Розов Александрович - Чужая в чужом море

- Разберемся, - сказал он, - Вы не возражаете, мисс Ренселлер, если я возьму вот тот мешок, и сложу в него ваши наглядные пособия? Я имею в виду, этот телефонный аппарат, фото со стен, красивую бумажку в рамочке... В офисе есть еще документы?

Она напряженно кивнула и показала рукой на маленький сейф в углу.

- Откройте и переложите все бумаги и электромагнитные носители в тот же мешок.

- Я не должна открывать сейф при посторонних - сказала Мэрлин, - Там есть деньги.

- Деньги оставьте, они не интересны. А остальное – в мешок. Постарайтесь не забыть ни одной бумажки. Если у вас что-то найдут, это будет стоить жизни и вам, и сотрудникам. Чего вы тянете? Боитесь, что я отберу ваши деньги? Если бы я хотел это сделать, то снял бы ключ от этого сейфа с вашей шеи, где вы неосмотрительно его носите.

Она послушно открыла сейф и стала перекладывать пластиковые папки в мешок. Хена бесцеремонно пихал туда же наглядные пособия. Четверть часа - и дело было сделано..

Он завязал горловину мешка куском телефонного провода, и предложил:

- Давайте вернемся к вопросу о ваших потерях. Как я понимаю, у вас один труп и один травмированный сотрудник.

Мэрлин покачала головой и пояснила:

- Мы не знаем, что с телом доктора Вудлинга. Эстер сказала, что его убили, но…

- Ясно, - перебил старлей, - Убили или нет, но сейчас он в желудке у гиены. Я сожалею, мисс Ренселлер, но это так. А что с женщиной? Ее осматривал врач?

- У нас был только один врач, - тихо ответила она, - Теперь остался только фельдшер и священник. Они сделали все, что могли, но Эстер ужасно выглядит. Просто ужасно.

- Где она?

- В правом крыле, там у нас амбулатория.

- Пошли, посмотрим, - сказал он, взваливая мешок на плечо.

- Вы ее напугаете, - возразила Мэрлин, - И потом, вы же не врач… Слушайте, а кто вы?

- Я иностранный военспец правительства Нгакве и, по факту, военный комендант Макасо. Я не врач, но сдавал офицерский минимум по биомедицинской помощи. Кое-что умею.

- Из какой вы страны? Вы ведь не африканец.

- Это не важно. Мы будем заниматься вашей травмированной или нет?

Несколько секунд Мэрлин колебалась, а затем решительно кивнула.

…

Только исключительная выдержка старлея Татокиа (особо отмеченная в его личном деле) спасла челюстно-лицевой аппарат фельдшера миссии от катастрофических повреждений. У команданте было колоссальное желание набить этому эскулапу морду. По-серьезному набить. Но он взял себя в руки и ограничился спокойным замечанием:

- Вы не должны были давать травмированной галоперидол. Он не для того предназначен. Вы что, решили превратить ее в растение?

- Галоперидол – это общепризнанное средство от возбуждения и тревожности, - ответил фельдшер, обманутый спокойным тоном старлея, - вы не специалист, и не можете…

- Зато я военный комендант этого поселка, - все так же спокойно перебил его Хена, - И я запрещаю вам прикасаться к этой пациентке.

- Что значит, запрещаете? – удивился тот.

- Это значит, что если вы к ней прикоснетесь, то я посажу вас на гауптвахту, а первым же челночным рейсом вышлю нахрен из Мпулу.

- Но миcтер Хена… - попыталась вмешаться Мэрлин

- Пошли со мной, - сказал ей команданте, - все поймете.

Он сделал шаг к полулежащей на кровати девушке, одетой в бледно-синий больничный халат, взял ее за руку, и легонько потянул к себе. Она встала с абсолютно безразличным видом. Он потянул ее к выходу. Она последовала за ним с тем же безразличием и, как сомнамбула, вышла вместе с ним на улицу.

- Да что вы делаете?! – возмутилась старшая сестра.

- Дежурный! – негромко скомандовал старлей, игнорируя ее вопрос.

Подбежал молодой пехотинец.

- Слушаю, команданте!

- Этот мешок – в оружейную палатку, под охрану. Военврача Гки – ко мне.

Рядом с центральной площадью уже успел вырасти городок из двух десятков армейских шатров. Чуть в стороне был натянут длинный навес батальонной столовой, а рядом с ним дымила полевая кухня. Хена, продолжая держать девушку за руку, направился к шатру, над которым висел белый флажок с красным ромбом. Мэрлин шла чуть позади. Из шатра появился несколько утомленный Гки и, потирая глаза, спросил:

- Звали, команданте?

- Да. Как наши раненые?

- У девяти все в порядке, но двое мне не очень нравятся. Я бы их отправил на шеф-базу.

- ОК. Так и сделаем. Теперь: можешь сразу сказать, что с этой пациенткой?

- Могу, - ответил тот, - Она обдолбалась наркотиком, и еще ее побили. Не очень сильно.

- Все? – спросил Хена.

- Так не могу сказать. Надо осмотреть.

Старлей кивнул.

- ОК. Осмотр. Диагноз. Первая помощь. Вводная: ее еще изнасиловали.

- Я понял, команданте, - ответил Гки, и увел девушку в шатер.

Мэрлин дернула старлея за рукав комбинезона.

- Послушайте, мистер Хена! Так же нельзя! Она не давала согласие на…

- Значит, так, - перебил он. – Ваш кретин-фельдшер вкатил ей несколько лошадиных доз препарата, предназначенного для разбушевавшихся клинических психопатов. Возможно, он даже не удосужился осмотреть девушку. Всем будет спокойнее, если ей займется мой военврач. Возможно, у него слабая подготовка, зато есть опыт работы с ранеными, и он действительно старается помочь пациенту, а не заколоть наркотиками до остекленения.

- Но Эстер не ранена, а избита и изнасилована! – возразила Мэрлин.

- А какая разница? – спросил старлей, - То же самое легкое ранение с болевым шоком, и с возможной инфекцией. Гки хорошо справляется в этих случаях. Я вижу, вы хотите что-то возразить, мисс Ренселлер. Нет проблем. Но давайте обсудим это там (он махнул рукой в сторону столовой). Я не ел с утра, а это неправильно. Вы можете позавтракать со мной, если хотите. Или можете попить чая с галетами, за кампанию.

…

- Привет, миса Ренсели! Привет, команданте Хена! Меня зовут Ллаки. Если говорить, как янки, то получится «Luky». Это тоже хорошее имя, поэтому можешь называть меня так или так, как тебе больше нравится. …

Представившись таким образом, юный, но довольно развитый женский организм, одетый в старые линялые шорты и четыре цепочки бус, приземлился на циновку рядом с ними.

- Привет, - ответил старлей, зачерпывая очередную ложку бобовой каши с тушенкой.

- Лаки! – строго сказала Мэрлин, - у нас с мистером Хена серьезный разговор и…

- Но миса Ренсели! Если команданте будет есть с белой женщиной, а черную женщину прогонит, то это расовая дискриминация!

- Joder! – вырвалось у старлея, - Где ты научилась таким словам?

- По CNN, - ответила Ллаки, - В миссии есть TV через интернет. Но он уже не работает.

- Очень хорошо, - сказал Хена, - Возьми себе каши и чая, и позавтракай, если хочешь, а нам с мисс Ренселлер действительно надо поговорить.

- А я уже поела, так что я просто посижу. Вы говорите, я не буду мешать.