Розов Александрович - Чужая в чужом море

- Любовь моя, если ты снимешь эту долбанную военную форму, сваришь мне вкусный кофе, нальешь в красивую чашку, положишь рядом маленький кусочек шоколада… В общем, сделаешь то, что жена обычно делает для хоть немного любимого мужа…

-… То в ближайший час ты точно мне ничего внятного не скажешь, - перебила она.

- Я имел в виду в данный момент только кофе и шоколадку, а остальное чуть позже.

- А, теперь поняла. Ладно, я варю кофе и слушаю.

- Форму, - напомнил он, - Иначе мне покажется, что у кофе казарменный привкус.

- Ну, если ты настаиваешь…

Стороннему наблюдателю могло показаться, что капитан Чубби Хок выскользнула из армейского комбинезона… И вообще из всего, что было на ней надето… Примерно как горошина из стручка при сильном надавливании с боков.

- Я настаивал только на форме, - заметил Микеле Карпини (вице-президент ассоциации агроинженеров Уоллис и Футуна), - но так ты мне даже больше нравишься.

- Как это мило… Я рада, и начинаю варить кофе.

Микеле закурил сигарету, откинулся в кресле и произнес:

- Поскольку ты выстрелила в меня этой информацией, как из пулемета, да еще на жутком сленге, который вообще надо бы запретить к употреблению в приличных местах…

- Короче, милый, - попросила она, включая кофемолку.

Дождавшись, пока воющий звук этого агрегата стихнет, он сказал:

- Короче, я постараюсь изложить все так, как понял, а ты, любовь моя, будешь без всякой ложной скромности меня перебивать, если я допущу ошибку. Итак, по условиям задачи, у нас есть участок 5 миллионов гектаров в субэкваториальном климатическом поясе, при холмистом ландшафте и крупных разрозненных водоисточниках. Если совсем грубо, то это – приэкваториальная пересеченная саванна, которая для интенсивной агроиндустрии требует организации террас с капельным орошением и тонким контролем водно-солевого баланса в культурном слое и, возможно, первом водоносном слое. За шесть месяцев надо организовать дело так, чтобы урожая хватило для двух миллионов потребителей. ОК?

- NOP, - ответила Чубби, бухнув в джезву такое количество кофе, которое привело бы в состояние невыносимого ужаса Всемирную Организацию Здравоохранения.

- В таком случае, почему ты меня не перебила, когда я сделал ошибку?

- Потому, милый, что ты нигде не ошибся. Ты просто упустил главное.

- Ах, вот как? И что же главное.

- Главное, - ответила она, точным движением наполняя джезву водой на 3/4, - это война.

- Ах, война?! Я две недели жил спокойно, полагая, что ты в Нгоронгоро, на безобидном саммите по терроризму, а ты опять была на войне! У тебя двое детей, ты не забыла? А ты являешься домой в два часа ночи, в мундире, пропахшем пироксилином и напалмом…

- Это не мундир, а комбез. И он не может ничем таким пахнуть. Я летала из Нгоронгоро в Мпулу на 4 дня, и не участвовала в активных боевых действиях. Клянусь Фрейей.

Она на секунду возвела глаза к небу (точнее к потолку), и поставила джезву на плитку.

- Ну, ладно, - вздохнул он, - расскажи, что там за война, на которой ты ни в чем таком не участвовала. Заметь, я поверил тебе на слово.

- Война, - задумчиво сказала Чубби, - Она идет там уже целую вечность. В Мпулу нет ни одного жителя, который знает о мирных временах хотя бы по рассказам бабушки.

- Извини, любимая, но я не понял, с кем они воюют.

- Какая разница? - спросила она, - Если я зачитаю тебе из блокнота два десятка названий африканских племен, это как-то повлияет на рекомендации по агрокультуре?

- При чем тут названия племен? – спросил Микеле, - Я так понимаю, что или их армия к кому-то вторглась, или к ним вторглась чья-то армия. Скорее, второе, поскольку, судя по твоей информации, свою армию им содержать просто не на что.

- Ты ошибаешься, милый, - мягко сказала она, - Они содержат четыре своих армии и еще два оккупационных корпуса из соседних стран. Военный контингент просто приходит и отбирает у фермеров все ценное, что сможет найти. Овощи, зерно, мясо, скот, женщин и подростков. Пищу можно съесть, остальное - поменять на оружие, боеприпасы и морфин. Можно по-другому: зерно и скот - поменять, женщин и подростков - съесть. Все зависит от текущей конъюнктуры рынка… Твой кофе, милый. А шоколадку я сейчас найду, она была в буфете, и если Флер и Люси ее не слопали... О, у нас же есть фиджийский ром!

Микеле подвигал чашечку по столу и спросил:

- А вот так взять и съесть, это в порядке вещей?

- В порядке – не в порядке, - пробурчала Чубби, обыскивая внутренность буфета, - Я им сто раз говорила, чтобы они этого не делали, а они все равно таскают и лопают.

- Кому ты говорила?

- И той, и другой, и обеим сразу. Бесполезно. И шоколад, и джем… Слушай, помнишь, в Апиа, в итальянском ресторане мы пили кофе с крекерами. Крекеры есть. Пойдет?

- Да, любимая. Я назвал шокаладку просто как один из вариантов. Но вопрос был не про наших девчонок. Я имел в виду, в этом Мумбо-Джумбо…

- В Мпулу, - поправила она, водружая на стол вазочку с крекерами.

- Да, в Мпулу, - поправил себя Микеле, закуривая новую сигарету, - Там каннибализм в порядке вещей? Я имею в виду не ритуальный, а чисто технический. Ты упомянула про некую взаимозаменяемость скота и людей. По-моему, это существенно.

Чубби уселась напротив него на пуфике, скрестив ноги по-турецки, налила себе рюмку рома, сделала малюсенький глоточек и произнесла длинную тираду.

- Видишь ли, милый, тут надо понимать специфику вооруженных контингентов в Мпулу, да и вообще в этом регионе. Бойцы рекрутируются из более-менее здоровых подростков 15 – 16 лет, путем их подсадки на героин. Они стреляют, куда приказано - командир их снабжает морфином. Авторитет командира непререкаем, потому что только он знает, где и у кого можно купить морфин. Без мофина этих бойцов за три дня вывернет наизнанку синдром отказа. Они абсолютно асоциальны. Им нужны белки, жиры и углеводы, чтобы держать оружие, потому что только так они получат морфин и им все равно кого жрать, свинью или человека. Если боец, из-за развития наркомании, или по другой причине уже не может держать оружие, то товарищи его съедают. В среднем боец живет 3 года.

- Но ведь это, должно быть, очень некачественные солдаты, - заметил Микеле.

- Очень, - подтвердила она, - Обычный взвод мотострелков ликвидирует батальон этих типов за четверть часа, не потяряв ни одного бойца, разве что – случайно. Но они, как правило, воюют не с регулярной армией, а с фермерами или между собой. Наркоман с автоматом сильнее безоружного фермера – неравенство, на котором стоит эта система.

- А фермерам не приходило в голову купить автоматы?