Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням

После этого вы вылетели с Марса на Землю. «Синяя птица» должна была дождаться выписки из госпиталя Игоря и пройти полный курс переподготовки, ведь теперь её командиром стал Борис Погодин по прозвищу Неунывающий Боб. Борька уже начал привыкать к новому прозвищу - Счастливчик Боб, Который Всегда Возвращается. Вот теперь я был полностью спокоен за свою «Синюю птицу». Пройдёт время и она примет меня, как мать родного сына, как жена мужа, как сын отца и так далее. Мы ведь были все эти годы семьёй и таковой останемся навсегда. Пока мы отдыхали в марсианских горах, я был просто вынужден переспать со всеми нашими девчонками, иначе они мне этого никогда бы не простили и в этом не было никакого разврата. Просто такая у нас была семья, в которой каждый мужчина муж всех женщин и наоборот, ну, а то, что при этому у нас имелось три установившихся пары и один любовный треугольник, то кого это вообще касается? Другие вообще живут с силиконовыми роботами и им никто слова не смеет сказать. Наш очередной медовый месяц закончился и мы вернулись на Землю.

Из космопорта «Сахара» мои друзья сразу же улетели в Австралию, на базу переподготовки лётного состава, а я полетел вместе с доктором ксеноистории Оскаром Шульцем в Швейцарские Альпы, то есть в разные стороны. Док Щульц оказался неплохим парнем, только со своими насекомыми в черепушке. Наверное с точно такими же, как и я, ведь он был потомственным, профессиональным вирджсёрфером-исследователем и насколько естественным для меня было летать по струнам, настолько для него было естественным и жизненно необходимым скользить над гранями. В этом мы с ним сходились, зато во всем остальном были полной противоположностью, хотя смахивали друг на друга хотя бы фигурами и тем, что оба были хорошо надроченными рукопашными бойцами и фехтовальщиками. Правда, у дока Шульца было намного больше практики, чем у меня, ведь он сражался на мечах и шпагах не кабине тренажера, а в настоящих боях, в которых лишиться головы - раз плюнуть. В отличие от меня, белого, пушистого, голубоглазого идеалиста и пацифиста, док Шульц был жестким, корявым циником и прагматиком, чего сразу же и потребовал от меня, на что я немедленно сунул ему под нос кукиш. Мне только этого не хватало на старости лет.

Док не обиделся, но посмотрел на меня так, что мне даже стало немного жутко от его взгляда. Чёрт, он же был просто вылитый Мефистофель. Честное слово, ему только рогов и копыт с хвостом не хватало, а так всё было при нём. Здоровенный, мускулистый и гибкий мужик, смуглый, черноволосый, с носом горбинкой и чёрной бородкой, да, ещё эта его вечная издевательская улыбка. Поначалу мне казалось, что таким своим видом он повергал в транс всех аборигенов на тех Землях, куда его заносила нелёгкая, но уже очень скоро, ведь мы с ним время от времени общались на Марсе, я въехал, что там он был вынужден путешествовать под совершенно иными личинами и довольно часто вообще в женском теле. Оскар сразу же сказал мне, что его путешествия редко когда длятся более полугода. Я тут же съязвил:

- Что, твои клиенты продержаться дольше не в состоянии? Ты их либо приводишь на плаху, либо они сами лезут в петлю?

На это он ответил мне так:

- Нет, это не мой стиль, Мэт. Признаюсь честно, я люблю работать с таким материалом, у которого есть потенциал для дальнейшего развития и за те полгода, на которые я забираю у них тело, успеваю не только вознести их довольно высоко, но и делаю всё, чтобы они на этих вершинах закрепились. А ещё я даю им множество новых знаний, которые позволяют им стать очень влиятельными фигурами в своём обществе.

Поскольку я к тому времени уже наслушался от него язвительных замечаний, то тут же уколол его своим:

- О, я представляю себе, какими отменными шлюхами становятся те красотки, в головы которых ты вселяешься, док.

В ответ на это док Шульц громко рассмеялся и сказал:

- Да, случается и такое. Из под моих рук вышел не один десяток Мессалин, Клеопатр, цариц Савских и Екатерин обоего рода, той, которая ваша русская Екатерина Вторая и той, которая Медичи. Не спорю, все эти персонажи были большими стервами, но они внесли огромный вклад в историю, но я ведь помимо умения повелевать мужчинами даю своим ученицам ещё и знания, Мэт, коими обладаю в очень большом объёме, не то что ты, жалкий гравилётчик, тупо летающий по струнам.

В тот день я промолчал о том, что у меня за плечами лежит восьмидесятилетний курс гипнопедического изучения чёртовой прорвы естественных наук, которые мне, по большому счёту, до сих пор вообще не были нужны. Ну, за исключением тех случаев, когда знания в области точных наук помогали мне в моей работе и, вообще, являлись составной её частью. Вот тут док Шульц не знал того, о чём говорил. Среди гравилётчиков нет тупых пилотов, зато полным полно докторов наук и прекрасных учёных, которые предпочитают публиковаться в научных журналах под псевдонимами. Почему? Да всего лишь потому, что восторг от полёта над гравитационным струнами тебе не заменят никакие научные исследования. Ну, док Шульц это как раз легко сможет понять, ведь он точно такой же псих, как и мы все. Вот тут мы с ним были полностью однотипными людьми по образу своего мышления - фанатиками своей профессии.

Как только мы прилетели в его научно-исследовательский институт, по внешнему виду громадный старинный замок, то, едва показав мне комнаты, где я буду жить, док схватил меня за руку и немедленно потащил в свой огромный кабинетище размером метров пятьдесят на пятьдесят, хоть бои в нём устраивай. Кабинет больше всего походил на исторический музей, столько в нём было собрано новоделов, изготовленных по образцам реальных доспехов, мечей, ковров, флагов и прочих изделий, изготовленных на многих десятках тысяч планет. Сам док Шульц, по его словам, посетил уже свыше тридцати тысяч миров, причём подавляющее большинство своих путешествий он совершил просто сидя в мягком, удобном и очень уютном на вид кресле. Этот парень умел скользить над гранями даже без шлема вирджсёрфера на голове, что говорило о его высшей квалификации. К слову сказать, мои собственные ступни тоже ведь были сверхчувствительным детектором изменения гравитационного поля, как и моя задница, когда я седел в кресле какого-нибудь транспортного средства, и потому я действительно мог находить под землёй рудные жилы и водные потоки.

Когда мы вошли в кабинет, Оскар первым делом повёл меня осматривать выставку своих экспонатов и при этом внимательно смотрел, как я на них стану реагировать. Ну, а я, поскольку в моей голове ещё не до конца утихло зудение гипнопеда, принялся немедленно сравнивать все эти вещицы с теми, которые производились в далёком и не очень прошлом у нас на Земле. Тем самым я весьма поразил дока Шульца. У того даже физиономия вытянулась от удивления, когда коснувшись рукой шпаги, я с ухмылкой сказал: - «Надо же, почти Толедо, но не думаю, что на той Земле такая шпага сможет рассечь лепесток розы, плывущий по течению медленного ручья.» Мой новый командир не выдержал и даже зааплодировал мне. Псих, что тут ещё скажешь! Конечный псих, как и я сам. При мне тоже ведь скажи кто-нибудь пару добрых слов струнах или о том, что шипению дракона тоже можно привыкнуть, если просто взять и полюбить его через силу, то я такого человека буду готов расцеловать. Как же, родственная душа, хотя для любого нормального человека это полный бред, восхищаться подобными вещами.