну да, ну да, а что, плохо? Бабушка, да хватит уже!

— Доброе утро, доброе утро! — Вессен спускалась по лестнице, за ней в паре шагов — Хорёк. Оба выглядели намного лучше, чем вчера. — Вы так чудесно выглядите!

— До крепости час полёта, — Хорёк указал на карту. — Но по пути много прекрасных видов. Можно отправиться прямо сейчас и посмотреть не торопясь.