Константин Рольник - Расстановка

Так уж была организована работа этой спецслужбы: в одном секторе трудились над предотвращением взрывов и поджогов — а за стеной, в соседнем отделе и в тот же момент, другая группа планировала эти злодеяния — исходя из своих соображений или по команде сверху…

Пальцы Никиты чуть заметно дрожали, он прижал наушник плотнее:

— Пора собираться. — Шкуродеров откашлялся и тяжко вздохнул — Бизнес. Через два часа у меня встреча с Крюком, на конспиративной квартире. Надо договориться об очередной поставке, и получить деньги от продаж за текущий квартал.

— Что-то Крюк нахально себя ведет, в последнее время — заметил Подлейшин — Он берет 15 процентов с каждой партии коматаина — не слишком ли много? Мы взяли на себя все: закупки в Азирии через агента, транспортировку на самолетах. Да и хранение на складе. Ему остается только розничная продажа, через своих бандитов. А 15 % это, как ни крути, пять миллионов таллеров за квартал. Ну и аппетит.

— Думал я было уменьшить до пяти, но не хочу конфликтов. Не мудро это. В конце концов, если он бросит этот бизнес, как мы будем сбывать тут дурь? Не самим же этим заниматься. Риск. Будет шумиха. Да и хлопотно. Пусть получит дополнительную прибыль, и будет доволен. 15 % для нас это мелочь. После ликвидации ГРО, перевозившей наркотики за рубеж, РСБ перехватила у них азирийские источники поставок, и быстро освоила внутренний рынок. Продажи за последние два года очень расширились, ампулы подешевели. Демпинг.

— Не дестабилизирует ли это обстановку в городе? — в наушнике послышался шорох: лейтенант Подлейшин почесал в затылке — Уж больно размахнулись…

— Дестабилизирует? О нет! — возразил Шкуродеров — Наоборот, наша торговля это фактор стабильности. В первую очередь коматаин покупают недовольные и отчаявшиеся. Представляешь, что они натворили бы, не будь у нас коматаина? Торговля Крюка гасит народное недовольство. А мелкие нарушения порядка, возникающие из-за этого, уладит полиция. В конце концов, ловить наркоманов — ее забота, а не наша. А вот нашим целям, охране конституционного строя от революции — торговля Крюка служит исправно… Так пусть каждый делает свое дело и руководствуется своими интересами. Тем более, дело прибыльное. Мы соединяем доходное с общественно-полезным. А когда вертикаль окончательно укрепится, мы ограничим Крюка пятью процентами — и он не пикнет, бежать ему некуда: мы хозяева Рабсии. Да и за рубежом достанем кого угодно. Как Вальтера тогда…

— Эх… Вальтер… С ним тоже вот не чисто сработали. Наследили радиоактивным изотопом. Инглезианская полиция начала мотать… Газетчики, шумиха. Международный скандал. Выслали из Инглезии нашего дипломата. Репутации РСБ нанесен ущерб.

— Ты взгляни с другой стороны. Престиж вырос в том плане, что каждый будущий перебежчик тысячу раз подумает, преде чем бежать за рубеж. Мы показали эффективность. Для того и было приказано использовать редкий изотоп, чтобы все поняли — это мы. Его можно было ведь прикончить тысячей незаметных способов. Умертвить чем угодно, вплоть до кухонной скалки. Нет, выбрали вещество, которым располагают только государства, а не частные лица.

— Да, конечно… Это демонстрация нашей силы и возможностей.

— Ну а что до шумихи… — задумчиво протянул Шкуродеров —. Эти иностранцы сами не знают, чего им надо. Как скандалить, так "кровавая РСБ", а как им требуются органы для трансплантации — их клиники опять к нам на поклон. Для них прибыль, в конце-то концов, важнее всей болтовни о гражданских правах. Логика капитализма. Что у нас, что там. Кстати, о трансплантантах для клиники доктора Гиксбрюгера. Я тут новую схему добычи набросал. С этими похищениями на дорогах, после которых нам головорезы Крюка доставляют сырье — надо кончать. Они то бродягу дохлого норовят подсунуть, с кончеными почками, то наркомана какого-то найдут. А нам потом идут рекламации из Алемании, перед партнерами неудобно….

Доброумов вспомнил о серии загадочных исчезновений горожан. Пропадали они всегда на пригородных шоссе, садясь в попутные машины. Ему не составило труда связать подслушанные реплики с цепочкой похищений на дорогах. Взгляд ученого остекленел, и кровь застыла в его жилах. Меж тем, в наушниках он слышал глухой голос Шкуродерова:

— Эффективнее будет, думаю, такой вариант: среди врачей в городских больницах имеются наши агенты, эту сеть надо расширить… И попросить по-дружески с нами поделиться. Ну, какая разница — умрет безнадежный пациент чуть позже или чуть раньше… С капельницей или инъекцией можно чуточку смухлевать, повременить. Или даже так: назначить операцию без достаточных показаний. Тогда эти… запчасти… будут качественными и свежими.

— Верно. — откликнулся Подлейшин — Чем раньше будет пересажен орган погибшего донора, тем выше шансы что он приживется. Да и стерильность, и выбор нужного донора с органами неповрежденными… Все это можно обеспечить только в больнице. Но как нам переправлять трансплантанты за рубеж? После начала картвельской войны, таможенный контроль в Алемании свирепствует…

— Эту проблему я решил. Органы будем перевозить не мы, а "Ветвь мира". Фирма при рабославной церкви… Занимается в основном благотворительностью. Нужны ведь ей деньги на благотворительность? Ну вот, я договорился с архижрецом. Он просит двадцать процентов, аппетит больше чем у бандита Крюка.

— Хм… Ну да, логично. Если они, проповедуя воздержание, торгуют водкой и сигаретами — то почему бы не перевозить донорские органы за рубеж? И то и другое — бизнес. — ухмыльнулся Подлейшин — Я сам подумывал, что это недопустимо. Но в конце концов, если на рынке есть эта ниша, то ее займет кто-то другой. А почему не мы?

— Да, в наших руках деньги принесут больше пользы стране — подтвердил Шкуродеров — опять приятное с полезным…

Он с шумом втянул в себя остатки кофе, встал из-за стола и произнес:

— Ладно, все, я поеду, а ты давай в сквер, завершай с Янеком. Что-то не нравится мне этот парень. Прыгнул в маршрутку, ушел из-под наблюдения на пять часов. Это не к добру. Интересно, с кем он встречался, уж не с самим ли Сероглазым? Ты давай расчитывай на худший вариант, держи ухо востро. В их психологии сам черт не разберется!

— Да кто он такой, этот Янек. Не более чем щенок. Не идти же мне туда с металлоискателем — рассмеялся Подлейшин — Перестраховка это.

— Все же поосторожней. Он-то может и щенок, но если за ним стоят повстанцы… Их нельзя недооценивать.

— Да все будет нормально! Мы здесь хозяева! Хозяева Рабсии! — в голосе Подлейшина был оттенок самолюбования.

— Мы хозяева Рабсии — веско и бесстрастно повторил Кондратий Шкуродеров, констатируя факт.

Заскрипел отодвигаемый стул. Никита Доброумов понял, что посетители уходят. Он быстро и осторожно убрал со стола посуду, отшатнулся к стене — и вовремя. Подлейшин открыл окошечко-иллюминатор, заглянул в соседнюю кабинку-каюту. Там было темно и пусто.