Келли Линк - Милые чудовища

— Мама сказала, что ты обо мне написал, — говорит Джереми. Мать до сих пор в гараже. Он чувствует себя теннисным мячиком в игре, где игроки любят его очень-очень сильно, даже когда швыряют, и отбивают, и посылают назад и вперед, назад и вперед.

Отец говорит:

— Она сказала, что не будет говорить тебе, но, думаю, рада, что сказала. Прости, Микроб. Есть хочешь?

— Она собирается в Лас-Вегас на следующей неделе. Хочет, чтобы я с ней поехал, — говорит Джереми.

— Знаю, — говорит отец, до сих пор не выпуская из рук кастрюлю с перевернутой пиццей. — Постарайся не беспокоиться об этом. Думай об этом как о приключении.

— Мама говорит, что все это глупости. Дашь прочесть книгу про меня? — говорит Джереми.

— Нет, — говорит отец, в упор глядя на Джереми, — я ее сжег.

— Правда? — говорит Джереми. — И компьютер тоже сжег?

— Компьютер не сжег, — говорит отец, — но прочесть ты не можешь. Она все равно была плохая. Хочешь, посмотрим вместе «Библиотеку»? Будешь есть эту проклятую пиццу? Я, может, никудышный отец, но хороший повар. И если ты любишь меня, то с благодарностью поешь проклятую пиццу.

И вот они сидят вдвоем в оранжевом кресле, Джереми ест пиццу и, в компании отца, во второй с половиной раз смотрит «Библиотеку». Таймер отключает свет в гостиной, и принц Винг опять убивает Лису. И тогда Джереми идет в постель. Отец отправляется писать или жечь написанное. Все равно. Мать до сих пор в гараже.

На столе Джереми клочок бумаги с телефоном. Он мог бы при желании позвонить в телефонную будку. Когда он набирает номер, раздаются длинные гудки. Джереми сидит в темноте на кровати и слушает их. Когда ему почти надоело, кто-то берет трубку. Этот кто-то молчит, и Джереми говорит:

— Алло? Алло?

Кто-то дышит в телефон на другом конце провода. Кто-то говорит мягким, музыкальным, тонким голосом:

— Сейчас я не могу говорить, дитя. Перезвони позже, — и вешает трубку.

Джереми снится, что он сидит рядом с Лисой на диване, который его отец оббил паучьим шелком. Отец похитил паутину из торговых центров для гигантских пауков. Из своих собственных книг. Это магазинная кража или автоплагиат? Диван мягкий, серый и чуточку клейкий. По обе стороны от него сидит по Лисе. Правую Лису играет Талис, левую — Элизабет. Обе Лисы смотрят на него с огромным состраданием.

— Вы мертвы? — говорит Джереми.

— А ты? — говорит Лиса, которую играет Элизабет, тем самым безошибочно узнаваемым голосом Лисы, который, как сказал однажды отец Джереми, звучит как сексуальный и безумный воздушный шарик. У Джереми болит голова от того, что он слышит, как голос Лисы выходит изо рта Элизабет.

Лиса, напоминающая Талис, вообще ничего не говорит. Надпись на ее футболке такая мелкая и такая иностранная, что Джереми не может прочесть ее, не рискуя показаться пялящимся на грудь Лисы-Талис. Вероятно, там написано нечто, что ему необходимо знать, но он никогда не сможет это прочесть. Он слишком хорошо воспитан и слишком слаб в иностранных языках.

— Эй, смотрите, — говорит Джереми, — нас показывают по телевизору!

В телевизоре он сидит между двух Лис на сером диване посреди поля, заросшего красными маками.

— Мы в Лас-Вегасе?

— Мы не в Канзасе, — говорит Лиса-Элизабет, — сделай кое-что для меня.

— Что? — говорит Джереми.

— Если я скажу тебе во сне, — говорит Лиса-Элизабет, ты не забудешь. Когда ты проснешься, тебе нужно вспомнить, что ты должен позвонить мне. Продолжай набирать номер, пока не дозвонишься.

— Как я вспомню, что нужно позвонить тебе, — говорит Джереми, — если я не вспомню, что ты сказала мне во сне? Чем я могу тебе помочь? Что здесь делает Талис? Что написано на ее футболке? Почему вы обе Лисы? Мы на Марсе?

Лиса-Талис продолжает смотреть телевизор. Лиса-Элизабет опять открывает свой милый и хорошенький, как у Hello Kitty, ротик. Она рассказывает Джереми все. Растолковывает все. Она переводит надпись с футболки Талис, которая мигом объясняет все, что Джереми хотел знать о Талис. Она отвечает на все вопросы о девочках, когда-либо интересовавшие Джереми. И Джереми просыпается.

Темно. Джереми врубает свет. Сон уходит от него. Снилось что-то о Марсе. Элизабет спрашивала, кто, по его мнению, красивее: Талис или Элизабет. Обе смеялись. У обеих были острые лисьи ушки. Они хотели, чтобы он что-то сделал. Был какой-то номер, предполагалось, что он позвонит по нему. Предполагалось, что он сделает что-то.

Через две недели, пятнадцатого апреля, Джереми с матерью сядут в микроавтобус и отправятся в Лас-Вегас. Каждое утро, перед школой, Джереми подолгу принимает душ, и отец совсем ничего не говорит. Иногда кажется, что у родителей вполне хорошие отношения. В другой день они даже не смотрят друг на друга. Отец Джереми не выходит из кабинета. А на следующий день Джереми приходит домой и видит, что мать сидит на коленях у отца. Они улыбаются, как будто знают какую-то глупую тайну. Они даже не замечают Джереми, когда тот проходит через комнату.

Но уж лучше так. Если они замечают его, то ведут себя виновато и странно, как будто ломают ему жизнь. Гордон Марс готовит блинчики каждое утро, а макароны с сыром — любимую еду Джереми — каждый вечер. Мать Джереми просчитывает маршрут. Они будут колесить по стране и останавливаться в библиотеках, потому что мать любит библиотеки. Но она вдобавок купила двухместную палатку, два спальных мешка и портативную кухонную плиту, чтобы они смогли разбить лагерь, если Джереми захочет. Несмотря на то, что мать Джереми ненавидит природу.

После того как мать закончила с покупками, Гордон Марс стал все выходные проводить в гараже. Он не разрешает смотреть, чем занимается, а когда позволяет им зайти, оказывается, что он убрал задние сиденья микроавтобуса, заменив их на два дивана, один напротив другого, обитые фальшивым мехом цвета электрик.

Теперь им придется забираться внутрь через багажник, потому что один из диванов перекрыл раздвижную дверь. Отец Джереми говорит с довольным видом:

— Теперь вам не придется ставить палатку на природе, если не захотите. Можно спать внутри. Внизу есть место для чемоданов. У диванов даже есть ремни безопасности.

Над диванами отец Джереми укрепил деревянные полочки, которые откидываются на цепях от стенок и становятся столом. С потолка свисает дорожных габаритов диско-шар, а за водительским сиденьем приделана деревянная панель — с липучками и черной стеганой подкладкой — отец Джереми объяснил, что они смогут повесить на нее портрет женщины с яблоком и ножом.

Микроавтобус выглядит порождением «Библиотеки». Мать Джереми разражается слезами. Убегает в дом. Отец Джереми беспомощно говорит:

— Я всего лишь хотел ее рассмешить.

Джереми хочется сказать: «Я ненавижу вас обоих». Но он не скажет этого, нет. Было бы легче, если бы сказал.