Константин Бояндин - Книга Снов

— Я пойду, — Незнакомка поднялась на ноги. — Два слова, Лас. Не упусти шанс! Я не хочу делать тебе больно. Веришь ты или нет, это правда.

Она вновь поправила безукоризненно сидевшее платье и пошла — вниз, в долину.

Вейс, Тессерон, Вассео 4, 3:45

Она проснулась так же неожиданно, как и заснула. Наверное, это от стресса — ощущала, что выспалась. Уселась на кровати. Лас нет, подумала она. Они говорят, что она жива. Мне тоже кажется, что она жива, но где она сейчас?

Вейс уткнулась лицом в колени и заплакала. Беззвучно, так, как научилась плакать там, во владениях Вантар. Когда её запирали в карцер за непослушание. Когда Лас, что бывало очень редко, выходила из себя и отсылала вон из своих комнат — и средняя сестра всегда находила служанке-дикарке занятие. Когда, уже в Стране Цветов, Лас проходила мимо, погружённая в себя, и на лице её читалось — никого не вижу и не хочу видеть.

Они и с Тесан поссорились тогда именно из-за этого.

— Няня! — Тесан редко выходила из себя, но в тот раз взорвалась. Ну да, всего шестнадцать лет, да ещё с таким характером. — Няня, что вы делаете?

— Что я делаю? — поинтересовалась Лас, аккуратно подстригавшая кустик чайных роз. — Что случилось, Тесан?

— Случилось! Бабушка плачет по вечерам, и не только! Разве так можно?!

Вейс, в тот момент тоже плакавшая, на кухне — выскочила в столовую. Лас, миниатюрная, угольно-чёрная — только глаза сверкают — и Тесан, почти на две головы выше няни — бронзовокожая, в пяти шагах — волосы растрёпаны, воплощение гнева! Делай как я говорю, говорила ей Лас, не то встану на табурет и надеру тебе уши!

— Тесан! — голос не слушался Вейс. Внучка просто отмахнулась. Жест, за который ей досталось бы на орехи в другое время. — Прекрати, Тесан!

— Не прекращу! — Тесан подошла к Лас вплотную. Та смотрела на неё бесстрастно.

— При чём тут я? — холодно осведомилась Лас.

— При том! Это из-за вас! Она живёт здесь ради вас! — на глазах Тесан проступили слёзы. — Она любит вас, беспокоится за вас, всё для вас делает! А вы её даже не замечаете!

— Тесан, ты уверена, что это тебя касается?

— Уверена! Так нельзя! За что вы так с ней?! Только потому, что она была вашей служанкой, да?

Лицо Лас окаменело. Вейс хотела прикрикнуть, но силы оставили её. Только и хватило сил, чтобы упасть на соседний стул, не на пол. Эверан возник на пороге — он тоже не видел свою сестру столь взбешённой.

— Я не разговариваю с вами, — Тесан коротко поклонилась. — Вы для меня были самый родной человек, после мамы и бабушки, но я больше с вами не разговариваю. Бабушка, это не моё дело, но ты живёшь ради человека, который тебя в упор не видит! Только розы! Только её проклятые розы!

Тесан разрыдалась сама и выбежала вон, хлопнув дверью. Эверан переводил взгляд между Вейс и Лас и не сразу принял решение. В итоге поклонился — так почтительно, как мог, и тоже вышел из дома.

Ещё через пять минут автомобиль Тесан прошёл по проходу и вернулся в Шамтеран. Чтобы не возвращаться в Страну Цветов ещё два года. Эверан продолжал приезжать, уже один — кто-то должен был привозить продукты,

…Лас оставила ножницы на столе и поднялась к себе. Она не спустилась на ужин в тот день, не спустилась на завтрак на следующий. Только, когда уже встревоженная Вейс начала готовить обед — и подумывала вызвать Аспиранта — Лас спустилась. Не в своём выходном наряде, а в домашнем, который надевала только у себя в комнате.

— Вейс, — Лас с трудом давалось смотреть бывшей служанке в глаза. — Прости, пожалуйста. Тесан права, я веду себя недостойно.

Вейс обняла её. Сердце заколотилось… Лас редко разрешала обнимать себя, только по праздникам — таким, как дни рождения. Лас плакала, теперь Вейс это знала. Плакала всё это время, хотя следов почти не осталось. Вейс отпустила Лас, та отошла на шаг.

— Всё в порядке, госпожа, — Вейс склонила голову. — Я не в обиде. Простите мою внучку. Молодая, горячая. Она многого не понимает ещё.

Лас кивнула и Вейс только сейчас ощутила, что Лас постарела. На несколько коротких минут Лас выглядела на свой полный возраст, на сто неполных лет. Вейс снова обняла её (раньше бы Лас вежливо отстранилась) и расплакалась сама, снова, уже не в силах сдерживаться. Лас погладила её по голове (и тоже чувствовалось, что и хочет, и что-то мешает ей, очень мешает) и молча прижимала к себе.

— Вейс, можно, я помогу тебе здесь?

Неделей раньше такое предложение повергло бы Вейс в изумление. А Тесан сказала бы, что Лас просто подлизывается. Но сейчас…

— Да, госпожа, если хотите.

— По имени, Вейс, — попросила Лас. — Здесь ты госпожа, не я.

Вейс рассмеялась, подбоченилась — по привычке, хотя Лас не любила этот жест.

— Тогда выполняй распоряжения, Лас. Надевай фартук и выполняй.

…С этого дня Лас как подменили. Она стала не только замечать Вейс, но и говорить — в основном на кухне. Сначала — о всякой чепухе. Уже через три месяца они говорили об очень личном, для обеих, и Вейс поражалась — Лас вроде бы не интересовалась их с внуками жизнью, но знала очень многое.

…Тесан приехала на девяностодевятилетний юбилей бабушки. Держалась подчёркнуто вежливо, но с няней говорила только в присутствии многих других гостей.

— Тесан, — Лас «поймала» её, когда уже праздник оканчивался. — Можно на два слова?

Лас ожидала, что Тесан молча уйдёт, но та последовала за ней в сад. Лас долго шла, пока не остановилась на открытом месте, где сходилось множество тропинок. Тесан молча смотрела ей в глаза.

— Я была неправа, — Лас вернула взгляд. — Вейс очень многое делает для меня. Пожалуйста, прости меня.

Тесан покраснела — от неожиданности, наверное. Няня редко в чём-либо извинялась. И вела себя по-свински с бабушкой, что уж тут говорить! Ну да, последнее время она стала другой, но всё равно ещё ведёт себя немного по-свински!

— Няня, простите… — Тесан опустилась на колено. — Мне нельзя было так говорить с вами. Я тогда совсем вышла из себя. Простите!

Лас обняла её, прижала голову воспитанницы к своей груди.

— Всё будет по-другому, — прошептала она. — Теперь всё будет по-другому. Я сама была неправа.

— Мир? — прошептала Тесан.

— Мир, — улыбнулась Лас.

— Тесан, где… — Вейс вышла из-за поворота тропинки, увидела Лас и внучку, замерла. Она скользнула бы назад, но её уже заметили.

— Бабушка! — Тесан поднялась. — Иди сюда!

Вейс приблизилась, видно было, как ей неловко.

— Мы помирились, — сообщила Тесан. — Няня! Бабушка! Скажите же, что вы тоже помирились! Если нет, я всё пойму!

— Помирились, — Лас взяла Вейс за руку. Та сжала её руку.

— Помирились, — подтвердила Вейс.

— Не плачь, бабушка! — Тесан обняла их обеих. — Всё хорошо! Теперь всё хорошо!