Александр Розов - День Астарты

— Aita pe-a, — согласилась Чуки, — Так даже веселее.

Кайемао Хаамеа негромко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание.

— Значит, так. Оури, Алул, еще раз объясняю задачу. Во-первых, выйти на дистанцию уверенной видимости с катером Ним Гока и дать нам радиотелекс «i-see-target». Во-вторых, подать ему световой сигнал, и дождаться ответа. Если ответа не последует в течении четверти минуты, то дать радиотелекс «link-fail», затем развернуться и идти назад. Если световой сигнал будет вовремя, то дать радиотелекс «meet-ok», и затем, сопроводить катер сюда. Особый случай: катер гостей или экипаж, или вооружение, отличается от заявленного. Если вы в какой-то момент это обнаружили, то должны немедленно дать радиотелекс «it-s-foe», и уходить в порт Белаю. Вопросы есть?

— В особом случае оружие применять, или как? — спросила Алул.

— Только для самозащиты, — ответил Хаамеа, — В этом особом случае, ваша задача: радировать и смыться. А дальше минометчики без вас решат проблему.

— Вопросов больше нет, — сказала она.

— Вопросов не имею, — добавил Оури, — Приступать?

— Да. И аккуратнее там.

Пара согласованно заняла места в глиссере, и через несколько секунд, легкая машина почти беззвучно рванулась с места и исчезла в серой пелене дождя…

— Чуки, у нас минут двадцать на подготовку, — сказал Хаамеа, глянув на часы.

— В смысле, переодеться и сварить какао? — уточнила она.

— …И подумать, не забыли ли мы про что-нибудь важное, — добавил он.

В серьезных ситуациях, младший матрос Чуки Буп имела привычку думать вслух, и сейчас она занялась этим ответственным делом, как только шагнула внутрь tipi через треугольный проем, закрывающийся клапаном.

— Я думаю так! — объявила она, сбрасывая накидку, расстегивая липучку на килте и развешивая все это на крючочки, рядом с вентиляционным отверстием, — Ним Гок отправил разведку, и она доложила, что атаковать нас нереально. Тогда он подумал: наверное, надо договариваться. Но о чем? Если бы просто о границе, то зачем ехать самому? Лучше отправить кого-то, кого не жалко если что! А он рискует и едет сам, потому что хочет говорить о чем-то, что не должны знать, кто попало. Так?

— Пока логично, — согласился Кайемао, — мы об этом уже говорили.

Он успел сменить накидку и килт на форменные шорты и рубашку «CSAR Hybird» с нашивками ваи-командора (офицера, командующего боевым кораблем 3-го ранга в автономных операциях), и сейчас пытался справиться с пуговицами. Их было всего четыре, но очень непривычных: в виде гантель, пролезающих в петлю лишь в одном положении. Любовь папуасов к пуговицам всегда была для него загадкой…

— Пока мы решили так! — продолжила Чуки, — Ним Гок знает, что ты король, и хочет говорить, как лидер с лидером, глаза в глаза, и узнать, кто сильнее. Это такой ритуал, который не терпит никого рядом. Кроме меня конечно. Я не в счет.

— Именно так, — снова согласился он. Согласно диспозиции Чуки (одевшаяся в одну набедренную повязку) должна была играть роль девочки на побегушках, которая занимается кухней и прочим бытом, и ничего не понимает в серьезных разговорах.

Младший матрос кивнула, артистично изобразила на лице искренне-добродушную туповатую улыбку, и стала рассуждать дальше.

— …Мы думали так! Этот ритуал имеет смысл, только или если военные силы почти равны, или если вдруг противостоящий командир окажется безвольным, и тогда его можно победить меньшей военной силой. Ним Гок знает: у нас достаточно военной техники, чтобы заколбасить его бригаду вместе с его авиа-группой и группой флота. Остается второе. Он надеется, что у тебя проблемы с волей. Но я думаю, Ним Гок не рассчитывает на это. Он опытный командир, так что 20 фунтов против хвоста дохлой селедки: он знает про тебя не намного меньше, чем ты знаешь про него.

— Тогда зачем этот театр типа «поговорим как вождь с вождем»? — спросил Хаамеа.

— Затем же, зачем и в сказке про собак и кускусов, — ответила Чуки, насыпая какао в котелок и наливая туда воды.

Кайемао Хаамеа развел руками.

— У нас такой сказки нет. Типа, другой фольклор.

— Я тебе потом расскажу, — пообещала она, — А сейчас чисто по смыслу. Вождь может уступить другому вождю только если никто не знает. Иначе получится как это… Ну, фигня, из-за которой самураи делали харакири.

— Потеря лица? — догадался он.

— Уау! Точно! Ним Гок смотрит объективно и видит, что надо кое в чем уступить. Но терять лицо ему нельзя. Поэтому — театр для вождей с глазу на глаз.

В кармане рубашки пискнул мобайл, информируя о полученном сообщении. Когда Кайемао достал его, раздался повторный писк. На экране высветились две коротких кодовых фразы: «i-see-target» и «meet-ok».

— Все идет нормально, — сказал он, — Чуки, а как, по-твоему: какие уступки Ним Гок считает важными для нас, и что он хочет выгадать, сделав эти уступки?

— Ну, ты спросил… — протянула она, — …Знаешь, что я думаю? Ним Гок считает: есть общие проблемы для тиморских комми и для атаурцев. Как бы, это выгоднее решать вместе. Но атаурцы… Я имею в виду, условные атаурцы… Ну, ты понял… Не будут совместно ничего делать с режимом, при котором хабитантов колбасят, как куриц на празднике Уунгура, Змея-Радуги. Я думаю, разговор пойдет о чем-то таком.

— Сюрприз… — задумчиво произнес Кайемао.

Чуки помешала большой алюминиевой ложкой содержимое котелка, потом почесала пятерней жесткие волосы, превратив их из аккуратной шапочки в инсталляцию типа «воронье гнездо» и, несколько неуверенно произнесла:

— Ним Гок, конечно, отморозок, но для него это не главное.

— Хэх… А что для него главное?

— Помнишь, Кай, ты мне рассказывал про своего дедушку, Руанеу. Что для него было главное, когда он стал править островом Рапатара?

— Тут даже нечего сравнивать! — заявил Кайемо, — Дедушка Руанеу всегда хотел только одного: благополучия для rapatara-foa, сегодня, и в будущем. Когда он взял власть на Рапатара, за четверть века до Алюминиевой революции, там была нищета, как…

— …Как на Тиморе, — подсказала Чуки, — И, чтобы что-то изменить, надо было сначала выставить кое-кого за дверь. А кое-кого вообще зачистить. Так, ага?

— Так. Но у дедушки Руанеу была светлая голова. Никакой херни типа: все отнять, всех загнать в колхоз, и все поделить через жопу…

— Есть люди, — многозначительно сказала она, — Которые делают херню потому, что им нравится делать херню. А есть люди, которые делают херню только потому, что их не научили делать по-человечески. Разные вещи, ага?

— А есть люди, — в тон ей заметил Кайемао, — которые делают херню потому, что они уверены: так надо. Вот надо, и все. Таким только пулю в лоб.

— Надо еще разобраться, почему они уверены, — начала Чуки, а затем, глянув в широкое круглое окно, затянутое полиэфирной пленкой, проинформировала, — Там катер и наш глиссер уже подходят к причалу. Типа, сейчас все увидим.