Калеб Карр - Убийцы прошлого

Воды прямо под нами кишели американскими военными кораблями, которые не замедлили начать обстрел. Наши электромагнитные поля отклоняли снаряды, либо подрывали их на безопасном расстоянии, и все же оставалось неясным, как флот смог засечь нас.

— Они умнеют на глазах, — сказал обеспокоенный Слейтон, с пульта управления ведущий корабль под градом огня. — Они отследили колебания, исходящие от корабля в воде, и возмущения воздуха, отражаемого нашей поверхностью, а затем начали ковровую бомбардировку.

— Но разве они не рискуют задеть друг друга? — спросил я. — Или другие корабли, что окажутся поблизости?

— Конечно, — сказал Малкольм, придвигая свое кресло ближе к полковнику. — Но им важней не упустить нас, — и это неудивительно.

На миг я замер в недоумении, но Эли быстро объяснил:

— Около четверти часа назад мы засекли армейские радиопереговоры, что кто-то удрал на бомбардировщике «Б-2». Самолет простаивал на дальнем аэродроме, потому что единственный малайский пилот, который умел на нем летать, был убит. В любом случае, там у них в эфире царит страшная паника и сумятица насчет ядерного устройства.

— Эшкол, — сказала Лариса. — Этот поганец еще и летать умеет?

— Он — настоящий секретный агент, — кивнул Иона. — Мы у него на хвосте, но малайцы говорили и о вас, четверых, и о том, что они видели на нашем корабле. Американцы, судя по их переговорам, пришли к выводу, что таинственный корабль, о котором они слышали и который с переменным успехом пытаются настигнуть все эти месяцы, как-то связан и с похищением «Б-2». Похоже, в этот раз будет жарко.

— Но почему? — спросил я. — Они не могут нас выследить.

— Нет, — продолжал Иона, — но мы должны гнаться за самолетом Эшкола, а это…

— А это старая американская модель, — продолжил Слейтон, — и даже когда он был у них на вооружении, американцы знали, как пресечь работу его систем «стелс». Они думают, что наш корабль сопровождает Эшкола, а не преследует его. Они зафиксируются на нем и будут отслеживать воздушные возмущения, которые они засекли при нашем вылете из моря.

— А нам непременно надо оставаться так близко от Эшкола? — спросила Лариса. — Мы можем следить за ним и из стратосферы, раз такое дело…

— Ага, и где мы будем слишком далеко, чтобы помешать ему совершить непоправимое, — обрубил Малкольм.

Лариса кивком признала его правоту.

— Тогда мы просто собьем его.

— Американцы, может, и готовы рисковать радиоактивным выбросом, — ответил Малкольм, — но я — нет. Нет, сестрица, на этот раз, боюсь, эти кретины нас поимели. Временно.

— Временно? — спросил я, встревоженный его признанием преходящих трудностей куда больше, чем гремящими вокруг взрывами. — Что вы имеете в виду? И что мы сможем сделать потом?

— Зависит от ядерного устройства Эшкола, — сказал Эли. — Жюльен как раз изучает его чертежи. Если в нем есть электронные компоненты, которые можно аккуратно вывести из строя…

— …и которые есть, как мы знаем, в его самолете, — добавил Иона.

— …тогда, — закончил Эли, — мы сможем сбить его импульсом.

— Импульсом? — переспросил я, восприняв это слово поначалу в его психологическом значении, но затем припомнил тип корабля, на котором летел. — А, электромагнитным импульсом, — произнес я, вздохнув с облегчением при мысли о том, что у нас все же имеется шанс на победу.

Это чувство усилилось, когда Жюльен внезапно ворвался в коридор.

— Tonnerrel — вскричал он с довольным видом. — Оно работает!

В следующие несколько часов надежды, что породил замечательный план моих товарищей, разбились вдребезги о неистощимое коварство Эшкола. Скоро стало ясно, что его блестящий, по общему признанию, план побега зиждился на четырех китах. Первое: в случае, если кто-нибудь вылетит за пределы Малайзии на «Б-2», — быть может, морально устаревшем, но все еще смертоносном, — союзники будут преследовать его, чтобы захватить или, если это окажется невыполнимым, сбить. В воздушной битве у Эшкола не было ни единого шанса против эскадрильи более мощных и современных самолетов, что будут посланы на перехват. Таким образом, у него оставалось лишь одно оружие — сам самолет. Если он будет лететь лишь над густонаселенными районами и уклоняться от боя, ни одна страна не допустит, чтобы ее ВВС обрушили на землю горящие обломки крушения, которые унесут сотни, если не тысячи жизней. В конце концов, тактика Эшкола равным образом оказалась эффективной и по отношению к нашему кораблю, так как мы собирались остановить его менее разрушительным способом, нежели сбив его. И потому нам оставалось лишь выжидать все то время, пока оставался риск, что вывод из строя электрических систем «Б-2» повлечет последствия, не менее гибельные, чем любое сражение.

Положение стало вдвойне опасней, когда вслед за Эшколом на сравнительно малых высотах мы достигли границ Таиланда, где он старался держаться ближе к северу, над переполненными предместьями Бангкока. В это время ВМС США и ВВС Англии заменили путаную систему слежения за нашим кораблем своей собственной: огонь корабельных пушек, что так жестоко обстреляли нас при подъеме из вод Малаккского пролива, сменился огнем с истребителей, пытавшихся принудить к посадке и нас, и самолет Эшкола. Они не стали пускать в ход ракеты, опасаясь, надо полагать, тех же самых последствий, что объясняли их нежелание сбивать Эшкола. Мы поначалу предположили, что ситуация разрешится, как только первый эшелон посланных на перехват самолетов достигнет своей "точки возврата". [11] Точка возврата — рубеж, с которого самолет при данном запасе топлива, с учетом влияния ветра, может возвратиться на аэродром вылета, либо на запасный аэродром. Но когда мы летели над Бенгальским заливом, с находящихся там авианосцев сорвалась новая, свежая эскадрилья. Стало ясно: союзники намерены сделать все, что в их силах, чтобы положить конец тому, что они, без сомнения, считали крупнейшим террористическим заговором.

Так что мы направились в "индийский закат", [12] Indian Sunset — название известной песни Элтона Джона. имея на хвосте самолеты союзников, изрыгающие почти непрерывный огонь, и с Эшколом, умно прокладывающим курс в соответствии с плотностью населения внизу, — впереди. Его генеральный курс лежал, похоже, на вест-норд-вест, но извилистый путь, которым он летел, не позволял предположить конечную точку полета. Мы, конечно же, страшились того, что он держит курс на Россию, и одно время, когда он свернул в направлении Кавказа, нам показалось, что наши опасения подтверждаются, но Эшкол вдруг двинулся на запад, в Турцию, лавируя от города к городу вдоль Черного моря по направлению к Стамбулу.