Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням

- И в чём же они, по-твоему, заключатся, Мэт? Ответь, пожалуйста, мне это очень интересно.

- Хорошо. - Кивнув, строго сказал я - Но ты сначала должна подтвердить или опровергнуть одну мою догадку. Скажи, как ваши маги и не только они, относятся к огненному миру?

Тия от моего вопроса даже вздрогнула, а потом воскликнула:

- Мэт, но ведь в огненном мире, которым правит, но не живёт там, Пача Камак, сгорают, как сухая трава, даже боги.

Тут уже я воскликнул:

- Вот в этом-то и заключается главное ваше заблуждение. Тия, пекельный мир со всеми его огненными творениями, не такой уж и страшный, как кажется, а Пача Камак, по нашему Дый, живёт в этом мире не один, а с многими другими богами и богинями. У них ведь всё почти точно так же, как и у нас. В общем из навьего мира очень легко пройти в пекельный мир, а оттуда любого человека пинками выгонят в явий мир. Мы для них очень холодные и потому нас там не жалуют, а если у кого с собой имеется ещё что-нибудь изготовленное из булата, так это вообще караул. Такого типа сразу же отправят прямо к порогу его дома. Мне же не составит никакого труда переправить в навий мир, точнее в ту его часть, где мыкаются инки, пару бухт булатной проволоки и наделать из неё для них колец. Только знаешь, Тия, сначала я должен буду их всех разворожить. Они ведь сейчас выглядят пострашнее самых жутких тварей. Если кто-то из них того, в общем заслуживает смерти, то даже в том случае, если он и говорит, что является человеком и хочет вернуться, после моей ворожбы точно помрёт и тогда уже всё, концы в воду.

Глаза Тии сияли так, что затмевали собой солнце. Она кивнула и возбуждённо воскликнула:

- Это не страшно, Мэт! Такие, среди них, наверное точно есть, но все остальные попали в подземный мир из-за какой-то трагической случайности, совершенно того не желая. Теперь они не принадлежат ни тому, ни этому миру и очень страдают.

- Или по чьей-то злой воле. - Быстро сказал я - Этого тоже нельзя исключать, Тия. В любом случае всех, кого можно, я оттуда обязательно вытащу. Самое главное ведь заключается в том, что никто из них не может там умереть.

Тия загадочно улыбнулась, прикусила нижнюю губку и сделал то, о чём я давно уже, почти две недели, мечтал и даже грезил этим во сне и наяву, но о чём и помыслить не мог в эту минуту. Она быстро перебросила ножку через седло и в следующее мгновение просто перелетела ко мне в объятья. Вот тут мои руки сработали чисто автоматически, то есть я подхватил девушку на руки, усадил её к себе на колени и крепко обнял её сильное, гибкое и горячее тело. Прерывисто дыша, Тия страстно выдохнула:

- Мэт, если я и смогу полюбить парня из другого мира, то только такого, который согласится ради меня спуститься в страшный, тёмный Уку Пача и сразиться там вместе со мной со зловещим Супаем, чтобы отнять у него мою мать и двух братьев.

После этого наши губы слились в долгом поцелуе и в моей голове билась только одна мысль: - «Мэт, не сейчас, только не сейчас, пусть это произойдёт в волшебную и полную невероятных чудес Гросселибешнахт». Правда, при этом я ещё впопыхах пригрозил своему напарнику: - «Мотя, пикнешь, живьём съем». Интересно, как это будет выглядеть, я поедаю Мотю живьём в прямом, а не иносказательном смысле? Между тем Тия как раз вовсе не собиралась дожидаться Гросселибешнахт и потому, остановив её руку, я оторвал свои губы от пылающих губ девушки и тихим, нежным голосом сказал:

- Тия, любимая, пусть это случится в Гросселибешнахт. В эту магическую ночь решаются судьбы магов и если мы сольёмся с тобой в любовных объятьях именно тогда, то у нас будет одна судьба на двоих. Я поверил в это тогда, когда увидел тебя в том магическом оке, которое висело на груди скворца, отправленного на твои поиски. Не знаю, видела ли ты меня в магическом оке своего белоголового орла или нет, но я то тебя увидел и сразу же помчался в нашу столовую, чтобы принести тебе обед. Ты была такой прелестной, когда листала атлас, и такой голодной, что я мчался к тебе галопом.

Прелестная инка обняла меня ещё крепче и ответила:

- Хорошо, Мэт, пусть всё будет так, как ты скажешь. Знаешь, ты вселил в моё сердце надежду, ведь я каждую ночь слышу плач мамы и своих братьев, а иногда даже вижу страшные картины. Они попали в ужасное место, их там много и все они страдают.

Меня это тотчас заинтересовало, но я усилием воли подавил свой исследовательский зуд и вместо этого принялся нежно ласкать девушку и, заодно, успокаивать:

- Тия, не расстраивайся. Честно говоря, Вий вовсе не такое уж и злобное чудовище. Он не мучает и не пытает их. Просто тот мир совсем другой. Он чужой для нас, поэтому им всем просто очень страшно, а ещё они очень сильно тоскуют по нашему миру и по свету. Поверь, я выведу их гораздо раньше, чем то же самое мечтала сделать ты. Для этого мне просто требуется какое-то время на подготовку, причём не очень большое. Как только я получу нужную мне информацию, то мы немедленно отправимся в Империю Инков и я спущусь под землю. Поверь, меня не зря прозвали Счастливчиком Мэтом, Который Всегда Возвращается, но ты даже не мечтай о том, чтобы отправиться туда вместе со мной. Вот этого, любимая, точно не будет и вовсе не потому, что я не верю в твою храбрость и отвагу. Просто мне не страшен Скупай с его завораживающим взглядом. Он может сколько угодно на меня пялиться и от этого ровным счётом ничего не случится. Да, он и не захочет теперь со мной встречаться.

После этого мы спешились, я постелил на траву рядышком две кошмы, поверх них большой плед, расседлал коней и пустил их пастись на берегу залива и затем достал из седельных сумок всё то, что предусмотрительно взял с собой в дорогу. В том числе бутылку текилы и даже зелёный лимон. Ну, а потом мы лежали на этом импровизированном ложе до сумерек, целовались и только нежно ласкали друг друга. В сумерках мы сбросили с себя одежду и побежали купаться. Погода стояла очень тёплая и вода была, как парное молоко. В воде мы тоже обнимались и целовались, но ни разу я не перешел границу дозволенного. Мотя, кажется, блаженствовал. Во всяком случае, года мы уже в полночь возвращались в Магишенштадт, он негромко сказал мне:

- Ну, Мэт, ты настоящий мужчина. Я тоже хочу этому научиться. Мне, в отличие от тебя, хочется всего и сразу.

На следующее утро мы сидели на лекциях рядышком и были единственными студентами, кто пришел в тот день в аудиторию. Все остальные послали в неё своих пернатых заместителей. Следующий же день был суббота и только тогда мы вспомнили о том, что для грядущей ночи у нас нет алькова. Однако, наше Мамочка и на этот раз обо всём позаботилась. Она забрала из моих объятий Тию и увела её на пару часов. Обратно в нашу беседку моя возлюбленная вернулась уже одетой точно такой же наряд мужского фасона, что и все наши девчонки. Я сразу же воспринял это, как намёк, но ещё ничего не предпринимал. Вообще-то, по идее, чтобы ввести человека в наш круг, кому-то из нас нужно было прочитать его мысли. Впрочем, тут нужно сказать, что в голову Тихона ведь никто так до сих пор и не заглядывал и даже более того, не собирался этого делать. Особенно после его клятвы. Цыплак по этому поводу сказал, что я конченый идиот, идеалист несчастный, прибабахнутый романтик и дебил, каких редко встретишь. Однако, даже он не смотря на такие слова не стал проверять Тихона на вшивость путём погружения в его сознание. Наверное потому, что ему очень понравился этот немногословный, постоянно сосредоточенный, не смотря на вечную полуулыбку, парень с чистым и ясным взором.