Розов Александрович - Чужая в чужом море

- Это пришло в голову кое-кому другому, - сообщила она, - рядом с тобой валяется мой комбез. Вытащи то, что находится в большом кармане на правом боку.

Микеле порылся в складках комбинезона и извлек оттуда нечто вроде пластмассового игрушечного пистолета, сделанного зачем-то не меньше, а больше настоящего, и к тому же, довольно тяжелым, никак не легче килограмма.

- Если это для того, чтобы пугать наркоманов, то я бы сделал что-то более похожее на американский М-16, - заметил он, - Их все видели по TV. А эта штука не внушает…

- Это - пистолет-пулемет «Spagi», - перебила она, - дай его сюда.

Чубби взяла игрушку в руки и быстро разобрала на детали, разложив их в ряд на столе. Финальным аккордом был стандартный 5,56-мм патрон, извлеченный из коробчатого магазина для полной убедительности

- Так он что, настоящий? - удивился Микеле.

- Еще бы. Бандита-морфиниста нельзя испугать. Его можно только убить. Spagi далеко не лучшая модель такого рода, зато она самая простая и дешевая в производстве. Работает на самых дешевых массовых малокалиберных патронах, которые продаются где угодно, как спортивные. Плюс – сходство с игрушкой. Оно, между прочим, обмануло не только тебя. Мы поставили в Мпулу 5000 единиц - это стоило менее ста тысяч фунтов. Они дешевле, чем многие игрушечные пистолеты. В этом есть что-то забавное, не правда ли?

- Наверное, если иметь специфическое чувство юмора, - проворчал Микеле, глядя как его жена собирает жутковатую игрушку в боевое состояние, - Но я не понимаю, чем могу тебе помочь. До того, чтобы выращивать автоматы, как маис, агробиология пока не дошла.

- Автоматов и так хватит, - ответила она, - Людям надо не только стрелять, но и кушать.

- Я так понял, что если фермеров не будут грабить, то они легко прокормятся.

Чубби покачала головой.

- Фермеров всего полмиллиона, если считать с семьями. А полтора миллиона не имеют ферм. Они просто вымрут от голода. Точнее, они пойдут штурмовать фермы, и начнется такое, что лучше было не затевать эту историю.

- Подожди, - сказал он, - а раньше-то эти полтора миллиона чем питались?

- Гуманитарной помощью, разумеется.

- И что им помешает питаться ей и дальше?

- То, что теперь ее не будет, - объяснила Чубби, - Гуманитарная помощь дается не просто так, а в обмен на некоторые вещи, одной из которых является устойчивый сбыт морфина. Когда полковник Нгакве со своей фермерской милицией зачистит морфиновые армии, сбыт упадет, и спонсорам будет неинтересно поставлять гуманитарную помощь. Вот так.

- Любимая, ты же не будешь утверждать, что гуманитарная помощь поставляется только ради сбыта морфина.

- Не только, - согласилась она, - Большую роль играет также человеческий фактор.

- В смысле, гуманитарные соображения? - спросил Микеле.

- Нет. В смысле, торговля людьми. Кого-то продают на запчасти: органы, кровь, и прочее, но в основном – просто в рабство. Очень мощные гуманитарные программы у исламских фондов. Им нужны мальчики-подростки в отряды «воинов джихада». Девочки-подростки - это ходовой товар для секс-индустрии. Совсем маленьких детей продают на подпольном рынке усыновлений и на рынке запчастей. Но главным гуманитарным бизнесом уже 5000 лет остается работорговля. Рынок дешевых разнорабочих для портов в странах ЮВА, и для рудников в той же Африке, откуда поставляют металлургическое и химическое сырье в Северную Америку и Европу. Глянь отчеты ООН, если тебе интересно. Там про это есть. Ну и, разумеется, десятки миллионов сверхдешевых гастарбайтеров для развитых стран. Формально, они даже не рабы. Торговля ими – как бы, легальный бизнес. Вот, ради всего этого, во второй половине XX века и дали независимость странам Центральной Африки.

Микеле допил кофе и задумчиво посмотрел на дно пустой чашки.

- До чего же интересная изнанка у нашего замечательного века… Скажи, любовь моя, а что забыла твоя замечательная организация в этом Мумбо-Джумбо?

- Мпулу, - мягко напомнила Чубби, снова наполняя его чашку.

- Спасибо… Конечно, в Мпулу. Так что?

- Литий, бериллий, уран и торий, - ответила она.

-----------------------------------------------------------------

Жанна Ронеро, Green world press. Репортаж №3.

Алюминиевая революция. Столица произвола

-----------------------------------------------------------------

Въездной контроль в Меганезии занимает примерно 10 секунд для иностранцев и 5 для граждан. Такое впечатление, что тут никого не интересует, кто и зачем въехал в страну. Электронный фейс-контроль и штамп. Все. Декса мы потеряли на входе в зал прибытия: девушка - melano (видимо, меганезийская часть его экипажа) схватила его, как оса - гусеницу и тут же уволокла куда-то. Он успел лишь махнуть нам рукой и крикнуть «Встретимся на Аитутаки». Таири и Хаото крикнули «Aloha viti!», и переключились на меня. Таири взяла трицикл в автоматическом rent-сar, и мы двинулись на экскурсию.

…

Тинтунг, на котором расположена столица Меганезии - это атолл, в который входят три крупных острова: южный Мотуко, северный Вале и западный Катава. Они образуют треугольник со сторонами примерно по 6 миль вокруг поразительно красивой лагуны. Мотуко и Вале соединяет «Дорога Кенгуру» - дугообразная дамба, примерно четверть мили шириной и 3 мили длиной, построенная поверх барьерного рифа. Название было придумано в конце 2-го года Хартии, после «Битвы за директиву судьи Малколма».

В тот год бурные экономико-социальные процессы, вызванные технической политикой правительства Иори Накамура, привлекли в страну множество гастарбайтеров, часть которых (т.н. дешевые чернорабочие) были мусульманами из бедных восточных районов Индонезии и Малайзии. Как часто бывает в подобных случаях, часть кварталов трущоб, существовавших тогда вокруг морского порта и аэропорта на острове Мотуко, мгновенно превратились в исламский анклав. Жители трущоб, не склонные к этой религии, вдруг обнаружили, что на улице опасно торговать свининой и алкоголем, а женщина, выходя из дома с не особенно прикрытым телом, или даже просто с открытым лицом, рискует быть избитой. Плюс к этому, мусульманские кварталы порождали огромное количество грязи. Другие кварталы трущоб тоже не были особенно чистыми, но там соблюдалась кое-какая гигиена, а здесь кучи пищевых отходов гнили прямо на улице. Последней каплей стал поджог исламистами одного из Y-клубов (меганезийской разновидности дома свиданий). Жители обратились в местный суд, а тот запросил разъяснение у Верховного суда.

Так появилось постановление Верховного суда, названное по имени автора его проекта, «Директивой судьи Малколма». Оно содержало, в частности, следующий принцип: